Александр Гущин - Империя зла. Вызываю огонь на себя

Для Гущина Александра означало, что курсанты мореходной школы Василий Боровский, Виктор Гузь и Степан Ветров, Клюев уже завербованы КГБ или ГРУ. Эти его приятели опасны, но интересны для него. Так как Александр дружит со Степаном Ветровым, то его нужно опасаться в первую очередь, но следить, с кем тот общается. Паунин в армии был завербован, но очень уж балбес. Паунин не смог Гущина вербануть на сексе с коровой. Поэтому Паунин бросил флот, и устроился работать в колхоз дояром. Возможно, Паунина, как не очень ценного сотрудника, ведут психофизики из ГРУ.

Про Уварова Александр услышал впервые и был удивлен информированностью деда Лапы. Шапира, махровая еврейка лет пятидесяти, днём сидела на вахте женского общежития, куда курсант мореходной школы, учащийся «Шмоньки», часто захаживал. Вскоре Шапира уехала к родственникам в государство Израиль. То, что Шапира представительница советских спецслужб Гущин не верил.

– Еврей против еврея? – удивленно вопрошал Александр, когда комбинаторы шли по Потемкинской улице.

– Русские воюют против русских, – уверенно отвечал Александру шпион Федосеев. – Твоего любимого шпиона Рихарда Зорге свои же советские разведчики сдали японцам. Рихард Зорге и для Сталина и для своего руководства оказался слишком умным. Слишком умный, значить опасный! Умников, власть придержащие, уничтожают всегда, во всех странах. Советские власти, советскому народу, о Зорге вешают лапшу на уши.

– Свои Зорге сдали? – удивлялся деревенский философ. – Зачем?

– Бей своих, чтобы чужие боялись, – язвительно пояснял тупому философу умный советский шпион-оборотень. – Свои ГБешники тебе в парке малолетнюю девицу психофизически подвели, а ты её, даже пьяный, не трахнул. Но целовался. Значить ты недозрелый педофил.

Толпой в драке курсанты ЛМШ на мужчину с ребёнком напали. Ты находился в толпе. У тебя в досье дерьма выше крыши.

При расставании будущий моряк шепнул Федосееву на ухо:

– Не бил я того, с ребёнком. Не верю ни единому твоему слову.

– Отчего же? – удивлялся матёрый шпион.

В первый рейс 2-го октября 1972 года Гущин пошел практикантом. Матрос привыкал к жизни моряка, и она ему не понравилась.

Теплоход «Александр Пушкин» был пассажирским судном. Длина его была 176 метров, а водоизмещением «Пушкин» был, примерно восемнадцать тысяч тонн. Мог брать на борт до семисот пассажиров. Количество членов экипажа доходило до трехсот человек, где-то полторы сотни женского и полторы сотни мужского населения. При таком количестве экипажа назначался пятый помощник капитана, по экипажу. Пятый помощник устраивал спортивные соревнования, организовал фотогазету. 13 октября фотогазета изобиливала фотографиями официантов, барменов и прочими красивыми спортивными людьми, одетыми в дорогие костюмы фирм «Адидас», «Пума». Освещались соревнования по стрельбе. Официант занял второе место, бармен – третье. Практикант Гущин занял первое место, но его фото не было. Гущин стрелял в робе курсанта ЛМШ, запачканного курсанта не фотографировали.

На шлюпочной палубе Александр мыл общественные туалеты, на судне они назывались гальюнами. Туалетный работник напугал пассажирку, явившись перед ней в коридоре, покрытом коврами и зеркалами, в морской рабочей робе курсанта советской мореходной школы. Роба была из непонятного материала, непонятного цвета и пошита так отвратно, что явление Александра на пассажирской палубе можно было сравнить с явлением Нобелевского лауреата при получении Нобелевской премии не во фраке, а в русской телогрейке. Чтобы не пугать цивилизованный народ, Александр драил гальюны в парадной форме матроса.

После окончания рейса, в порту Рига, теплоход был поставлен на ремонт. Туалетного работника, бесплатно поработавшего и на ремонте, направили в Ленинград. Практикантам советских рублей практически не платили. В Монреале выплатили за месячный рейс пятнадцать канадских долларов. Александр купил на них эскимоску на искусственном меху.

Наступила зима, денег не было. В эскимоске и в куртке друга было жарко. «Друг» проводил операцию «Куртка». Гущин вокруг себя ничего не замечал. Тело потело. Ноги мёрзли. На ногах Александра болтались летние сандалии в мелкую дырочку. Общая площадь отверстий в правой сандалии, как подсчитал Александр, составляла 3,140625 квадратных сантиметра. Площадь отверстий в левой сандалии, составляла 3,15625 квадратных сантиметра. Голову моряка покрывала широкополая летняя шляпа. Уши философа мёрзли.

В Ленинграде до марта 1973 года молодой практикант работал на Канонерском судоремонтном заводе, бесплатно ремонтируя теплоходы «Долинск», затем «Кегостров». 22-го марта, в день весеннего равноденствия, практиканта направили в Ригу. В Риге Гущин бесплатно, за харчи, ремонтировал пассажирский теплоход «Эстония». Потом был ремонт теплохода «Михаил Лермонтов». За широкополую шляпу моряки прозвали вечного ремонтника судов «Алексеем Максимовичем Горьким». Гущин стремительно делал карьеру. В апреле 1973 года он достиг звания матроса 2-го класса.

Матросу 2-го класса жалованье платили, вскоре на голове морехода засветилась кепка «а ля Шерлок Холмс». Матрос 2-го класса занялся сочинительством детективных рассказов, подписывая опусы псевдонимом «Шурик Колос».

В Риге у могилы Яниса Райниса дед Лапа выговаривал подельнику, что тот перестал быть разведчиком. С теплохода «Александр Пушкин» туалетный работник привез всего-то несколько фамилий.

– Советская разведка циклично на цифре 15 выдаёт тебе десятки собственных сотрудников. А ты ни бе, ни ме, ни кукареку! Клещами у тебя информацию вытягиваю.

Тебя только бабы интересуют, – выговаривал Федосеев матросу, – бабы и выпивка.

– Советская разведка активно борется с онанизмом, теперь в совдепии бабником нельзя быть? – ехидничал Александр. – Моральный кодекс строителя коммунизма пиво пить запрещает? Твои кегебешники, из теплохода «Александр Пушкин» сделали центр вербовки иностранцев. До фонаря мне возня твоих шпионов. Я нейтрино в правой сандалии не могу поймать.

– Нейтрино? Что это за нейтрино? Философ! Это из твоего, никому не нужного объединения фундаментальных взаимодействий? – горячился дед Лапа. Шпион Федосеев изрёк недоумку истину:

– Советские ученые давно доказали, что объединение фундаментальных взаимодействий дело далекого будущего. У тебя кишка тонка объяснить такие сложные вещи. Говномой ищет на помойке нейтрино, полуцелый спин в корабельном унитазе! Делом надо заниматься, не бездельем, – добавлял шпион с горечью. С сожалением произносил:

– Почему не захотел идти в рейс на теплоходе «Кегостров» капитана Фечина? «Кегостров» – разведывательный корабль от академии наук! Отслеживает космические спутники и еще кое-что! Мы с тобой такую бы структуру вскрыли! Ты задержал отход стратегического судна, отказавшись идти в рейс дневальным. Длительность рейса всего восемь месяцев. Марья Филлиповна, кадровичка, грушница, начальница группы научно-исследовательских судов, личным твоим делом швырнула, передала нестандартного матроса опять в пассажирскую группу. Она рассчитывала, что тобою ГРУ будет заниматься. А на пассажирском флоте – работники КГБ. Через восемь месяцев рейса…