Эллери Куин - Кот со многими хвостами. Происхождение зла

— Китc.

— Да, — резко оглянулся детектив.

— Напомните, как зовут хозяина собаки и где он живет?

— Кто? — заморгал лейтенант.

— Хозяин мертвого пса, которого якобы отравили, а потом подбросили на порог Хиллу. Как его зовут? Я забыл.

— Хендерсон. Клайберн-авеню в Толука-Лейк.

— Я должен с ним встретиться как можно скорее. Вы домой?

— Но зачем…

— Ложитесь, поспите пару часов. Будете попозже утром в участке?

— Конечно. Но что…

Эллери уже выходил из библиотеки Прайама мелкими деревянными шагами. Казалось, он засыпает на ходу.

Китc смотрел ему вслед широко открытыми глазами.

Услышав, как отъехал «кайзер», сунул к себе в карман пачку сигарет Эллери и прихватил остатки сожженной книги.

Кроув Макгоуэн всхрапнул и очнулся.

— Вы еще тут? А Квин где? — Он зевнул. — Нашли что-нибудь?

Китc прикурил от окурка новую сигарету, отчаянно затягиваясь.

— Сообщу телеграммой, — язвительно посулил он и ушел.

Заснуть было невозможно. Эллери недолго поворочался в постели, даже не питая надежды.

В самом начале седьмого спустился на кухню, заварил кофе.

Выпил три чашки, глядя в туман над Голливудом. В грязный серый мир с трудом пробивалось солнце. Скоро туман развеется и оно засияет.

Все ярко засверкает. Надо только разогнать туман.

Он не смел представить, что откроется в ослепительном свете. Смутно уже вырисовывалось нечто чудовищное, на свой чудовищный лад прекрасное.

Сначала решим проблему с туманом.

Он снова поднялся наверх, побрился, принял душ, переоделся, вышел из коттеджа и сел в машину.

Почти в восемь Эллери остановился перед оштукатуренным домиком, выкрашенным синим кобальтом, на Клайберн-авеню за Риверсайд-Драйв.

На шесте на лужайке красовалась раскрашенная вручную деревянная фигурка, напоминавшая Допи, гнома Уолта Диснея, под которой живописец выписал фамилию Хендерсон.

Плотно закрытые жалюзи не обнадеживали.

Ступив на дорожку, он услышал женский голос:

— Если вы к Хендерсону, его нет.

Дородная женщина в оранжевом платке на плечах низко свешивалась через перила с красной бетонной веранды соседнего дома, нащупывая что-то пальцами в кольцах под ящиком с фиалками.

— Не знаете, где его можно найти?

Что-то хлюпнуло, и из шести кранов дождевальной установки на газон полетели водяные букеты. Женщина победоносно выпрямилась с раскрасневшимся лицом.

— Вы его не найдете, — пропыхтела она. — Он в кино снимается на Каталине или еще где-то. Какого-то пирата играет. Вы пресс-агент?

— Боже сохрани, — пробормотал Эллери. — Вы помните пса мистера Хендерсона?

— Пса? Конечно, помню. Его звали Фрэнк. Вечно раскапывал мой газон, гонялся по цветочным клумбам за бабочками… Только не подумайте, — поспешно добавила она, — будто это я его отравила. Ненавижу людей, которые так поступают с животными, даже с опасными. Хендерсон страшно переживал.

— А какой породы был Фрэнк?

— Ну… не очень большой, однако и не очень маленький…

— Не знаете породы?

— По-моему, какая-то охотничья. Вы из Гуманитарного общества или из Лиги против вивисекции? Я сама против медицинских экспериментов над животными, о чем всегда пишет «Игземинер». Если Бог милостив…

— Не скажете ли, мадам, что это был за охотничий пес?

— Ну…

— Английский сеттер? Ирландский? Гордон? Чесапик-бей-ретривер? Легавый?

— Я просто наугад сказала, — хмыкнула женщина. — Не знаю.

— Какого он был цвета?

— Мм… постойте-ка, вроде коричневый с белым… Нет, с черным… Нет, если подумать, и не совсем с белым. Скорей как бы кремовый.

— Скорей как бы кремовый, — повторил Эллери. — Благодарю вас.

Сел в машину, проехал пятьдесят футов, убравшись из поля зрения своего информатора.

Несколько минут подумав, отправился дальше. Промчался по Пасс и Олив, мимо студии «Уорнер бразерс», свернул на Барэм-бульвар к бесплатному шоссе. Въехав через Норт-Хайленд в Голливуд, нашел стоянку на Маккадден-Плейс, побежал за угол к книжному магазину Пловера.

Он еще не открылся.

Эллери не ожидал такого от Пловера. Безутешно бродя по Голливудскому бульвару, очутился напротив кафе Дана, которое смутно напомнило ему о собственном желудке. Он перешел улицу, зашел позавтракать. За едой вдумчиво читал оставленную кем-то на стойке газету. Когда оплачивал чек, кассир полюбопытствовал:

— Какие нынче новости из Кореи?

Пришлось дать дурацкий ответ:

— Да почти те же самые, — ибо он не запомнил ни слова.

Пловер открыт!

Заскочив в магазин, Эллери поймал продавца за руку и энергично потребовал:

— Скорее! Книгу о собаках.

— Книгу о собаках? — повторил продавец. — Конкретно, мистер Квин?

— Об охотничьих! С иллюстрациями! С цветными!

Пловер не подкачал — вынес толстую книжку за семь с половиной долларов плюс налог.

Эллери помчался в горы, застав Лорел Хилл в тот момент, когда она входила в душевую.

— Уходите, — глухо приказала Лорел. — Я голая.

— Закройте воду, немедленно идите сюда!

— Слушайте, Эллери…

— Ох… Ваша нагота ничуть меня не интересует.

— Спасибо. Вы когда-нибудь говорили это Делии Прайам?

— Прикройте чем-нибудь свой драгоценный зад! Я буду в спальне. — Он бросил на дверцу душевой кабины полотенце и выскочил.

Лорел заставила его прождать пять минут. Выйдя из ванной, пришлепала в халате красного, белого и синего цветов.

— Не знала, что вы явитесь. В другой раз потрудитесь хотя бы стучать. Боже, посмотрите на мои волосы…

— Да-да, — оборвал ее Эллери. — А теперь, Лорел, вернитесь мысленно в то утро, когда вы с отцом стояли у своего парадного и смотрели на мертвого пса. Вспомнили?

— Думаю, да, — уверенно сказала она.

— Видите сейчас собаку?

— До последней шерстинки.

— Сосредоточьтесь! — Он дернул ее за руку, она взвизгнула, схватилась за ворот халата. Очутилась перед собственной кроватью, на которой лежала большая открытая книга с цветным изображением спрингер-спаниеля. — Он?

— Н-нет…

— Листайте страницу за страницей. Как только увидите любимца Хендерсона или в разумных пределах похожего пса, отвечайте безошибочно.

Лорел на него подозрительно покосилась. Слишком раннее утро, чтобы опрокинуть бутылку, выбрит, выглажен, значит, это не безумный конец долгой ночи. Разве что…

— Эллери! — воскликнула она. — Вы что-то узнали!

— Начинайте просматривать, — прошипел он угрожающе, по крайней мере на собственный слух, ибо девушка лишь непомерно обрадовалась и принялась бешено листать страницы.

— Тише, тише, не пропустите!

— Нашла. — Страницы мелькали лепестками белой акации на майском ветру. — Вот!

Эллери схватил книгу.