Михаил Учайкин - Синдром Минотавра

– У меня опыта совсем нет, – покачала головой Ариадна.

Она взглянула на часы, делая вид, что опаздывает на встречу, о которой говорила Тиму совсем недавно.

– Да-да, иди, – сказал он. – Вопрос о повышении твоей квалификации мы обсудим с тобой завтра…

Естественно, ни на какую встречу Ариадна не спешила, но такси со своего телефона вызвала, довольно громко, чтобы Тиму было слышно, назвала адрес, куда она якобы поедет. Она даже прокатится туда, а потом вернется домой. Что у нее не найдется лишней пары сотен? Ариадна с силой сжала виски, словно у нее разболелась голова. Если в самое ближайшее время она не выяснить все про Тима и его помощниц, то у нее точно разовьется паранойя, и никакой Филимон ей уже не поможет.

Тим вышел ее проводить.

– Надеюсь, с алкоголем вы не переберете, – сказал он, улыбаясь, помогая Ариадне забраться в такси. – Не терплю, когда на работу приходят не в форме.

– У нас чаепитие с тортиком, – улыбнулась она ему в ответ. – Могу утром страдать только от переедания, но думаю, этого не произойдет – тортик обещали маленький.

Конечно же за ней никто не следил, и это все ей только показалось, а если быть точнее, она все выдумала – но проклятое такси все стояло на месте и не уезжало. Как не поверить в слежку. Ариадна подошла к подъеду, соображая, в какую квартиру бы позвонить, чтобы ей открыли сразу, не выясняя, к кому и зачем она идет. Но ей несказанно повезло – из дверей вышла мамочка с маленьким ребенком. Они немного замешкались, выходя, и Ариадна сразу же юркнула в дверь и сразу поднялась к окну между вторым и третьим этажами. Такси продолжало стоять на месте.

«Будем ждать», – решила она, продолжая следить за машиной, но не подходя близко к окнц, чтобы ее не было. Не станет же водитель сторожить ее вечно? К тому же спустя час она вполне может и выйти – времени достаточно для встречи с подругой и поедания тортика. Но такси буквально через десять минут уехало. Ариадна подождала еще немного, на всякий случай, а потом спустилась и выглянула из подъезда – во дворе все чисто. Но на ближайшую остановку она не пошла, а, обойдя дом, завернула за угол, чтобы сразу выйти на шоссе и поймать машину, ей будет спокойнее, как только она доберется до своей квартирки в центре, и сделать это надо, как можно скорее.

Филимон позвонил, когда Ариадна уже входила в свой подъезд.

– Новости есть, – произнес он радостно. – Ужином накормишь?

– Картошка жареная подойдет? – поинтересовалась Ариадна. Она смогла бы прогуляться до магазина и купить овощей. Это нетрудно. – И салатик сделаю. Колбаски не хочешь?

– Подойдет все, – ответил Филимон. – Не суетись, – попросил он, – сиди и жди, пока я не приду – все приобрету по дороге, я как раз нахожусь возле торгового центра…

– У Лилии Королевич была заячья губа.

Не отрываясь от сковороды, – Филимон решил, что не аристократ, чтобы есть вилкой из фарфоровой тарелки жареную картошку – протянул Ариадне телефон с фотографией на экране.

– У нее точно такой же шрам на губе, как у тебя, – сказал он.

– Да, я знаю, что такое заячья губа, – ответила Ариадна. – Только у меня шрам не послеоперационный, а полученный в результате аварии.

Она не стала напоминать, что вторично ей губу разбила бабушка ножкой от венского стула.

– Я знаю, – кивнул Филимон, – ты говорила. Если хочешь, я постараюсь разузнать, кто сообщил бабушке о твоей беременности, – неожиданно, словно прочитав ее мысли, предложил он.

– Можно, было бы неплохо, – согласилась Ариадна. – Давно это было, но мне это все равно не дает покоя та давняя история. Я даже порой просыпаюсь по ночам в холодном поту, когда сны и воспоминания наиболее ярки. Хотя кому от этого станет легче?

– Прежде всего тебе, Ариадна, тебе, – сказал Филимон. – Ты взглянешь на некоторые вещи по-иному, может быть, избавишься от иллюзий.

– Вряд ли, – пожала она плечами. – Могу только стать осторожней при общении с некоторыми людьми. Знаешь, – Ариадна поежилась, как от холода, – последнее время мне кажется, что за мной следят. Это становится навязчивой мыслью. Я начинаю лгать, скрываться.

– Расскажи подробнее, – попросил Филимон, отвлекаясь от еды.

– Ты поешь хотя бы, – предложила, улыбнувшись Ариадна, – а потом мы все подробно обсудим.

– А картошка абсолютно не мешает мыслительному процессу, – рассмеялся Филимон, – даже наоборот. Когда ешь, вся кровь к желудку приливает, а голова при этом становится светлая-пресветлая, как раз можно подумать о чем-нибудь таком.

– Каком это таком? – Ариадна сделала вид, что рассердилась или нахмурилась.

– Необычном…

– Необычном, это можно, – со знанием дела покачала она головой и в деталях рассказала о странном таксисте, который не уехал сразу, как только ее высадил по указанному адресу.

– Может, у него заявка было оттуда, и она ждал пассажира?

– Нет, – не очень уверенно ответила Ариадна. – Я и сама сначала так подумала, но проследила за ним – он постоял-постоял и уехал.

– Не беспокойся, завтра вся его подноготная будет предоставлена тебе на блюдечке с голубой каемочкой, – пообещал Филимон, вытирая губы салфеткой. – Ставь чайник. Сейчас будем поедать пирожные – мне почему-то сладенького захотелось.

– Правда? – обрадовалась Ариадна. Ей тоже очень хотелось положить в рот что-нибудь сладкое после того, как она рассказала Тиму о тортике, который якобы дожидался ее у подруги, только поэтому она рвалась в магазин, за ним, а не за овощами для Филимона. А он словно ее мысли прочитал…

– Никого кстати не удивила смерть Лили Королевич, – прихлебывая горячий чай из высокого бокала, продолжил Филимон рассказывать о девушке. – Это была уже не первая ее попытка суицида. А тут наложилось еще расставание с молодым человеком?

– Кто это был? – спросила Ариадна.

– А вот об этом история умалчивает, – прошамкал Филимон с полным ртом. – Рекомендую картошку – прямо вкус детства.

И передал Ариадне половинку пирожного – вторую он с наслаждением положил себе в рот. Та хоть и не любила картошку, ей бы безе или бисквитное съесть, но отказываться не стала, можно сказать, от сердца оторвали. Зачем же обижать человека?

– Никто этого сердечного друга Лилии не видел, имени не знал, – продолжил Филимон рассказывать. – Она хранила его в секрете от всех.

– Так откуда стало известно? – удивилась Аридна, подсаживаясь к Филимону ближе – она наелась, напилась, теперь хотела любви и внимания.

– Во-первых, была оставлена предсмертная записка, составленная по всем канонам – в моей смерти прошу винить и так далее. Только имя не было указано, чтобы было вообще все ясно, но девушка очень подробно изложила, почему не хочет жить дальше. Поэтому сомнений не возникало, что все это произошло из-за расставания с неизвестным ее семье молодым человеком.