Эдриан Мэтьюс - Дом аптекаря

— Сандер, какой же ты непослушный.

— Вот как? — Рут вернулась к двери.

— Да-да. Мама ведь говорила, чтобы ты, выходя, всегда повязывал галстук. Нельзя, чтобы соседи принимали нас за невеж.

— Ладно, Лидия, в следующий раз я так и сделаю. — Она запахнула пальто, чтобы скрыть отсутствие галстука. — Извини, но сейчас я спешу.

— В следующий раз, в следующий раз… Всегда в следующий раз. — Лидия покачала головой, вздохнула и погладила Принчипессу. — Мальчишки неисправимы, дорогуша. Тут уж ничего не поделаешь…

Комплекс Ройтерсейланд, весь состоявший из стеклянных плоскостей и консольных балок, казалось, пылал, отражая лучи утреннего солнца тысячей своих окон.

Рут оставила велосипед на студенческой парковке и направилась к корпусу В, надеясь, что попасть туда будет совсем нетрудно. — По крайней мере в прошлый раз ее никто не остановил. Была суббота, но по бетонным переходам разгуливали студенты, а в аудиториях проходили лекции и семинары. Несмотря на повисшие за спиной тридцать два года, Рут ничем не отличалась от большинства соискателей знаний — некоторые из настоящих студентов выглядели заметно старше. Тем не менее у двери входящие натыкались на препятствие в виде женщины с хвостиком и в форменном костюме. Рут встала в очередь, приготовив на всякий случай удостоверение музейного работника. Воображение подсказало пару не очень убедительных сценариев, но, когда подошла ее очередь, женщина с хвостиком спросила только: «На собрание?» — и она утвердительно кивнула. Никаких других вопросов не последовало, в руку ей сунули некую программку, которая, по-видимому, должна была заменить отсутствующий мандат.

Рут сняла кепку.

В фойе толпилось несколько десятков человек. Официанты предлагали кофе из кофейника. Посвященные ориентировались, вероятно, по трем указателям со стрелочками и загадочными обозначениями — «А-2», «Р-3», «Е-7».

Кто-то положил руку ей на плечо.

У мужчины были кустистые, похожие на маленькие джунгли брови и жизнерадостное, улыбающееся лицо, как будто его работа заключалась в том, чтобы располагать к себе людей.

— Вы на собрание? — спросил он.

— Да.

— Начинаем через полчаса. Как раз успеете промочить горло. Вы в прошлом году здесь были?

— Конечно.

— Ну, тогда сориентируетесь сами.

Не успел он отойти, как к ней подлетела женщина в красном приталенном костюмчике.

— Сюда, — сказала она, решительно направляя Рут в неизвестном направлении. — Вы ведь на собрание? Боже, я только ими и живу, а вы?

— О да. Как жаль, что их не проводят чаще.

— Именно это я и сказала мужу сегодня утром! Держите. — Незнакомка подала Рут чашку с черным кофе. — Да, собрание проводится только раз в год, но какой заряд оно дает! Хватает на несколько месяцев. Просто удивительно. Извините, а вы на каком отделении?

Рука с чашкой дрогнула, кофе пролилось на блюдце.

— Боюсь, не могу ответить на ваш вопрос. Нам не разрешается разглашать такого рода информацию.

— Понятно, — растерянно пробормотала незнакомка и посмотрела на Рут с любопытством и даже завистью. — Извините, я вовсе не хотела…

Рут махнула рукой:

— Перестаньте. Я чувствую себя такой идиоткой, когда говорю это. Как будто мы здесь играем в шпионов. Ничего, однако, не поделаешь — руководство строго предупредило не распространяться. Надеюсь, вы понимаете. Здесь ведь замешаны очень крупные фигуры, интересы которых требуют соблюдения полной конфиденциальности. Впрочем, что я вам говорю — вы же и сами представляете.

— Не совсем, — неуверенно пробормотала ее собеседница.

Рут сунула ей в руку пустую чашку и энергично потрясла другую.

— Надеюсь, мы еще встретимся.

Оторвавшись от толпы, она развернула программку.

Понятнее не стало. То, что здесь происходило, называлось конференцией по ускорению Кориолиса.

По длинному коридору навстречу ей шли двое рабочих с длинным металлическим шестом. Рут решительно промаршировала мимо, но сбавила шаг, не зная, куда идти дальше. Перед ней были пожарная лестница и три новых, расходящихся в разные стороны коридора.

Рут свернула вправо, в выкрашенный бледно-зеленой краской туннель. Солнце поглаживало лицо теплыми лучами, беспрепятственно проникающими в коридор через безукоризненно чистые стекла высоких окон. Шаги звучали ясно, четко, с легким похрустыванием, словно под ногами лежал свежий снег, а не гладкое виниловое покрытие. В воздухе ощущался слабый аромат лимона.

Все это — незнакомый коридор с высокими окнами, поскрипывающий винил под ногами, солнце в высоких окнах и даже запах лимона — создавало впечатление нереальности происходящего.

— Войти, взять и уйти, — вслух, словно желая удостовериться, что происходящее не сон, произнесла Рут. Только вот куда «войти»? Ориентировку мог бы дать разве что Стейн. Излучатель скрывался где-то здесь, в этом комплексе, но где именно и как туда попасть?

Первый этаж — галантерея; второй — дамское платье; третий — предметы домашнего обихода…

Вынырнувший из-за угла мужчина в кителе полувоенного образца устремился прямо к ней.

— Заблудились? — с неприятным, пронзительным акцентом спросил он.

— Сбилась с курса. Стыдно признаться, за шесть месяцев так и не освоилась.

— Особенности женского мышления. Только не обижайтесь. У мужчин в голове что-то вроде абстрактной карты. Женщины ориентируются по фиксированным объектам — деревьям, статуям, почтовым ящикам. Оглянитесь. — Следуя его жесту, Рут повертела головой. — Ничего. Везде одно и то же. Ничего удивительного, что ваш компас не функционирует. А что именно вы ищете?

— Кабинет нейтронной авторадиографии.

— Уровень Д. Мимо не пройдете.

— Спасибо. И… Vive la difference [24] Да здравствует многообразие ( фр. ). , да?

— C’est le cas de le dire [25] Зд.: Совершенно с вами согласен ( фр. ). , — ответил он на прекрасном французском.

Рут кивнула, дошла до лестницы и спустилась на один пролет.

Вращающиеся двери здесь были тяжелее, воздух не такой свежий. Дыхание участилось, как будто привычный ритм уже не обеспечивал поступления необходимого количества кислорода.

Дальше было легче.

Рут посмотрела влево, посмотрела вправо, вставила карточку в терминал и набрала код: дата рождения Маартена — день, месяц, год. Никогда не знаешь, что и для чего может пригодиться. Шесть цифр, шесть разных тонов, как при наборе телефонного номера: с днем рождения, Маартен, с днем рождения тебя…

Дверь запищала и открылась. Рут вошла.

Конечно, она понимала, что подставляет Лукаса. Терминалы скорее всего отмечают каждого, кто входит. Как только кража обнаружится, полиция в первую очередь проверит регистрацию. Многое будет зависеть от того, какой временной промежуток разделит эти два события. Чем больше времени, тем больше кандидатов в подозреваемые. След Лукаса затеряется среди других. Самому Лукасу ничто не угрожает — у него надежное, как стена, алиби. Но конечно, он сразу поймет, кто мог воспользоваться его карточкой. Сдаст ли ее — об этом можно только гадать. Ясно одно: для нее обратный отсчет уже пошел. Хорошо уже то, что опасения насчет камер наблюдения оказались безосновательными.