Мила Бояджиева - Ядовитый цветок [= Маски любви]

— Ты сказала, что любишь скорость…

— Это было естественно для человека, прикованного к креслу. Сейчас я предпочла бы спокойно пообедать.

— Изволь, дорогая Фея. — Круто свернув на тенистую лесную дорожку, Берт вскоре выехал к небольшому, скрытому под сводами старых кленов, дому. — Похоже, стол уже накрыт.

— Здесь, кажется, никого нет. — Засомневалась Сандра. Дом выглядел необитаемым. Но из трубы поднимался дымок.

— А нам никто и не нужен. Выходи, я загоню старичка в стойло, а потом мы посмотрим, устроит ли нас меню.

Выбравшись из машины, Сандра огляделась — уютное местечко, обиталище лесных гномов. Стены домика увиты лозами густо цветущего лиловыми звездами клематиса, распахнутые ставни на низких окошках покрыты кружевной резьбой. За островерхой черепичной крышей и кронами старых каштанов поднимаются горные уступы, по которым извивается блестящая лента бурной речки. Попадающая с каменной гряды хрустальная вода вращает скрипучее мельничное колесо, а круглые валуны, окружающие маленькую запруду, покрыты бархатным мхом.

— Ну, просто картинка из детской сказки! Смотри, какие великолепные гладиолусы под окнами, а кусты боярышника снова цветут как в мае. — Взяв под руку подошедшего Берта, Сандра кружила его на полянке перед домом, показывая окрестности. — Ты думаешь, здесь можно остановиться?

Берт неопределенно хмыкнул:

— Кажется, это местечко нам не очень подходит. Вряд ли здесь есть телевизор.

— Разумеется, есть! Без телевизора старой волшебнице скучно прясть шерсть… Не пытайся одурачить меня. Я вижу антенну и знаю, что в кармане у тебя торчит радиотелефон.

— Господи, ну что за скучная Фея! Не веришь в волшебство?

Сандра грустно вздохнула.

— А я сегодня попробую свою колдовскую силу. — Берт напыжился, сделал пасс руками и дверь в дом отворилась.

— Хватит, хватит, не перенапрягайся! Я верю. Это настоящее сказочное жилище. Сверкающая медная посуда над ещё теплящимся очагом, стол, накрытый свежайшей деревенской снедью… Сандра с любопытством обошла вокруг тяжелый квадратный стол:

— На две персоны, чудесный подсвечник и кружевная скатерть ручной работы. А этот синий кувшин с колокольчиками! Да ты ворожишь со вкусом, Уэлси!

— Мне очень хочется понравиться себе, девочка. Я распускал хвост ещё в санатории. Но там было другое. — Берт значительно посмотрел на Сандру и обнял её за плечи. — Тогда я чувствовал потребность взбодрить и поддержать попавшую в беду девочку. А теперь мне страшно хочется поцеловать тебя, Фея!

— Не стоит. Это всего лишь иллюзия, Берт. — Сандра высвободилась. — Я знаю, что похожа на Мону и поняла ещё там, в Гриндельвальде, какую власть имеет над тобой жена.

— Имела. Это было словно болезнь… Мы ведь поженились совсем молодыми и по большой страсти… А потом все пошло как-то не так… Но не будем об этом, ладно? Ты хотела перекусить — и все тут как тут. Деревенский сыр, ветчина, лепешки, отличное вино. Поверь, здесь все — самое лучшее. Я знаю это с детства.

— Да? Ты жил здесь?

— Здесь родилась моя мать. И мы навещали бабушку с дедом. Но отцу не очень нравилась крестьянская родня. Он к тому времени стал основателем целой империи… и поселил нас на острове Алиенте.

— А где они, твои старики?

— Я отведу тебя к ним позже. А пока, давай помянем всех. кому мы были дороги. — Усадив Сандру за стол, Берт наполнил бокалы.

— Отличное вино, терпкое! — Сказала Сандра.

— Это из терна, который покрывает склоны. Когда я был маленьким, мне наливали сок и обманывали, что это вино.

— Да ты и сейчас не очень взрослый, Берт. Сильный, отважный, но совсем «маленький». — Ласково улыбнулась Сандра. — Говорят, что мужчины с ямочками на щеках никогда не взрослеют. Как ты думаешь, это хорошо или плохо?

— Для деловой империи «Стеферсон Уэлси», наверно, не слишком здорово. А мне нравится.

— Потому что ты сама — малышка. — Берт взял её за руку. — Пойми, это будет самый лучший подарок мне, если Сандра-девочка навсегда победит Сандру-мстительницу.

— Очень. очень постараюсь, Берт. Родители говорили, что я послушная. Ты сказал — и я буду слушаться. Только у меня не всегда теперь стало получаться. Уж извини. Может быть, я — уже не я?

— Вот уж вопрос не из простых, детка. Во всяком случае, я здорово ошибся, думая, что имею дело с покладистой крошкой. Ты дважды сбегала от меня и оба раза чуть не свернула себе шею Отчаянная, самоуверенная и непослушная девчонка.

— Все. Я теперь исправлюсь. Правда. — Сандра подняла ресницы и Берта снова поразила темная глубина её бархатных глаз.

Его все время удивляли золотистые волосы Сандры, её темные глаза, мягкость движений, нежные модуляции тихого голоса — все то, что внешне отличало её от Моны. Время и усилия хирургов сыграли замечательную шутку к Берту вернулась молоденькая Мона, которую он когда-то безумно любил, а потом забыл, потерял под страшной маской истеричной фурии.

Сандра представляла идеальный образ — образ возлюбленной, созданной мечтами Берта. В ней было даже то, что он и не чаял встретить в женщине дружеское понимание, надежность, готовность подыграть его настроению. Ему было интересно и легко с ней, и все время хотелось нравиться. Давно уже Берт не ощущал в себе подобного куража: он словно гарцевал на белом коне под балконом прекраснейшей в мире принцессы, а все, что делала или говорила она, приобретало особый, волнующий смысл.

Вот только одна догадка настораживала и пугала его. Не желая признаваться себе в этом, Берт чувствовал, что Сандра любила и, вероятно, всегда будет любить придуманного ею Дастина — того, что создало её романтическое воображение. Возможно, Морис так и останется единственным мужчиной в её жизни, которую она не сумеет забыть.

— Ты бы смогла прожить в таком домике целую жизнь? Не одна, конечно, а с тем, кто станет твоей парой? Разжечь очаг, выращивать цветы, варить джем и делать терновую наливку?

— А ещё я бы завела большую лохматую собаку и кота, чтобы спал и мурлыкал у печки. И, наверно, была бы очень счастлива.

— С тем, конечно, кто должен быть очень похож на Мориса?

Задумчиво посмотрев на Берта, Сандра отрицательно покачала головой:

— Н-нет. Совсем, совсем другим… А что бы ты сказал, Берт, если бы я призналась, что представляю в этом доме веселые детские голоса и доброго, сильного хозяина — ну, приблизительно такого, как сидит напротив меня?

— А что бы сказала ты, Сандра, если бы я рискнул поцеловать тебя?

— Я бы сказала: «Пойдем прогуляемся, Берт. Тут вокруг такая красота. А ты ещё обещал мне рассказать кое-что.

Ни слова не говоря, Берт подал Сандре жакет и распахнул дверь в теплую, дышащую осенними ароматами ночь.

— Ого! Здесь, оказывается, живут все звезды. — Задрав голову, Сандра закружила на освещенной бледным светом поляне. — И такие огромные, яркие!