Кирилл Мирный - Сицилия

– Помню. – Решил гнуть свою линию Генри. – Мы с другом сидели в баре, выпили, после этого я отправился домой.

– И по пути к дому не происходило ничего ненормального? Вы спокойно добрались до дома?

– Да, я совершенно спокойно дошел. – Продолжал врать Генри.

– У нас есть свидетель, который рассказал нам обратное. – Решил не тянуть Стакин.

Генри понимал, что у них должен быть какой-то свидетель, иначе, они бы его так быстро не нашли.

– И кто же он?

– Этого я Вам не могу сказать.

Генри и не ожидал другого ответа. Глупо было бы предполагать, что следователь вот так просто скажет ему, кто свидетель.

– У меня нет причин не верить ему. – Заключил Стакин.

– И что же он Вам рассказал?

– Он рассказал, что Вы шли по парку и начали приставать к молодой девушке, которая шла чуть впереди Вас. Она начала Вас отвергать. Вы не стерпели отказа и повалили ее на землю.

– Да Вы что? И что же я начал делать дальше? – С пафосным удивлением спросил Генри.

– Насколько нам известно, Вы начали душить ее.

– И у меня это получилось? А ваш свидетель даже не помог бедной девушке? – Генри решил обратить внимание следователя на первую оплошность в данной версии событий.

– С тем, что он ей не помог, мы еще будем разбираться, но Вы должны понимать, что не все хотят рисковать своей жизнью, спасая другого человека. – Следователь попытался пояснить поведение свидетеля. – Он проводил Вас практически до квартиры, а после этого примчался в одно из наших отделений.

Генри чуть не засмеялся, когда услышал эту версию. Ведь, человек должен был понимать, что за то, что он не пытался помочь бедной девушке, ему тоже мог светить срок.

Он сидел и в мыслях рассуждал о том, как бы он поступил на месте свидетеля? Постепенно приходя к выводу, что просто нельзя было удержаться от оказания помощи, Генри начал понимать, что свидетель может быть кем-то изначально приближенным к органам полиции. А если это так, то дела его совсем плохи. Надо было чуть больше разузнать о свидетеле, но он не мог представить, как это можно сделать.

Маркус и Сицилия направлялись в какой-то загородный район, где обитали богатые люди в своих сногсшибательных коттеджах. Сицилия понимала, что адвокат с такой репутацией не может быть человеком со средним достатком. Значит, он действительно знает свою работу просто прекрасно. Она всегда плохо относилась к адвокатам. Сицилия считала, что они помогают преступникам уйти от ответственности. Такая точка зрения имела свою истину, но не во всех случаях. Часто приходилось защищать невиновных. Случай ее мужа подходил под вторую категорию, как она считала. Сицилия была уверена, что он ни в чем не виноват. Но, это предстояло доказать.

Когда они позвонили в дверь роскошного дома, им открыл молодой человек в обычной одежде, но с великолепно уложенными волосами и приятным лицом. Его одежда смотрелась как новая.

– Здравствуйте! Мы к Исраэлю Мойше. – Сообщил Маркус.

– Да, он вас ждет. Проходите. – Молодой человек немного отошел от двери и указал на шикарную винтовую лестницу, ведущую на верхний этаж. – Он в своем кабинете. Я вас провожу.

Они поднялись в кабинет, который выглядел как спальня Королевы Англии. Конечно, никто из присутствующих не знал, как должны смотреться покои человека королевских кровей, но предполагали, что сходство есть.

– Здравствуйте. Присаживайтесь. – Гостеприимный хозяин указал гостям на два стула сделанных из красного дерева, стоявших перед его рабочим столом. – Маркус сказал, что Вам требуется моя помощь? – обратился Исраэль с Сицилии.

– Да. Мой муж попал под следствие. Его обвиняют в убийстве какой-то девушки. Я уверена, что он не мог этого сделать.

– Делал или нет, меня не интересует. – Резко отрезал адвокат. – Главное, на что Вы готовы, чтобы спасти мужа?

После его слов, Сицилия поняла, что попадает в какие-то странные сети. Видимо, Маркус предупредил адвоката, что у нее нет финансовых средств для оплаты его услуг.

Сицилия на минуту задумалась. Действительно ли она готова пойти на все, чтобы спасти мужа? Ей было страшно.

– Я думаю, что мы сможем с Вами договориться. – Мило улыбнувшись, ответила Сицилия.

Она не знала, под какие задачи подписывается, но для себя решила, что без мужа она может совсем пропасть. Поэтому, другого выхода она не видела. Согласиться или забыть про Генри – два варианта, из которых надо было выбрать более подходящий для себя, и она этот выбор только что сделала.

– Здравствуйте, Генри! Меня попросили стать Вашим адвокатом. – Начал разговор с новым клиентом Исраэль. – Меня зовут Исраэль Мойше. Раз попросили именно меня, то у Вас действительно серьезные проблемы. – Заключил Мойше.

– Я слышал о Вас. – Поддержал общение Генри. – Похоже, у меня действительно проблемы.

– Вы что-нибудь помните из той ночи?

– Я должен быть полностью честен с Вами?

– Конечно! Я же Ваш адвокат. Можете не волноваться по поводу разглашения Ваших тайн – этого не будет. Но мне необходимо быть полностью в курсе реальных событий, чтобы выиграть Ваше дело.

– Я практически ничего не помню из той ночи. Мы с приятелем посидели в баре, выпили. Дальше у меня пошли провалы в памяти.

– Именно в период этих провалов, как заявляет следствие, произошел данный эпизод?

– Да.

– У Вас были на одежде какие-то следы крови или что-то похожее? – Исраэль начал уточнять, есть ли у следствия реальные доказательства против его клиента.

– Когда я проснулся, то не обнаружил на себе никаких следов. – С уверенностью сказал Генри.

Исраэлю Мойше нравилось, что клиент готов разговаривать правдиво. Помимо этого, Исраэль понял, что Генри – достаточно грамотный человек, чтобы с ним можно было спокойно работать. Не надо было волноваться за то, что клиент не сможет сказать нужных слов в суде или выкинет какой-нибудь фортель.

– Они не собрали доказательную базу. Не сделали ничего, чтобы Вас законно в чем-то обвинить. Единственная зацепка – это один свидетель. – Исраэль чуть не засмеялся. – У них нет ничего против Вас. Дело легко выиграем.

Генри улыбнулся своему адвокату. Он почувствовала какое-то облегчение. Действительно, сотрудники полиции просто пришли к нему домой, и увезли за решетку. Сказали, что есть свидетель и больше ничего. Даже не предъявили никакой официальной бумажки. Так было только в СССР. Сотрудники НКВД 1могли прийти к любому человеку домой и без объяснения причин арестовать его. После попадания в камеру, человеку ничего не оставалось, кроме как смириться со своей участью. Если ты попадал туда, то обратно, скорее всего, уже не выбирался. Практически невозможно было доказать свою невиновность в каком-либо деле. Человек, который попадал в тюрьму через НКВД, считался врагом народа, а значит, сажали его за решетку по наводке какого-нибудь политического деятеля. Выхода из такой ситуации не было. Тем более, если ты оказывался никому не нужным.