Люси Поэль - Безупречное алиби. Детектив

Люси нажала кнопку звонка, и Джулии показалось, что дверь открылась почти сразу же, как будто их прихода ожидали. Девушка думала, что увидит дворецкого, похожего на метрдотеля в ресторане отеля, но за дверью стоял старый, слегка сгорбленный слуга в черном сюртуке. Он почтительно поклонился им:

– Прошу вас, леди!

– Здравствуй, Сэм. Как себя чувствует миссис Лео?

– Она очень переживает, мэм. Я провожу вас в гостиную и доложу о вашем приходе.

Люси и Джулия последовали за ним. Слуга шел впереди них шаркающей походкой, и было заметно, как ему трудно держаться прямо. Он открыл перед ними дверь в гостиную и, склонив голову, произнес:

– Прошу вас!

– Спасибо, Сэм.

Женщины вошли в просторную, но вместе с тем уютную и очень светлую комнату. Вероятно, это впечатление возникало от того, что все стены были задрапированы тканью нежно-голубого цвета.

«Наверное, она так и называется – Голубая гостиная», – подумала Джулия.

Удобные и мягкие диваны и кресла гармонировали с цветом драпировки. Столики на тонких изогнутых ножках, большой пылающий камин, а над ним – портрет молодой женщины в вечернем платье – все это завершало убранство зала.

Джулия подошла к камину и вытянула к огню руки. Люси села на диван и, посмотрев на портрет, тихо вздохнула:

– Это Эми, покойная жена сэра Джеймса.

Джулия подняла глаза на портрет:

– Как давно она умерла?

В комнату вошла женщина лет пятидесяти: высокая, красивая даже сейчас, одетая в строгое темное платье, которое оживлял белый кружевной воротничок. Казалось, это была женщина с портрета.

– Здравствуйте, Люси, как хорошо, что вы зашли ко мне, – наверное, от слез глаза ее слегка припухли, и казалось, что она держится из последних сил от усталости.

– Здравствуйте, Лео. Как вы себя чувствуете, дорогая?

– Плохо, очень плохо. Люси, – печально ответила Лео, – но я стараюсь не раскисать.

Она вопросительно посмотрела на Джулию. Заметив этот взгляд, Люси поспешно заговорила.

– Позвольте представить Вам: это моя племянница Джулия, приехала из Штатов ко мне, погостить, – и, обратившись к Джулии, добавила, – миссис Лео Паррот – свояченица сэра Форбота.

– Здравствуйте, миссис Лео.

– Рада познакомиться, мисс Джулия. Прошу вас, садитесь к огню, – хозяйка зябко поежилась. – Вечер холодный, я приказала разжечь камин. Из какого Вы штата?

– Я из Нью-Йорка.

– Вот как? – слегка оживилась Лео. – Мы тоже несколько лет жили в этом городе. Правда, это было очень давно, – добавила она без сожаления в голосе. Миссис Лео замолчала, погрузившись в свои мысли, возникла неловкая пауза. Люси еще раз выразила соболезнование, заговорила о погоде, но… разговор явно не клеился, и через несколько минут гости откланялись. Когда, провожаемые старым слугой, они проходили через холл, в доме стояла полнейшая тишина.

Я встала выспавшаяся и бодрая, зато пропустила время завтрака. Люси рассказала потом, что никак не могла разбудить меня, так крепко я спала на новом месте. Я быстро оделась, сполоснула лицо прохладной водой, провела щеткой по волосам и спустилась в кухню. Здесь никого не было, но на столе стоял, вероятно, мой завтрак. Я с аппетитом съела мягкую булочку с джемом и выпила остывший чай. Когда я вышла из дома, Люси позади дома что-то делала с розовым кустом.

– Доброе утро, Люси!

– Доброе утро, милая. Как тебе спалось?

– Прекрасно!

– Я так и думала. Пойдем, я покажу тебе мой сад, он правда совсем маленький, но я его очень люблю.

Мы обошли небольшой сад, полюбовались на цветы, какую-то особую гордость Люси, и уселись под развесистой ивой. Мне не терпелось расспросить Люси о семействе Форботов. Люси почувствовала мое настроение:

– Ты что-то хочешь спросить у меня? Сидишь, как на иголках.

– О, Люси! Вы видите меня насквозь!

– Еще бы! Хорошо, я расскажу тебе все, что знаю о Форботах. Бартон-холл – поместье очень старое. Виллу, на которой мы вчера были, построил еще дед Эми и Лео в начале прошлого века. Отец их, сэр Бартон, очень хотел наследника, а родились девочки-близнецы, похожие, как две капли воды, но совсем с разными характерами. Роды у их матери были трудными: Лео родилась первой, а с Эми были какие-то осложнения, потом в детстве она часто болела. Во всех детских забавах Лео была первой, настоящий сорванец, а сестра всегда ей подчинялась. Когда пришла пора юности, как это часто случается, обе девушки влюбились в одного молодого человека, Джеймса Форбота. В это время попросил руки Лео один богатый американец, Джон Паррот, и сэр Бартон выдал ее замуж. Ходили слухи, что она воспротивилась воле отца и пыталась отравиться, но все было напрасно, и после свадьбы муж увез ее в Америку. После ее отъезда состоялось еще одно венчание: выдали замуж и Эми за Джеймса Форбота. Несмотря на слабое здоровье, Эми родила Джеймсу троих детей: Томаса, Вирджинию и Николь. Жили они внешне если не счастливо, то вполне спокойно. Сэр Форбот умножил состояние отца Эми, разбогател на торговле недвижимостью. А от Лео долго не было вестей, но года через три после отъезда в Америку от нее пришло письмо родителям: она сообщила, что родила сына Роберта. Через какое-то время мистер Паррот разорился, потом заболел и скончался, оставив жену с ребенком почти без средств. К этому времени сэр Бартон, а затем и его жена умерли, и Лео с сыном, вернувшись из Америки в Лондон, сняла маленькую квартирку и начала новую жизнь, еле сводя концы с концами. Десять или девять лет назад от сердечного приступа умерла Эми, а через год после этого Лео написала письмо мистеру Форботу, рассказав о своем бедственном положении. Узнав о том, что она потеряла мужа и одна растит сына, мистер Джеймс пригласил ее пожить в поместье. Она приняла предложение и вернулась в родительский дом.

– Да, – заметила я, – грустная история. Как Вы думаете, Люси, она до сих пор любила Джеймса Форбота?

– Не знаю, вполне может быть.

– А что Вы знаете о детях мистера Форбота? Чем они занимаются? Кто-нибудь из них мог убить отца?

– Боже мой, Джулия! – засмеялась Люси. – Сколько вопросов! Уж не собираешься ли ты расследовать это дело?

– Я, конечно, не Пинкертон, но как журналистка кое-что смыслю в том, как ведется полицейское расследование.

– Ну хорошо, не сердись. Начну с Вирджинии. Она хороша собой, умна, расчетлива, холодна, такие не бросятся с головой в омут любви. Она знает себе цену, знает, что нравится мужчинам, и, думаю, пользуется этим. Окончила университет и устроилась в фирму отца.

– Она замужем?

– Нет, но, кажется, собирается. Да и пора уже, ей двадцать три года. Я думаю, она выберет себе достойную партию. Теперь Томас: он тоже красавец и такой же расчетливый, как сестрица. Год назад женился на очень богатой девушке, она его обожает. Отец считал Томаса своей правой рукой в фирме. А вот Николь совсем другая.