Юрий Салов - Дураки дохнут как мухи

У него уже не осталось сил повернуть голову и смотреть... Игорь полулежал, как труп, глядя прямо вверх пред собой и не чувствуя яркого света. Врач опять склонился над ним, посмотрел глаза и еще что-то.

- Будем тебя возвращать к жизни, - сказал он деловито.

Он произвел какое-то движение. Сгиб локтя Игоря ожгло холодком, словно его чем-то смазали. Соков понял, что сейчас, кажется последует очередной укол. Рука его еще тряслась вместе с телом, и Соков не представлял себе, как можно попасть в нее иглой, не промахнуться даже при большом усилии. Но человек в белом халате хорошо знал свое дело. Потому что Игорь вдруг ощутил еще более холодное прикосновение металла и тупой толчок иглы, входящей в вену.

И в тот же момент словно кто-то повернул выключатель.

Доктор с узким лицом и несколько запавшими от усталости глазами чутко смотрел ему в лицо, будто хотел загипнотизировать.

И вдруг озноб разом прошел и Игорь понял, что, кажется, перестал трястись. Ему стало очень тепло. Голова неожиданно прояснилась, а потом снова сделалась тяжелой. Но это была уже не навязчивая, бредовая тяжесть предыдущих нескольких часов. А абсолютно иная - теплая и ласковая усталость после ночной прогулки с подругой по залитой летним солнцем набережной. Обволакивающая и убаюкивающая, словно мягкое свежее одеяло. По телу, кругами разлилась истома, и Игорю вдруг стало хорошо-хорошо. Без всякой причины, как бывало только в глубоком детстве. Когда, лежа в кровати, делаешь последнее сладчайшее усилие прежде, чем отдаться во власть сну.

- Вы ничего не почувствуете. Абсолютно ничего. Сейчас уснете, и проснетесь уже здоровым...

Игорь улыбнулся доктору. Он что-то сказал, беззвучно шевеля губами. Невыразимое чувство переполнило его голову. Никогда в жизни он не испытывал такого блаженства... Теплая перина сна наваливалась, тормозя мысли и наливая тяжестью веки.

Сотрудник ЧОПа "Бастион" Григорий Смирнов едва сдерживался, чтобы не гнать машину. Начальство дало ему четкие инструкции насчет пути следования, то и дело предупреждая, чтобы он вел машину аккуратно, не привлекая внимания сотрудников ГИБДД. Смирнов скрипел зубами от ярости, но приказы шефа выполнял беспрекословно.

- Удавил бы я тебя, писака, но твое счастье, что шеф велел тебя не трогать, -шипел чоповец.

Довольно быстро Игорь понял, что едет куда-то в южную часть города, и Соков восхитился прозорливости Андрея. Это был спальный район. Сейчас как раз наступил час пик, люди возвращались с работы, и устроить какую-нибудь ловушку боевикам Зурахова было практически невозможно.

Но вскоре журналист понял, что ошибся. Они держали путь куда-то за черту города. Игорь никогда не бывал там и поэтому совершенно не ориентировался на местности. Поэтому, когда чоповец, остановив "Ауди" у ворот шинного завода, Игорь не мог определить, что это за место, тем более что уже стемнело. Все же Соков понял, что находится километрах в двадцати от города. Впрочем, это уже не имело никакого значения.

- Мы на месте, - бросил в трубку чоповец.

Почти в ту же секунду узкая дверь рядом с железными воротами отворилась и из нее вышли Шальнев и еще какой-то парень, которого Игорь не знал. Оба были в бронежилетах, у Андрея висел короткоствольный АКМС-74У. Он жестом приказал обоим выйти из машины. Смирнов подчинился и позволил Роману обыскать себя.

- Все в порядке. Он чист, - кивнул с уверенностью Роман.

- Игорь, иди в дверь, только обойди нас. - попросил Шальнев.

- Когда журналист скрылся за дверьми, Андрей достал мобильный. - Кристина, все в порядке. Отпускай подполковника.

- Значит, передай своим. - Андрей держал мобильный у уха. - стадион "Олимпия", трибуна "Б", сектор один, третий ряд, увидишь. И поторапливайся, а то старичок простудится еще, на вечернем холодке.

Едва сдерживая ярость, Григорий прыгнул в машину и взвизгнув тормозами, "Ауди" рванул с места.

Вскоре Андрей и Игорь сидели в тесной кухне Шальнева и пили кофе. Кристина отзвонилась и попросила ее не ждать. Игорь обстоятельно рассказывал о своем похищении, не упуская ни одной детали.

- Им чего-нибудь удалось от тебя добиться?

Игорь помрачнел; наморщив лоб, он некоторое время молчал.

- Если тебе неприятно об этом вспоминать, то и не надо, - пожалел его Андрей. - Просто я хотел сказать, что в любом случае ничего страшного бы не случилось.

Игорь отрицательно покачал головой, продолжая прислушиваться к долетавшим со двора и из дома звукам.

Наконец, ответил нехотя:

- Да вряд ли. Я на принцип пошел: хоть режьте, а буду молчать. Такая злость на них была.

- Опознать сможешь?

- Пожилого точно, а эти... обычные такие.

- Что будешь делать дальше?

- Завтра к Сазонову наведаюсь, надеюсь, профессор меня примет. Расследование должно продолжаться.

- Твое расследование едва тебя не угробило.

- Зато спасибо за помощь, Андрей! Как тебе в голову пришла такая идея?

- А иных методов эти люди не понимают. У них психология специфическая, поверь мне.

- Что теперь?

- Думаю, наши оппоненты кое-что поняли. А насчет Мешкова надо трясти Рустемова; жаль, твою закладку они видимо, обнаружили - новой информации нет.

- Как думаешь, мне опасно возвращаться к себе домой?

- Заночуешь сегодня у меня на всякий случай. У меня где-то есть походная раскладушка.

Игорь проснулся несколько разбитым, словно после бурно проведенной ночи или с бодуна, хотя ни то, ни другое не имело места.

Прошлепав босыми ногами по теплому полу в ванную, Соков с недоумением посмотрел на свою помятую, с тенями под глазами, курносую физиономию, покачал головой и начал умываться. Потом подумал и залез под холодный душ, придавший ему бодрости и слегка поднявший тонус.

Зайдя на кухню, он увидел, как Андрей возится с яичницей.

- Доброе утро, - пробормотал он.

- Завтракать будешь? - чайник уже свистел и Андрей сняв чайник с плиты залил кипяток в кружку.

- Пожалуй.

Шальнев перевернул блин омлета и заглянув в холодильник, долго разглядывал его практически пустое нутро: с ним такое бывало, особенно в детстве - глаза вдруг останавливались, мысли исчезали, время переставало идти, ощущения пропадали, и сознание уходило в странную пустоту; такое состояние врачи объясняли "спонтанной медитацией", помогавшей расслабляться и избегать нервных срывов. Когда он начал заниматься единоборствами, это состояние сначала мешало талантливому юниору, потом, наоборот, стало помогать ему концентрироваться и адекватно отвечать на действия противника, а потом Андрей научился вызывать у себя состояние пустоты усилием воли.

Он очнулся, вытащил из холодильника вчерашний пакет кефира и поставил на стол. Тем временем Игорь выключил газ. Разрезанный омлет он разложил по тарелкам.