Ольга Троицкая - Дамский гамбит

— Да. Комната не из лучших.

— Чулан! — взвизгнула девица, — А платить за него надо тысячу рэ в месяц, плюс коммунальные услуги. Об этом вас старая жаба предупредила?

— Э-э-э.., старая жаба? Это Татьяна Ивановна то есть? Мы говорили о цене. Но… Я пока просто смотрю.

— Смотрите лучше, чтобы не пожалеть потом.

В ванной с потолка течет. В окнах щели, — девица с наслаждением перечисляла имеющиеся недостатки. — Наверху у Соседей кобель брешет. Справа… Эти без собак лаются. Да, имейте в виду, что жаба будет сюда через день заявляться и всюду свой нос совать. В объявлении было написано:

«Квартира без хозяев». А на деле — черт знает что оказалось. Да еще сыночек старухин…

Смуглянка брезгливо передернула красивыми атласными плечами и плотнее запахнула алый халатик. «А не пристает ли Родя к жили-чке?» — мелькнуло в голове у Полины.

— Вас как зовут? — поинтересовалась она.

— Лана.

Полина подивилась экзотическому имени. Впрочем, оно очень шло этой стройной интересной девушке.

— Значит, Лана, хозяева люди не совсем порядочные?

— Сволочи! — девушка затянулась. — Их и соседи кроют. Они же… Эта бабка. Она мужа своего грохнула.

— Как.., грохнула?

Глаза Полины загорелись. Сердце громко застучало от радости. Ей хотелось обстрелять Лану вопросами, но она боялась, что смуглянка, почуяв слишком горячий интерес, насторожится, и ее пухлые губы сомкнутся.

— Так. Убила.

Голос девушки звучал уже совершенно равнодушно, как если бы она сообщала не о преступлении, а еще об одном недостатке нехорошей квартиры.

— Неужели сама? Я почему спрашиваю… Знаете ли, боюсь. Одиноким женщинам надо всегда быть настороже. Да. И как же она его?.. Гм… Отравила?

Или…

— С лестницы столкнула. А милиции лишь бы висяка не было. Записали: мол, сам по пьянке скатился. Но тут все шепчутся… Может, Минеевы потому и новый дом срочно купили, чтобы у людей перед глазами не маячить.

Полина снова огляделась:

— Пожалуй, я поищу квартиру в другом месте. И вот что. Вы, Лана, лучше не говорите Татьяне Ивановне о моем приходе. Раз она такая странная женщина.

Смуглянка передернула плечами:

— Ладно. Я-то все равно съезжать собиралась.

Не завидую тому, кто сюда потом придет.

Сидя в машине, Полина закурила. Она с первой встречи почувствовала, что в «тихой» Татьяне Ивановне таятся необыкновенная решительность и темная сила. «Черная вдова». Она намного умнее рыхлотелого НУ. К своей цели Татьяна Ивановна пойдет, не останавливаясь, по душам других людей. Даже — по их телам, если понадобится.

И сколько в ней лживости, притворного смирения!

Таких женщин Полина презирала.

Смешно думать, что Татьяна Ивановна, имея пьяницу мужа, скопила денег на хороший дом на улице Советской. Без сомнения, мама с сыночком «купили» его еще у одного одураченного старика.

Эх, не там вы, гражданин Егорычев, копаете!

А вот Полина в одиночку раскрыла преступление.

У нее, выходит, есть способности к работе следователя. Она, если захочет, может даже открыть свое детективное агентство. А вот Петр еще не раз пожалеет, что выставил ее вон. Во всяком случае, на это очень хочется надеяться.

По дороге домой Полина зашла в «Сладкоежку», а на выходе из магазина столкнулась с Рязанцевым.

Док будто из-под земли выскочил, не оставив женщине никаких шансов принять рассеянный вид погруженной в себя особы. Старательно равнодушным голосом Полина бросила: «Добрый день», — и с деловым видом устремилась дальше, надеясь, что Валерий Иванович отстанет. Но тот, круто развернувшись, пристроился рядом с женщиной:

«Я провожу». В скверике кивнул на первую же незанятую скамейку:

— Давай присядем. Поговорим.

— О чем? — усмехнулась Полина. Однако же села. Подставив ласковым лучам солнца лицо, прищурилась.

— Мы не договорили. Тогда… Я не совсем понял… Ты что же думаешь: это я где-то о нас с тобой трепанулся?

Полина вспомнила аспидно-черную комнату в особняке лже-Распутина, свою растерянность, унижение, и лучи солнца показались ей обжигающими. Женщина быстро опустила голову и прошипела:

— Ничего я не думаю. И вообще, хватит об этом. У тебя что-то срочное? А то я спешу.

— Мне можно прийти к вам?

Полина задохнулась. Вот это наглость! Прет напролом.

— Нет, — женщина сломала губы в больной улыбке. — Не хочу тебя больше видеть.

Док подался вперед, свел и развел пальцы вытянутых рук, пояснил:

— Я хотел прийти не к тебе, а к Светлане.

Полина похолодела. Подозрения заметались в ее душе с новой силой. Значит, Голова не желает выпускать их из-под своего контроля. Стараясь говорить спокойно, ответила:

— Не думаю, что Света горит желанием встретиться с тобой.

— Я бы предпочел сам ее спросить.

— Даже не мечтай!

Вот теперь голос Полины звучал по-настоящему резко и зло. Она с новой силой почувствовала таившуюся в чудо-докторе опасность. Рязанцев — не Родя и не отец Анастасий, одним своим видом пробуждающие антипатию. Даже искушенная жизнью Полина легко попала под обаяние Валерия Ивановича, что уж говорить о доброй, доверчивой Светлане. Он опять похитит племянницу у нее.

— Почему? Мне кажется, мы со Светой отлично понимаем друг друга.

«Потому что ты преступник!» — мысленно ответила Полина доктору, пытающемуся навязать ей свою волю под маской доброжелательства.

— Ты ее теперь от жизни в клетку спрятать собралась? Себя-то давно в добровольную тюрьму загнала. Никаких чувств, необдуманных поступков — только долг, дело, удобства…

Полина задохнулась от обиды. Да, Рязанцев, конечно, прав! Но разве она виновата в том, что ей давно приходится воевать с проблемами, своими и ближайших родственников, в одиночку? Хорошо быть слабой и женственной, когда есть человек, способный защитить тебя в трудной ситуации. А ей всегда выпадало обороняться самой. И сейчас опять надо проявить жесткость и волю.

Полина встала. Док тоже поднялся.

— Побереги свои советы и пыл для пациенток.

А нас, будь добр, оставь в покое.

Полина повесила сумочку через плечо и развернулась.

— Да пойми, наконец, что ты мне не безразлична! Я же люблю тебя.

Док все-таки выдавил вечные слова, будто надеялся их тысячелетней силой удержать Полину.

Женщина остановилась. Полина не обманывала себя: три самых главных слова она всей душой жаждала услышать именно от Рязанцева. Этот обманчиво спокойный большой мужчина волновал ее.

Полине было с ним хорошо — болтать, смеяться, плакать, просто сидеть рядом. Они идеально подходили друг другу в постели. Плохо только, что у чудо-врача душа с двойным дном. Услышь Полина признание от Рязанцева до своего трагического прозрения, как бы забилось ее сердце! Оттого, что «я люблю» вырвалось слишком поздно, женщина почувствовала еще большее разочарование, чем если бы док умолчал о своих чувствах. И в то же время Полина ощутила, как в сердце начинается стремительное снеготаяние. Беспомощно дотронулась пальцами до шеи: только не сейчас. Его надо заставить немедленно уйти, иначе в их отношениях он опять возьмет власть в свои руки.