Александра Маринина - Обратная сила. Том 3. 1983–1997

Фаррел удовлетворенно кивнул.

– Значит, я не ошибся в вас. А ваша супруга? Она согласится переехать?

– Надеюсь, что согласится. Дети у нас уже взрослые, с нами не живут. Жена у меня учительница, а учителя всюду нужны. Но у меня вот какой вопрос: где будет лежать моя трудовая книжка? Я должен где-то официально работать или хотя бы числиться, иначе могут быть неприятности.

Фаррел задумался. Такая проблема ему в голову, видимо, не приходила.

– А вы сами имеете представление о том, как решается этот вопрос? – спросил он.

– Конечно. Просто я думал, может, у вас есть какие-то требования. А так-то…

– Требование, Евгений, у меня только одно: нужно найти в местных архивах план уничтоженного кладбища, определить в плане точное месторасположение захоронения Ольги Александровны Орловой и возвести монумент на этом самом месте. Это условие должно быть соблюдено досконально, иначе весь проект не имеет смысла. Если вы беретесь за него, то я, со своей стороны, даю вам слово, что профинансирую организацию и функционирование музея, который вы откроете и которым будете руководить.

– А кто такая эта Орлова?

– Видите ли… – Фаррел загадочно усмехнулся. – В сущности, мне она никто. Ольга Александровна – Орлова по мужу, ее девичья фамилия – Раевская. Моя бабушка была воспитанницей в семье Раевских, они взяли ее из приюта совсем крошкой. Ольга Орлова – одна из прямых потомков рода Раевских. Бабушка очень ее любила. Узнав о том, как трагически сложилась судьба Ольги, я захотел сделать что-нибудь в память о ней. Бабушка подала мне в этом смысле хороший пример: другие Раевские, тоже медики, похоронены в Латинской Америке, и мы до сих пор ухаживаем за их могилами. Моя бабушка в девичестве носила фамилию Рыбакова, у нее нет кровного родства с Раевскими, но она до самой смерти считала их своей семьей.

Голова у Евгения Степановича шла кругом. Предложение выглядело невероятно заманчивым и столь же неосуществимым. Он совершенно не представлял себе, как можно финансировать американскими деньгами строительство памятника в России, да еще в строго определенном месте. Какое юридическое лицо создавать? Как составить договор? Как убедить местные власти? Как провести по бухгалтерии? Какие нужны для этого разрешения и согласования?

– Нужен опытный юрист, – нерешительно заметил Муромов.

– Хорошо. Найдите его и договоритесь, – немедленно откликнулся Фаррел.

– И с местной властью непросто будет решать вопросы. Понимаете, Эдди, сейчас такое время… Все хотят заработать. Все хотят урвать свой кусок.

– Если вы о взятках, то я их давать не буду, – отрезал Фаррел. – Это не мой стиль ведения дел. А вот опытный юрист, который составит все бумаги так, чтобы чиновники, от которых зависит решение вопроса, остались довольны, действительно нужен. Я готов переплачивать, но по документам все должно быть абсолютно законно. Вступать в конфликт с советской властью в мои планы не входит.

Он задумчиво покачал головой и улыбнулся каким-то своим мыслям.

– Бабушка рассказывала, что брать мзду борзыми щенками всегда было фирменным стилем русского чиновничества. Ваша страна опасна и непредсказуема. Я не хочу рисковать. Так вы готовы дать мне ответ, или вам нужно время, чтобы подумать?

– Я бы ответил уже сейчас, но мне надо переговорить с женой.

– Хорошо. Завтра после обеда я уезжаю. Надеюсь к этому времени получить ваш окончательный ответ.

– А если я откажусь?

– Значит, я буду искать другого человека. Послезавтра я улетаю домой, но как только позволят дела – сразу же вернусь и займусь поисками.

– Вам так легко дают визу, – с нескрываемой завистью проговорил Муромов. – А мы тут сидим и света белого не видим. Хорошо вам, американцам.

– Ну, положим, визу советское посольство дает не так легко, как вам кажется: ваше КГБ в каждом туристе с Запада видит шпиона. Но ваш Горбачев разрешил совместные с иностранным капиталом предприятия, и я тут же открыл небольшой бизнес, который позволяет мне получать долгосрочные разрешения на въезд в вашу страну. Прибыли этот бизнес, конечно, никакой не приносит, а если и приносит, то русские партнеры ее крадут, но я не обращаю на это внимания. Мои убытки в данном случае всего лишь плата за возможность прилетать в СССР в любой момент, когда мне вздумается.

На следующий день Эдди Фаррел получил от Евгения Муромова твердое «да, согласен», а через два месяца они в компании с юристом и бухгалтером вылетели из Москвы в Оренбург. Как обычно случается, препоны ждали их в неожиданных местах, зато там, где предвиделись какие-то трудности, все проходило на удивление гладко. Юрист и бухгалтер работали сутками напролет, составляя варианты документов, которые тут же печатала нанятая на месте машинистка. Муромов нервничал, опасаясь, что из затеи американца ничего не выйдет. И только Фаррел выглядел безмятежным и уверенным в успехе.

– У меня всегда все получается, – говорил он, – потому что я правильно выбираю людей, которым поручаю работу.

Гостиницы в поселке не было, но председатель поселкового совета с первой же минуты понял, что прибыл «дорогой» гость, то есть богач, которого можно доить. Уже через пару часов вопрос с жильем был решен: Джеймсу Эдуарду Фаррелу-младшему и сопровождающим его лицам предоставили дачу первого секретаря райкома партии. Районный центр находился недалеко, и дачу партийный руководитель организовал себе именно в здешних, весьма живописных, местах.

Трудности и проблемы громоздились одна на другую, и Евгению Степановичу казалось, что через эту гору препятствий он не переберется никогда. И все-таки все закончилось. Как и обещал Эдди, все получилось.

Муромов нашел одинокого алкаша, с готовностью сдавшего ему полдома за совсем смешную ежемесячную плату. Эдди улетел в США, Евгений Степанович привез жену, нашел место, куда можно было пристроить трудовую книжку, и принялся за работу. Через два года мемориал героям-медикам был открыт, а еще через год в краеведческом музее директор провел первую экскурсию.

– Я понимаю, вам не терпится пойти к мемориалу, но прежде, чем я вас туда провожу, я должен рассказать еще одну вещь… – Муромов замялся. – Это может оказаться не очень приятным для вас, но у меня нет права скрывать.

Орлов недоуменно смотрел на собеседника. Вся рассказанная им история звучала слишком волшебно, чтобы ей можно было верить. И по опыту Александр Иванович знал, что такие сказочные истории зачастую рассказывают именно для того, чтобы потом огласить неприятные факты. Дескать, все так хорошо начиналось, и кто же мог ожидать…

– Мне с самого начала показалось странным, что такая опытная медсестра, какой считалась Ольга Александровна, все-таки заразилась дифтерией. Препараты были в наличии, их сами московские медики и привезли с собой. Почему же она умерла? Как такое могло получиться?