Оливия Таубе - Сборник детективов

Поллаки решил сам поговорить с детьми сегодня же вечером. А день он решил посветить осмотру склепа, а если понадобится – то и тоннеля, и прилегающей кладбищенской территории. Он быстро написал коротенькую записку следователю и отправил с ней своего посыльного. Примерно через час посыльный вернулся с ответом, в котором сообщались адреса всех людей, фигурирующих в этом деле.

Мистер Поллаки поспешил завершить по возможности все текущие дела: просмотрел всю почту, написал ответы по делам, не терпящим отлагательства, дал кое-какие указания своему секретарю и, не теряя времени, отправился прямиком на монастырское кладбище. Он хотел лично осмотреть склеп, но для начала решил добираться до него не через подземный ход, а обычным путём, – по кладбищенским дорожкам. Кладбище было очень старым, но, тем не менее, всё ещё действующим, и его входные двухстворчатые ворота в это время дня были открыты для свободного посещения.

Он шёл, по многолетней привычке – зорко замечая всё вокруг. Неожиданно взгляд Поллаки упал на совсем свежую маленькую могилу. Краткая надпись на надгробной плите гласила: Роберт Трантер, 15 мая 1860 года – 9 июня 1862 года. Да-а-а.. Всевышний призывает маленьких детей… Тут же пришла мимолётная мысль о том, что по воле случая маленький Роберт оказался похоронен на том же кладбище, на котором было найдено в заброшенном склепе его обескровленное тельце…

Ну вот, наконец, и склеп! Его полу-обвалившиеся стены почти полностью утонули в непроходимых зарослях плюща, и тропинка к нему давно заросла разными травами и кустами терновника, хотя кое-где кусты были совсем недавно вырублены. С трудом добрался Поллаки до входа в склеп. Что и говорить, – зрелище было весьма неприглядным! Позеленевшие от времени осыпающиеся кирпичные стены почти сплошь были покрыты мхом и плесенью. Правда, на покосившейся двери висел новый замок, что было весьма удивительно!

Действительно, лучшего места для сокрытия трупа и не придумаешь! Интересно, каким образом проник сюда убийца: через тоннель или через кладбище? Впрочем, оставим это на потом. Сейчас есть дела поважнее. Для такого специалиста, как Поллаки, навесной замок не представляет собой серьёзного препятствия, и потому уже совсем скоро сыщик находился внутри склепа баронов Барлетт. Кроме самого барона тут покоились с миром его супруга Ада Шарлотта Барлетт и трое их детей: дочь Изабелла Виктория, 1782 – 1812, сын Вильям Джеймс, 1784 – 1842, и дочь Джесси Элизабет, 1785 – 1853.

…Ещё раз окинув напоследок весь склеп внимательным взглядом, Игнатиус Поллаки отправился искать первого свидетеля ужасной находки. Сыщик даже нисколько не удивился, узнав, что оба мальчика проживали на улице Холливел. Она находилась в печально известном районе, заселённом бедняками и снискавшем самую плохую славу. Даже днём там было ходить небезопасно! Узкие непроходимые улицы, деревянные покосившиеся постройки, ужасно ветхие и грязные, – люди там не жили, а гнездились, как мыши. Все первые этажи были сплошь забиты торговыми лавчонками со всякой всячиной. А уж сколько там совершалось преступных сделок!

Наконец Поллаки нашёл нужный адрес. Семья Хорсни из трёх человек проживала в мансарде ветхого шаткого дома, с угрозой обвала крыши в любую минуту. Одиннадцатилетний мальчуган с живыми карими глазёнками, Эдвард Хорсни, работал на первом этаже этого же дома, помогая старому еврею – букинисту продавать книги и разбирая в магазинчике весь второсортный хлам. Эдвард был весьма энергичным и любознательным малым, поэтому довольно быстро выучился грамоте и с удовольствием читал всё, что попадалось под руку. Увидев входящего в магазин посетителя, мальчик оживился и моментально поинтересовался целью его визита. Мистер Поллаки представился. Сразу же откуда-то из глубины этого склада-магазина вышел шаркающей походкой и хозяин-букинист. Поллаки вежливо попросил разрешения побеседовать с его юным помощником, хозяин кивнул ему в знак согласия, и Поллаки поднялся с мальчиком наверх, в мансарду.

Там в глаза Игнатиусу бросилась ужасающая бедность, и от жалости к малышу у него даже сердце защемило. Он сразу же вспомнил своё голодное нищенское детство – в городке Прессбург, на границе Венгрии и Австрии…

Единственной радостью Эдварда были старые книги, которые он брал читать у хозяина. А единственной его собственностью была картонная коробка, в которую он складывал своё нехитрое «богатство», – красочные рекламы, красивые камешки, сломанный перочинный ножик и прочие побрякушки, дорогие мальчишескому сердцу. Родителей дома не оказалось, что в данном случае было к лучшему, и Поллаки приступил к расспросам.

– Эдвард, как ты решился пойти играть в такое странное место, как руины монастыря? Ведь ты понимаешь, что это небезопасно?

– Мистер Поллаки, я и не собирался там играть! Это потом мы с другом играли, а сначала мы хотели найти драгоценности!

– А с чего ты решил, что там могут быть какие-то драгоценности?

– Вот, сэр, посмотрите! Я нашёл эту книжку – обратите внимание, сэр, очень старое издание! В ней я вычитал, что последняя из древнего рода, баронесса Ада Шарлотта Барлетт, была захоронена во всех своих драгоценностях. А их, сэр, было очень не мало! С тех пор больше никто этот склеп не открывал. А в другом издании я вычитал, что под монастырём прорыты были потайные ходы, которые вели к определённым местам, в том числе и в разные склепы. Вот я и пошёл туда, – захотелось проверить, правда это, или нет. А чтобы не страшно было, позвал с собой друга, Самуэля Косборна. Он согласился, потому что ему тоже драгоценности не помешали бы. Мы забрались туда и сначала заигрались, а потом я эту дверь случайно увидел. Она уже сгнила вся и раскрошилась на щепки, как только мы на неё покрепче нажали. За дверью оказался ещё один ход, только немного поуже, да и стены в нём во многих местах осыпались. Нам, конечно, сразу же захотелось этот коридор исследовать. Ведь интересно было узнать, куда он ведёт!

На следующий день мы запаслись свечами и опять вернулись туда. Добравшись до конца этого хода, – он оказался не очень длинным, – мы упёрлись в другую дверь, такую же старую и трухлявую. Там, правда, замок висел, но он вместе с дверью вывалился, стоило только толкнуть посильнее. Мы зашли туда, и сразу поняли, что это склеп, так как везде стояли какие-то заржавленные облезлые гробы и больше ничего интересного. Но, присмотревшись, я увидел рядом с одним гробом небольшой свёрток, – мне показалось, что вроде как в простыню что-то завёрнуто. Мы с Самуэлем подошли и тихонько потянули за край. А как свёрток развернулся, мы и увидели, что это ребёнок. Вот сердце-то ёкнуло! Больше мы там трогать ничего не стали, а поспешили уйти оттуда. Дома я, конечно, всё рассказал родителям. Ну а дальше Вы и сами всё знаете…