Аркадий Карасик - NEXT-3: Венок для Лавра

— Помилуйте! Весь, как на ладони! Можно сказать, все исподнее наружу. Говорю в присутствие дамы…

Сдерживая смех, Санчо повернулся к секретарше.

— Стриптиз записала?

Девица молча показала блокнот. Говорить она не могла — страх парализовал язык, сковал мысли.

Лавр, не опуская ствол, уселся на стул возле приставного столика.

— Совсем скоро там, на медвежьем острове, начнется… общевойсковая операция. Понял? Все, что ты доскажешь в ближайшие минуты — плюс тебе, все, что утаишь — минус.

— А по минусам воздастся, — добавил Санчо, придав своей добродушной физиономии выражение голодного зверя.

Испуганный до предела Бабкин почувствовал невероятную жажду, которую не погасить ни водой, ни пивом. Один только глоток живительной влаги сможет успокоить его, выведет из стрессового состояния.

— Могу я… выпить?

— Если не цианистый калий — хоть залейся, — усмехнувшись, разрешил Лавр.

— Зачем цианистый? Мне еще до выборов дожить нужно… Я — родимую. Может, за компанию? Под воблочку?

— На разборках не пьём, — все так же сурово Лавр отверг предлагаемую «взятку».

Санчо принюхался, выразительно поморщился.

— Родимый самопал, да? Или все-таки покупаешь казенное пойло? По этикеткам не отличить.

Упоминание подпольной отравы подействовало на Бабкина оглушительной затрещиной. Он вздрогнул и пролил водку на разложенные деловые бумаги. Потакание изготовителям самопала — грех, который никакими молитвам не оправдать. Отстранят от должности, посадят, тогда конец карьере. Не посадят, постарался успокоиться он, Мама за все ответит, у него — гвардейцы, костоломы, немалые сбережения в банках. Откупится или совершит революцию в отдельно взятом регионе.

— Душе на акциз плевать, уважаемые. Тем более — нашенское изготовление лучше казеного. Осуждаете? Зря… Ну, знаю я про самопал. Да, знаю! Хоть какие-то дырки в городском бюджете затыкаются…

Знакомое оправдание, в бытность депутатом Думы Лавриков часто слышал их. Но там были руководители более крупного калибра, их можно было, если не осудить, то хотя бы понять, а эта мелкая сошка пыжится, стараясь превратиться в современный комбайн.

— Песенку про бюджетные тяготы давай снимем с репертуара. Продолжай исповедь. Дальше, дальше!

— В самопале грешен, признаю. А вот к синтетике — ни малейшего отношения…

Сказал и с испугом прикрыл ладонью болтливый рот. Черт дернул за язык! Признался, значит, был в курсе, значит — сообщник!

Лавр переглянулся с насторожившимся Санчо. Так вот чем промышляет Мама! Наркотиками! Правда, Федечка однажды упомянул о каком-то сером порошке, который Петр Алексеевич, покойный мин херц, нашел на складе компании. Но тогда были догадки. Экспертиза подтвердила: наркотик, но почему обязательно Мамыкинский? Вдруг в Окимовке появились другие любители легкой наживы?

Теперь все становится на свои места: Мама — наркоделец немалого масштаба!

Впрочем, какое им дело до торговцев зельем? У них — своя задача: освободить Кирилла, а с Мамой пусть разбираются те, кому положено — менты, госбезопасники и другие органы.

Уловив заинтересованность «бандитов», Бабкин принялся колоться дальше. С таким пылом, что даже ко всему привыкший Лавр удивился.

— Официально заявляю, под протокол! Она, эта синтетика, самому — кость в горле. Но попробуй, выступи. Он же заткнёт глотку — моргнуть не успеешь! Кому угодно заткнет раз и навсегда.

— Вот это уже теплее, — миролюбиво поощрил стукача Лавр, спрятав пистолет под куртку. — Похоже не на присказку, а на сказку.

Санчо тоже улыбнулся.

— Я бы уточнил — уже котлета, а не пустой гарнир… Дочка, — обратился он к пришедшей в «рабочее» состояние секретарше, — вместо «он», пиши, пожалуйста, «Мамыкин». Это самое… для полной ясности.

Девушка понимающе кивнула и, и прикусив кончик розового язычка, занесла просьбу толстяка в «протокол». Она вообще старательно стенографировала все происходящее в кабинете: вопросы, ответы, передвижения по комнате, покаянные вздохи допрашиваемого, ехидные замечания «следователей».

— Кстати, милейший, — Санчо повернулся к Бабкину, брезгливо поморщился, — Надеюсь, у администрации имеется катер?

Бабкин непонимающе заморгал. На самом деле — притворялся. Он отлично понял, для чего «бандитам» понадобилось водное средство передвижения. Не для рыбалки или прогулки — для поездки к Мамыкину. Голова лихорадочно заработала, перемалывая множество вариантов ответа. Отказаться — пристрелят, им это сделать — легко и просто. Привыкли. Ответить положительно? А вдруг Мама вывернется, откупится и захочет рассчитаться с «предателем». Для него это тоже просто.

— Не понял? — огорченно вздохнул Санчо. — Чему только вас в школах учат… Нам… это самое…нужно, как можно скорей попасть в логово зверя.

— А-а! — обрадовался Бабкин. Вот оно, нужное решение, казалось бы, неразрешимой проблемы! Бандитский налёт, захват воздушного судна, он ничего сделать не успел, хотя и пытался. — Имеется гидросамолет…

— Завернёшь его?

— Да берите! Правда на нем только господин Мамыкин катается… Чего там вы с ним не поделили — понятия не имею.

До того разошелся стукач, что достал из ящика стола крупномасштабную карту района и показал на небольшой островок в излучине реки, то самое звериное логово, куда, неизвестно для чего желают попасть «бандиты».. И тут же добавил, что господин Мамыкин то проживает у себя на дебаркадере, то проводит время на острове. Поэтому он, дескать, не может сказать, где сейчас находится городской спонсор.

— Не прибедняйся, Николай Анисимович, имеешь ты понятие. Приятно разговаривать с понятливым человеком… Итак, переходим к экономической составляющей нашего наезда… Санчо, где ребёнок? Пообещал быть в администрации и почему-то не приехал.

— Сейчас позвоню, — тоже обеспокоенный непонятным отсутствием Федечки, толстяк достал трубку и принялся отщелкивать на кнопках какую-то мелодию.

А Лавр продолжил препарировать главу городской администрации. Внешне спокойно и доброжелательно, но в глубине каждого слова притаилась угроза. Николай Анисимович, нюхом изворотливого чиновника, уловил грозящую ему опасность, отвечал быстро и максимально угодливо.

— Допустим, господин Бабкин, ты остаешься на месте. Без участия органов следствия и дознания…

— Хорошо бы, чтобы без… Извините, перебил…

Лавр не отреагировал на извинения «подследственного», он с тревогой смотрел на друга, снова и снова набирающего номер мобильника сына.

— Не отвечает ребенок, — Санчо опустил трубку. — Говорят, абонент временно не доступен, перезвоните позже…

Неужели произошло что-нибудь не предвиденное? Арестовали мальчика менты или наехали гвардейцы Мамыкина? Не должно быть, сам себя успокаивал Лавр, Федечку опекают шаховцы, а у них имеются свои люди и в милиции, и в логове Мамы. Они гарантируют полную безопасность гостя. Но почему тогда сын молчит? Заболел, или — сбой в сети?