Вильям Хорстберг - Сердце Ангела

– Как раз сейчас он занят.

– Спасибо. – Я обошел ее стол и распахнул дверь с надписью «Театральный агент».

– Эй! – Она оказалась за моей спиной и пустила в ход когти, превратившись в гарпию. – Вы не смеете…

Я захлопнул дверь перед ее лицом.

– …Три процента с общего дохода – это оскорбление, – пропел лилипут в красном свитере с глухим воротом. Он сидел на потертом диванчике, задрав крошечные, как у куклы, ножки.

Уоррен Вагнер-младший зло уставился на меня через стол с ожогами от сигарет.

– Какого черта вы врываетесь сюда без спроса?

– Мне нужно, чтобы вы ответили на два вопроса, и у меня нет времени ждать.

– Вы знаете этого человека? – спросил лилипут хриплым фальцетом.

И тут я вспомнил его: он участвовал в концертах, которые я часто посещал в детстве, он играл во всех комедиях «Чертовой кухни»; его древние сморщенные черты не изменились с того времени, но жесткий черный ежик волос стал теперь белым, как порошок для стирки.

– Не видел никогда в жизни, – огрызнулся Уоррен-младший. – Вали отсюда, парень, покуда я не вызвал полицию.

– Вы видели меня в понедельник, – напомнил я, стараясь говорить ровно. – Я представлялся поверенным. – Я вынул бумажник и позволил ему взглянуть на свое удостоверение.

– Ха, значит вы сыщик. Большая шишка. Но это не дает вам права вмешиваться в частную беседу.

– Почему бы не сэкономить адреналин и не рассказать о том, что мне нужно? Полминуты – и я исчезну.

– Я ничего не знаю о Джонни Фаворите. Тогда я был мальчишкой.

– Забудьте о Фаворите. Расскажите о вашем клиенте, называющем себя Луи Сайфер.

– А в чем дело? Я узнал его только на прошлой неделе.

– Каково его настоящее имя?

– Луи Сифр. Попросите мою секретаршу произнести вам его по буквам.

– Где он живет?

– Джанис вам скажет… Джанис!

Пальцы с серебряными ногтями отворили дверь, и секретарша застенчиво заглянула в комнату.

– Слушаю, мистер Вагнер? – пискнула она.

– Пожалуйста, дайте мистеру Энджелу всю требуемую информацию.

– Да, сэр.

– Большое спасибо, – сказал я.

– В следующий раз стучите.

Джанис Серебряные Ноготки не удостоила меня своей рекламной улыбкой, но разыскала адрес Луи Сифра во входящих бумагах. Она даже выписала его для меня.

– Вам самому место в зоопарке, – заметила она, подавая мне листок. Видимо, она приберегала это для меня всю неделю.

Дом 123 по Западной Сорок шестой улице находился между Бродвеем и Шестой авеню. Это была гостиница с изящными фронтонами, мансардами и шпилями, венчающими простое кирпичное здание. Я вошел и подал дежурному администратору свою визитку, завернутую в червонец.

– Мне нужен номер комнаты постояльца по имени Луи Сифр, – сказал я, и повторил имя по буквам. – И не стоит говорить об этом местному детективу.

– Я помню его. У него белая борода и черные волосы.

– Попали в точку.

– Он выписался неделю назад.

– А новый адрес?

– Не оставил.

– Как насчет его комнаты, вы уже сдали ее?

– От нее мало толку. Она ухе вычищена сверху донизу. Я вышел на солнечный свет и направился к Бродвею. Был прекрасный день для прогулки. Под шатром Армии Спасения играло трио из тубы, аккордеона и тамбурина: музыканты чествовали уличного разносчика горячих каштанов. Объявление на шатре приглашало на представление, посвященное Пасхальному Воскресенью. Я наслаждался запахами и звуками, пытаясь мысленно перенестись в реальный мир недельной давности, когда в нем еще не было такой штуки, как магия.

На этот раз, обращаясь к дежурному администратору в «Асторе» я применил другой подход.

– Извините, не можете ли вы помочь мне? Двадцать минут назад я должен был встретиться в кафе с дядей. Я бы позвонил ему, но не знаю номера.

– Как звать вашего дядю, сэр?

– Сифр. Луи Сифр.

– Мне очень жаль, но мистер Сифр выписался этим утром.

– Как? Он снова уезжает во Францию?

– Он не оставил нового адреса.

Надо было бросить все это дело и взять Эпифани в экскурсионную поездку вокруг острова. Вместо этого я позвонил в контору Германа Уайнсэпа и потребовал объяснить, что происходит.

– Какого черта делает Луи Сифр в Блошином цирке Хьюберта?

– А вам какое дело? Вас наняли не для слежки за господином Сифром. Предлагаю вам вернуться к работе, за которую вам платят.

– Вы знали, что он фокусник?

– Нет.

– Но разве это не интересует вас, Уайнсэп?

– Я знаю господина Сифра уже много лет и высоко ценю его утонченную натуру. Он человек с широким кругом интересов. Меня ничуть не удивило бы, знай я, что в него входит и престидижитация.

– В дешевом блошином цирке?

– Возможно, в качестве хобби и для релаксации.

– Это бессмыслица.

– Мистер Энджел, за пятьдесят долларов в день мой клиент – а пока что и ваш тоже – так вот, за эту сумму он всегда сможет найти себе нового работника.

Я сказал Уайнсэпу, что намек его понял, и повесил трубку. Пополнив запас своих «десятицентовиков» в табачной лавке, я сделал еще три звонка. Первый – в справочную службу своей конторы – выявил послание от некоей леди из Вэлли-Стрим, у которой пропало жемчужное ожерелье. Подозрение пало на одного из членов ее Бридж-клуба. Я не стал записывать номер.

Затем я позвонил в «Круземарк Маритайм, Инк.» и узнал, что президент – он же председатель правления – находится в трауре и не занимается делами. Тогда я позвонил ему домой и назвал слуге свое имя. Долго ждать мне не пришлось.

– Что вы знаете об этом, Энджел? – рявкнул старый пират.

– Кое-что. И готов поделиться с вами информацией. Могу сразу поехать к вам.

– Хорошо. Я позвоню швейцару, чтобы вас впустили.

В доме номер 2 на Саттон-плейс проживала Мэрилин Монро. Частная подъездная дорожка сворачивала туда с Пятьдесят седьмой улицы, и мое такси высадило меня под аркой из розового известняка. Через дорогу находился ряд предназначенных к сносу четырехэтажных кирпичных домов. На каждом окне были грубо намалеваны белые кресты, наподобие тех, что рисуют дети на кладбище.

В вестибюле ко мне заспешил швейцар, соперничающий золотым шитьем на униформе с адмиралом. Я назвал себя и осведомился о резиденции Круземарка.

– Да, сэр. Пройдите налево, к лифту.

Я вышел из него на пятнадцатом этаже и очутился в строгом, отделанном панелями из каштана, фойе; высокие зеркала в золоченых рамах, казалось, бесконечно расширяли его. Там находилась лишь одна дверь: я дважды позвонил и стал ждать. Дверь открыл темноволосый мужчина с родинкой на верхней губе.

– Пожалуйста, входите, мистер Энджел. Господин Круземарк ждет вас. – На нем был серый костюм с крошечными бордовыми полосками, и он походил скорее на банковского кассира, чем на дворецкого. – Прошу вас, сюда.