Светлана Сорокина - Убийство в Café de flore

– Не припомню таких случаев. Я фотограф-одиночка. Разве что в модельном бизнесе? Там все очень жестко. – Она застыла на секунду с поднятой ложечкой, на которой таяло ванильное мороженное. Соломенная шляпка с узкими полями, прикрывая от солнца лоб, оставляла золотистую тень в виде узорчатого ореола на лбу и глазах. Каштановые распущенные волосы тяжелыми волнами были разбросаны по плечам.

Алекс на секунду засмотрелся на девушку и подумал, что она прекрасна в утренних акварельных красках Парижа. Возможно, у нее есть конкуренты модели, которым она не нравится. Неожиданно пришла мысль, что ее каштановые волосы такой же длины и цвета, как и тот волос-улика, который он подобрал на крыше. «Что если Мадлен сама притащила туда камень? А может быть, никакого камня и не было, как и попыток ограблений? – закралась неприятная мысль. – Тогда зачем было поднимать весь этот шум? Нехватка внимания? Глупости. Она – модель».

– Вуаля! Вспомнила! – Мадлен проглотила, наконец, мороженое с ложечки и, сделала щелчок пальцами. – Так и есть! На модном показе одна из амбициозных моделей, которая должна была завершать шоу, подвернула на подиуме лодыжку. Режиссер посмотрел на меня и дал команду стилисту. Финальный выход в самом красивом платье достался мне. Это все.

– Подумай еще. – Алекс был сосредоточен, пытаясь проникнуть, казалось, в суть сидящей напротив его девушки. Его глаза, словно два луча рентгена изучали ее: правильные черты лица, открытый, чистый взгляд больших глаз, пухлые губы. Располагающая, красивая внешность. «Где ты, моя интуиция? Спишь? Нет. Она не могла все это подстроить. Зачем? Нет мотива».

– Да, еще был случай связанный с той же моделью. Вместо нее – все из-за того злополучного финала шоу, на обложку «Vogue» попала я, а не Вивьен.

– Ты можешь пригласить эту девушку под любым предлогом, например, в это же кафе?

– Постараюсь. – Она улыбнулась, приветствуя жестом, подходящую к столику Кэтти.

Своим появлением рыжеволосая бестия, как ее называл про себя Алекс, заставила оглянуться официантов и сидящих рядом за столиками людей. Говорящие о чем-то офисные работники с ноутбуками, замолчали и заулыбались, глядя на девушку в ярком желтом платье с пышной юбкой. Словно солнце, Кэтти озарила своим появлением все вокруг. Вместо приветствия она почти пропела:

– Этим летом Париж пахнет цветами, перемешиваясь с запахом свежего хлеба, дорогого парфюма и жареной кукурузы! – Она засмеялась и обменялась с подругой «французским» поцелуем.

– Ты сегодня поэтична и прекрасно выглядишь, Кэтти! – отметила ее появление Мадлен.

– Всегда поднимаю себе настроение серым утром яркими цветами одежды, хотя для Парижа это нонсенс.

– Ты права! – засмеялась Мадлен. У нас шутят, что если парижанка одета вместо черного в серое – она очень смело и ярко оделась.

Поскольку разговор между подругами проходил на французском, Алекс терпеливо ожидал, когда закончится «птичий щебет», как он называл их общение. Затем деловым английским предложил ценить время.

Кэтти сообщила, что обошла два этажа. Не все открывали двери и желали общаться. Пожилой француз из квартиры на первом этаже, рассказал, что слышал отъезжающую машину с непривычной для Парижа скоростью. Крика он вообще не расслышал. Мадам со второго этажа слышала крик, но решила, что это кошка. Кто-то слышал только звук автомобиля, но не обратил на это внимание, а кто-то вообще ничего не слышал.

– Пожалуйста, обойди завтра остальные этажи. Вдруг нам повезет, и мы узнаем что-нибудь интересное. Теперь – в больницу к Маше. Если она сможет говорить, мы узнаем подробности. И я уверен, что это не несчастный случай.

Врач любезно пояснил им, что по медицинской страховке Маша может пробыть в палате еще два дня. Но поскольку МРТ показало, что все в порядке, а пациентка уже поправляется, ее можно будет забрать домой через день.

Девушки купили цветы, сладости и фрукты для больной. Когда они зашли, Маша приподняла голову и улыбнулась. После приветствий и комплиментов подруге, девушки рассказали о том, как она их напугала. Непроизвольно они перешли на шепот, а потом и вовсе замолчали.

Глазные впадины Маши были темными, а сами глаза казались огромными и невозможно грустными. Усталость, казалось, поглотила ее черным облаком. Алекс попросил разрешения задать вопрос. Маша едва заметно кивнула головой.

– Ты помнишь цвет автомобиля, который на тебя наехал?

Маша кивнула головой.

– Он был белого цвета, как смерть, – сказала она тихо и закрыла глаза.

– Я постараюсь найти того, кто был за рулем.

Маша открыла глаза и улыбнулась краем губ:

– Не стоит. Париж большой.

Выйдя из здания больницы, все были удручены. Солнце скрывалось за тучами. Серое небо размытой акварелью, словно сопереживало им, но Париж по-прежнему был прекрасен. Алекс подумал, что желтое платье Кэтти частично компенсирует отсутствие солнца и улыбнулся. Он хотел сделать ей комплимент, но вместо этого сказал, что должен поработать над договором, предложенным его компании. Обычным деловым тоном раздал задание девушкам – Мадлен пригласить модель на завтрак, Кэтти продолжить опрос жильцов, а он сам собирался встретиться завтра с бывшим бой-френдом Мадлен. Махнув на прощание девушкам, Алекс спустился в Метро.

Кэтти и Мадлен загадочно переглянувшись, не спешили расходиться.

– Случайно, у тебя не лежит в сумочке фотоаппарат? – Кэтти, прищурив глаза, хитро посмотрела на подругу.

– Нет, что ты, даже подумать о таком не могла! – сделала «большие» глаза Мадлен. А у тебя, дорогая трудоголичка, наверное, точно завалялся в сумке этот предмет? А ну-ка посмотрим! – С этими словами Мадлен вырвала из рук Кэтти сумочку, открыла ее и вытащила фотоаппарат.

– Что я говорила? Ты не меняешься, Кэтти! С тех пор, как мы с тобой закончили колледж искусства, ты не изменила своей привычке везде носить с собой фотоаппарат. – Мадлен рассмеялась.

– Ты думаешь, чего я такая сегодня яркая? Впрочем, ты тоже! Признайся! – наступала Кэтти на подругу.

– Да, так и есть. Я приоделась на всякий случай, зная тебя. Кажется, дальше у нас по плану была фотосессия в Люксембургском саду? – Мадлен посмотрела на небо. – Серые оттенки могут быть очень красивыми при нужном освещении дня. Ну что, – в Люксембургский?

На удивление, Мадлен быстро договорилась со своей бывшей конкуренткой. Встреча была назначена в том же цветочном кафе. Когда на следующее утро к столику подошла долговязая девушка с плоской грудью в обтянутых джинсах и футболке, Алекс сразу понял, что это – Вивьен, о которой рассказывала Мадлен. После представления, Мадлен для приличия, спросила ее о делах. Однако Вивьен, бесстрастное выражение лица которой, было, как маска, спросила без всякой ложной скромности: