Александр Гущин - Империя зла. Вызываю огонь на себя

Шпионских дел мастер Федосеев, исходя из рассказов матроса, делал соответствующие выводы. Шпион заметил, что на фазенде официантка с теплохода «Михаил Лермонтов», сотрудница спецслужб по фамилии «N», проводила секретную операцию: «Взятие на испуг за скотоложство». Операция провалилась, так как официантка упала с лошади и сильно разбилась.

Примечание эксперта: Фамилия официантки, ГРУ-неудачницы, изъята из произведения по соображениям государственной безопасности.

Александр не замечал ни скотоложских официанток, ни странного поведения капитана Оганова. Не обращал внимания философ на интерес шпиона Федосеева к стратегически важным объектам.

Взахлеб матрос описывал красочные картины многочислнных заходов теплохода «Михаил Лермонтов» в порт Санто-Доминго.

– Прошло несколько месяцев, – смеялся Гущин. – Что деньги делают с людьми! – хохотал мореход, – Унылые музыканты приоделись, обзавелись современными музыкальными инструментами. Забылись печальные индейские мелодии, умолк тоскливый вой негров. Грусть заменили чёткие, под щёлканье костаньет, искровые мелодии огневых испанских танцев.

Теплоход «Михаил Лермонтов» уходил из порта Доминго навсегда. Музыканты играли в тени шикарного цветного зонта, располагающегося у приобретённого ими новенького автомобиля «Форд». Доминиканские музыканты, одетые в дорогие тропические костюмы, наигрывали на блестящих электроинструментах прощальную мелодию русской «Катюши»!

Вскоре у Федосеева состоялся неприятный разговор с деревенским философом. Михаил Исаевич навел справки и уяснил, что Александра на теплоходе называют бабником, кое-кто говорит, что это «корабельная пьянь». Увидев красивую женщину, Александр навострялся познакомиться с ней, пытался заболтать и очаровать. По его выражению, он старался увести её «за Калинкин мост, под ракитов куст».

– Ты можешь потерять работу, делец! Бабник! Пьянь корабельная! Судя по вопросам, судя по разговору твоих в кавычках друзей, разговору о дупле, печи, печниках и шоколаде, тебя спрашивают или провоцируют, не делал ли ты секса в попочку! Берегись! Крутой компромат не преодолеть!

– В попочку? Интересно. Надо попробовать. Ты сам-то пробовал? – вопрошал, смеясь Александр.

– Дырка, палка и скакалка это фишка КГБ, – говорил мореход. – Не знают чекисты, что я открыл неизвестный доселе гравитон, нашел массу фотона на теле девушки.

– Тьфу! – плевался Федосеев, – придурок! Гравитон! Его без специального оборудования не обнаружить! Сермяжный философ! Исходя из твоей беседы с Георгием Апаковым, он знает, что ты на судне давал девице-официантке член в рот! Она тебе минет делала! Это сильнейший компромат!

– Коварная женщина, если применять твои методы определения Мат Хари. Матерная Харя из БМП – сотрудница КГБ. Завербовать хотела. Вот и получила. Комитету государственной безопасности обычно даю х…й в рот, – отвечал простой, как кувалда, океанский философ.

– Уволят! – горячился дед Лапа. – Недавно женился, кто семью кормить будет? Главному разведывательному управлению ты нужен один, без семьи. Зачем стальную спицу с парохода притащил? Они, что, серийного убийцу из тебя изготавливают? Спицу выкинь! Разведка обязательно донесет жене, что ты океанский Казанова.

Александр отвечал, снисходительно глядя на друга-приятеля:

– Ты точно бывший гебешник. Только грязь и видишь. А я не Лермонтов, не Пушкин, я простой бармен Кукушкин.

Примечание цензора: Имя и отечество бармена Кукушкина изъято из произведения, как и фамилии барменов и официантов, представлявших на теплоходе «Михаил Лермонтов» боевую группу разведчиков. Боевая группа разведчиков ГРУ незаметно составляла моральные досье на иностранных пассажиров для их последующей вербовки.

– То, что я практически освоил работу штурмана, я, без образования, ты этого не замечаешь. Я единственный из матросов, кто кумекает по-английски. В школе, кстати, немецкий изучал. Как философ нашел форму протона. Число протона, 369036 единиц, форма его – тетраэдр. Нейтрон боле на 536 единиц. Жене не изменяю. Одиссей изменял Пенелопе? Мою жену, кстати, зовут Пенелопа.

Примечание эксперта: жену Александра действительно звали необычным именем Пенелопа, она не изменяла мужу. Русской Пенелопы быть не может, пока существует КГБ и ГРУ. Читайте исповедь Федосеева далее.

Федосеев оказался прав, жене морехода доложили о похождениях матроса Гущина на инквизиторском советском теплоходе. Пенелопа погоревала, погоревала и мужа простила. Но ГРУ не было бы самым успешным в мире разведывательным учреждением, если бы все не доводило до конца.

Все приятели Гущина, кроме плотника Смирнова, были работниками советских спецслужб. Каждый вёл свою научную работу. Паунин Николай упоминался выше. Ветров Степан числился закадычным приятелем Гущина. Ветров действовал изощрённо, инквизиторски. Степан Ветров «случайно» встретил Александра и пригласил в гости. Чекист Ветров для Александра готовил фирменное блюдо, следя за вазомоторными реакциями приглашенного, за его психологическим состоянием. Блюдо ГБешник готовил в виде жареной картошки, картошка шипела в масле. Блюдо Ветров готовил на основе информации агента ГРУ – тёти Шуры Абариновой. Тётя Шура внесла в секретное досье информацию, что Гущин изнасиловал корову. С помощью нейролингвистического кодирования мозга, масло будило память у Гущина, вызвало страх у извращенца, который никак не хотел зомбироваться. Недоумок Гущин масла не заметил.

Не выполнив задания руководства, Степан Ветров стал действовать ещё коварнее.

Пока нестандартный матрос был в рейсе, у подруги Пенелопы, Людмилы Баран случилась свадьба. Баран всегда уважала Гущина. Но когда Людмилу Баран завербовали, она узнала о Гущине чистую правду. Презрение стекало с её губ, при виде Гущина. Постепенно она перестала общаться с извращенцем.

Баран выходила замуж за секретного чекиста. Его фамилия…

Примечание цензора: Фамилия мужа Людмилы Баран засекречена, так как он выполняет особо важные задания Республики Беларусь.

Свадьбу справляли в общежитии на Московском проспекте 195. В том же общежитии, на третьем этаже снимали комнату Пенелопа и Александр. На свадьбе Пенелопу подпоили. Сотрудник ГБ Ветров Степан, друг семьи Гущина, уложил Пенелопу спать, затем привел и уложил в постель, под бок спящей Пенелопе её одноклассника, земляка, некоего Моргушкина.