Борис Свердлин - Киса

– Так, отменяем «бар-мицву», Карассо? – наступал полковник. – И снова на пол-жизни за решётку?..

Карассо неожиданно стал бить себя кулаками по голове.

– Идиот, идиот! – кричал он в бешенстве.

– Остановись, приятель, – схватив его за руку, предложил полковник, – остановись…

Вопрос не такой сложный, как ты представляешь. Если бы у тебя не было выбора – другое дело, – и полковник обвёл взглядом всех офицеров, находящихся в его кабинете. – Но у тебя этот выбор есть! И выбор – прекрасный. Вместо того, чтобы надолго оставить семью, ожидающего большого праздника, сына – ты, добровольно согласившись на сотрудничество с полицией, и возвращаешься в семью, и, возможно, тебе не надо будет даже переносить «бар-мицву»… При этом, Карассо, что самое важное – всё… зависит только от тебя… Скажешь сейчас «да», начнём сотрудничать – и уже не будет этих пятнадцати, а, может, и больше лет за решёткой… А ты ведь хорошо знаешь, что это такое… Карассо, неужели жизнь на свободе настолько плоха, что ты предпочитаешь вновь вернуться на нары?

Следователи смотрели то на Карассо, то на полковника – сколько им ещё надо учиться, чтобы овладеть таким уникальным искусством внушения, каким обладал полковник Шварц?

Карассо неожиданно встал, и, тяжело вздохнув, сказал: «Я согласен… Буду сотрудничать…»

Встречи с русскими всегда шли по одному сценарию: к трапу самолёта подъезжали обычно три-четыре отлакированные «мерседеса», которые, забрав делегацию важных персон, быстро выезжали из аэропорта, после чего к ним присоединялись спереди, и сзади две полицейские машины. Дальше они направлялись в посольство России, где за роскошно накрытыми столами традиционным образом начиналась, спланированная до мелочей, серьёзная заграничная командировка.

Всё абсолютно также произошло и сейчас.

Николай Васильевич Вяземский, посол России, желая официально придать особое внимание произошедшему с туристкой инциденту, лично выехал встречать группу главных экспертов российской полиции, возглавляемую генералом-полковником Глушко. В посольстве же хорошо знали, что это была далеко не единственная тема, из-за которой в Израиль приехали столь высокопоставленные лица, точнее даже – далеко не самая главная.

Нужно было в первую очередь выяснить данные по четырём российским олигархам, сбежавшим в последнее время из Москвы и Екатеринбурга, переведя предварительно миллиардные суммы со счетов Строительного банка, который вскоре после этого полностью разорился.

Знали об этом и израильские службы, но все на этой стадии, старались делать вид, что речь идёт исключительно о похищении г-жи Кравиц.

На следующий день четыре главных следователя Москвы вылетели на специальном полицейском вертолёте из Тель-Авива в Хайфу, где их уже дожидались начальник Северного округа генерал-полковник Свиса, начальник службы безопасности Штейн и полковник Шварц.

В двенадцать тридцать в штабе Северного округа началось закрытое совещание.

– Господа, – начал генерал Глушко, – мы с нескрываемой озабоченностью относимся к похищению нашей гражданки, госпожи Кравиц. – С нашей стороны была проделана определённая работа, результаты которой станут, как я надеюсь, серьёзным подспорьем в дальнейшем расследовании, которое мы ведём совместно с вашими службами.

Как известно, нами был задержан некий Саблин, гостивший в Израиле довольно продолжительное время, на камерах слежения аэропорта имени Бен Гуриона запечатлённый с вашим гражданином по имени Пётр Качувара, который, как опять же показывает видеонаблюдение, явился, по вашим утверждениям, похитителем госпожи Кравиц.

Мы подтверждаем, что на материалах, представленных вашей службой – именно она, госпожа Кравиц. Она вышла вместе с Петром из поезда, который остановился в Хайфе и именно она села вместе с ним же, с Петром Качувара, в такси того же города Хайфы.

Все дальнейшие расследования велись вашей стороной. Надеюсь, что общими усилиями мы сумеем найти и похищенную, и похитителя… У меня пока всё.

– Господа, – переняв эстафету от русских, – начал начальник Северного округа генерал-полковник Свиса. – Прежде всего – я рад вас всех видеть, как наших дорогих гостей, как коллег, как представителей власти огромной страны, с которой у нас добрые, дружеские отношения… Для нас похищение вашей туристки стало так же чрезвычайно неприятным инцидентом, каких, пожалуй, для такой категории людей, как она, госпожа Кравиц, до этого не было или, будем очень осторожно говорить, – почти не было в нашей стране.

Мы не знали до этого о существовании нашего гражданина Петра Качувары и уж тем более о Саблине. Пост фактум можно определённо сегодня сказать, что обе эти личности вели преступную деятельность, как у нас в стране, так, может быть, и в целом ряде других стран. Уверен, что у себя в стране, в рамках вашего расследования, вы получили максимальную информацию о том, чем занимался Саблин и его пособник Пётр Качавара, который до настоящего времени в нашей базе нарушителей закона не значился, что говорит о его чрезвычайно профессиональной, осторожной, не вызывавшей никаких подозрений, преступной деятельности. Не могу вместе с тем не выразить сомнения, что именно под именем Петра Качавары проживает на нашей территории сообщник вашего Саблина. Возможно, что в записях министерства внутренних дел он фигурирует совершенно под другой фамилией. Тогда точные показания вашего Саблина, гостившего, по-видимому, у него и знающего, наверное, где тот живёт, довольно быстро помогут нам его найти и задержать.

– Да, – подтвердил генерал Глушко, – у нас есть абсолютно все данные, полученные от Саблина.

Саблин утверждает, что Пётр Качувара, прожив в Израиле более пяти лет, познакомился и втянул Саблина в торговлю «живым» товаром. Пользуясь оставшимися в России мощными связями, он шантажировал Саблина, заставляя его постоянно посылать отборных проституток на территорию Израиля, заключая с ними контракт на работу, на совершенно ясных для всех условиях. Не было, как утверждает Саблин, ни одной проститутки, которая бы не по своей воле приехала в Израиль заниматься данной деятельностью. Они ехали, зная где будут находиться, чем заниматься и сколько за это получать. Фактически, как утверждает Саблин, – он был промежуточным звеном между отдельными, ищущими такого рода заработок, проститутками и Петром Качувара, который фактически вёл в Израиле весь этот бизнес.

– Не хотите ли вы сказать, что Саблин не передал данных о месте нахождении Качувары? – неожиданно для всех спросил вдруг полковник Шварц.

– Саблин жил в Израиле не в частном доме, а в гостинице. Очевидно, профессиональная осторожность Качувары не позволяла ему до такой степени сблизиться с Саблиным, чтобы познакомить его со своим домом. Да и вообще – даже с местоположением борделя, куда Саблин поставлял «живой» товар. Да, Саблин пользовался в Израиле услугами проституток, но только в гостинице, где он проживал…