Дарья Калинина - Великосветский сходняк

Я едва успела открыть рот, чтобы ответить, как меня перебила Мариша. Она появилась на пороге комнаты в походной экипировке: в ботинках на толстой подошве, безразмерном свитере и с огромной, явно неподъемной сумкой в руках.

— Это значит, что сокровища находятся в этой потайной комнате, — заявила она. — Роже обнаружил этот план в какой-нибудь старинной книге. А потом нашел потайную комнату, сверив оба плана. И проболтался о своем открытии Ольге. Ольга — Лиде, а та, в свою очередь, Сукольникову. И этот тип решил захапать сокровища единолично. Поэтому он убил Лиду, устранил Ольгу и прикончил Роже.

— А почему Роже первым сам туда не проник? — недоуменно спросила я.

— Откуда мне знать? — разозлилась Мариша. — Может, его только в Питере осенило, что к чему. Или он захотел привести туда свою невесту. Мало ли какие заскоки бывают у людей. Я знаю только одно, всем нам немедленно нужно ехать обратно в Труа. С папашей Пьером тоже нужно поговорить. Пусть посмотрит свадебные фотографий.

И тут Мариша обратила внимание на то, что мы с Юлькой все еще одеты в футболки, в которых спали.

— Вы почему до сих пор не одеты? — завопила Мариша. — У нас совсем нет времени. Одевайтесь немедленно! А я побежала за мадемуазель Ольгой. Чтобы к нашему возвращению вы были в полной готовности.

Мы с Юлькой не решились ослушаться. И стали поспешно одеваться, недоумевая, к чему такая суета, если до темноты еще бог знает сколько времени. Но ответ на этот вопрос мы получили только в машине.

— Тот вход в подземелье базилики, которым пользуются экскурсии, не пролегает через интересующий нас коридор, — сообщила Мариша. — В него можно попасть только из здания церкви, через дверь в алтарной ее части. Да вы сами сравните оба плана. Берите, я сканировала эту схему из компьютера Роже.

Мы с Юлькой внимательно изучили оба чертежа.

И пришли к выводу, что Мариша, как всегда, была права. Проникнуть в потайную комнату можно было только из самого здания базилики. Поэтому было совершенно непонятно, на что рассчитывал Сукольников, когда ломился в подземелье. Разве что у него не было плана из компьютера Роже.

— Дальше действуем так! — усевшись на переднем сиденье, втолковывала нам Мариша. — Кто-то из нас, проникнув в здание базилики, остается там после ее закрытия. Потом, когда стемнеет, этот человек поможет остальным попасть внутрь.

— Каким образом? — спросила я.

— И кто будет этим героем? — пискнула Юлька.

— Отвечаю по порядку, — важно развалясь на сиденье и явно чувствуя себя умудренным опытом руководителем, начала Мариша. — Чтобы всем попасть внутрь, я захватила специальный инструмент. Там, в сумке. Даша, посмотри. Сумка стоит возле твоей ноги.

И действительно, рядом со мной стояло нечто неподъемное. Я запустила в сумку обе руки.

— Только не поранься, — предупредила меня Мариша.

После такого предупреждения я стала шуровать в недрах сумки с большей осторожностью. И наконец извлекла ножовку.

— Ножовка по металлу, — гордо сообщила Мариша.

— Мама родная! — ахнула Юлька. — Ты будешь пилить памятник французской архитектуры тринадцатого века?

Не задумываясь, Мариша ответила, что если придется, то да, она это сделает. В сложившейся ситуации на французскую архитектуру ей действительно плевать.

— И потом, я же буду пилить решетку, — пояснила она. — А решетки скорее всего относятся к более позднему времени.

— К тому же там у них наверняка есть сигнализация, — поежилась я.

— Никакой сигнализации не будет, — успокоила нас Мариша. — Об этом позаботится мадемуазель Ольга.

— Я? — удивилась старушка. — Но я ничего не понимаю в электрике! А тем более все эти современные устройства, которые показывают в кино. Я просто не представляю, как к ним подступиться.

— А вам и не нужно, — перебила ее Мариша. — Я узнавала, священник живет в своем доме в городе.

Возле базилики ночует только сторож. Вот вы и займетесь охранником. Сами подумайте, если базилику охраняет сторож, то зачем экономным французам тратиться еще и на сигнализацию? Но даже если это устройство там есть, мадемуазель Ольга выяснит это у сторожа. И обеспечит ее бездействие с помощью сторожа.

— А он согласится? — засомневалась мадемуазель Ольга.

— Конечно! Мы же видели, как вчера он возле вас крутился. Вы явно произвели на него неизгладимое впечатление, — польстили мы мадемуазель Ольге.

— Что же, тогда я не против его ухаживаний, — как истинная француженка ответила смущенная мадемуазель.

— Теперь разберемся, кто останется в церкви перед закрытием, — сказала Мариша. — Предлагаю кинуть жребий.

Жребий тянули мы с Юлькой. Потому что Мариша должна была пилить решетку, а мадемуазель Ольга очаровывать и обезвреживать сторожа. Жребий вытащила я.

— Поздравляю, — сказала мне Мариша. — Тебе достался самый ответственный участок работы. Если ты его провалишь, все мероприятие пойдет коту под хвост.

После таких слов я почувствовала необычайный прилив гордости. И полное отсутствие уверенности в том, что справлюсь.

— А тебе ничего и не нужно будет делать, — втолковывала мне Мариша. — Всего лишь войти в церковь незадолго до закрытия и спрятаться в укромном уголке. А как церковь закроют, впустишь нас.

— А как же решетка? — не поняла я. — Ты же собиралась ее пилить?

— Не волнуйся. Перепилим. Но для этого нужно открыть ставню, — объяснила мне Мариша. — Ты откроешь наружную ставню на любом окне. Я проверила, все они открываются только из самой церкви.

Тогда я сразу же начну пилить решетку. Но это на крайний случай. Может, удастся подобрать ключ от входной двери из той связки, что оставил Сукольни-1 ков. И тогда операция станет менее сложной.

— Ладно, — вздохнула я. — Если меня поймают, скажу, что отбилась от экскурсии. А вы пришли меня спасать.

— Никто тебя не поймает, — заверила меня Мариша.

К этому времени мы уже прибыли в Труа. И первым делом заехали к папаше Пьеру. Сунули ему под нос фотографию, где был запечатлен Кирилл.

— Это он! — возликовал француз. — Узнаю! Именно этот человек подрался с вашим знакомым. А что, вы и второго тоже знаете?

— Виделись один раз, — буркнула Мариша.

После этого мы поспешно удалились, не дожидаясь, когда папаша Пьер снова заведет разговор о возмещении ему убытков.

— Еще очень много дел! — крикнула растерявшемуся французу мадемуазель Ольга.

И мы уехали. Машину мы поставили подальше от базилики, чтобы не привлекать внимания посторонних. Все остались в машине, а я бодрой рысью потрусила к церкви. Несмотря на то что до закрытия храма оставалось не более часа, в базилике все еще толпилось немало верующих. Перед входом я нос к носу столкнулась с черноволосым кучерявым парнем лет двадцати пяти. Как и вчера, он распространял перед входом буклеты и выполнял роли и гида, и служки во время богослужения. Он меня узнал и заулыбался.