Дик Фрэнсис - В мышеловке

— Грин сказал, что мы не хотим шампанского и пусть его заберут, — добавила Сара, — но мы с Джиком велели официанту открыть бутылки.

— Прежде чем он открыл первую, начали подходить остальные… и всем наливали шампанское… Комната наполнилась людьми… а Грин с компанией застыли у окна, словно парализованные, так ошеломила их тележка и все люди. А я просто сгреб Сару, и мы рванули мимо них. На выходе я еще успел заметить, как Грин с помощниками стараются пробиться через довольно плотную толпу гостей, добравшихся до дармового шампанского… И сдается мне, перевернутая тележка уборщицы тоже немало посодействовала тому, что мы все успели добежать до лифта.

— Сколько же они там еще веселились? — поинтересовался я, ухмыляясь.

— Пока играло шампанское.

— Должно быть, они подумали, что ты сумасшедший? — заметила Сара.

— В День кубка всякое может случиться, — возразил я, — да и персонал «Хилтона» не удивишь эксцентричными гостями.

— А если бы у Грина был пистолет? Я криво усмехнулся.

— Ему бы пришлось размахивать им в присутствии достаточного числа свидетелей.

— И все же он мог им воспользоваться.

— Мог бы… Но он был далековато от парадного выхода. — Я прикусил губу. — Э-э… А как он дознался, что я тоже в «Хилтоне»?

Последовала напряженная пауза.

— Я сказала, — наконец призналась Сара не без вызова. — Джик сейчас тебе не все рассказал. Сперва они сказали… нет, Грин сказал… что они сожгут мне лицо, если Джик не откроет, где ты. Он молчал… он был должен… Вот я им и сказала, чтобы он… Кажется, мои слова звучат по-дурацки…

По моему мнению, они звучали необычайно трогательно. Исключительная любовь и глубина понимания. И я улыбнулся ей:

— Значит, сначала они не знали, что я здесь, в отеле?

— Не думаю, — подтвердил Джик, — чтобы они догадались даже, что ты в Мельбурне. Они были ошарашены, когда Сара сказала, что ты наверху. Но, полагаю, они уже знали, что в больнице Алис-Спрингса тебя нет.

— Им известно об ограблении?

— Уверен, что еще нет.

— Как только обнаружат, что исчезло, — усмехнулся я, — с ума сойдут от ярости.

Мы с Джиком избегали догадок относительно того, что было бы, если бы я сразу спустился в их номер, хотя оба знали, что последовало бы за этим. Сару взяли бы заложницей, и мне пришлось бы выйти из отеля и сдаться на милость Грина. Мало вероятно, чтобы они еще раз отпустили меня живым.

— Ужасно хочется есть, — сказал я.

Сара улыбнулась сквозь слезы:

— А когда тебе не хочется?

Мы поели неподалеку в ресторанчике «Приносите с собой», где люди за столами и вокруг нас оживленно переговаривались о том, на кого они ставили на скачках.

— Ох! — воскликнула Сара. — А я забыла!

— О чем?

— О твоем выигрыше. Ты ставил на Хомута.

— Но… — начал я.

— Он бежал под номером одиннадцать.

Она раскрыла сумочку и достала солидную пачку купюр. Несмотря на суматоху в «Хилтоне», ей удалось выйти из опасной ситуации со своей сумочкой, болтающейся на руке. Меня всегда поражала сила инстинкта, с которой женщины держатся за свои сумочки, но в подобном случае это было просто поразительно.

— Вышло сорок против одного! Я поставила на тебя двадцать долларов. Следовательно, ты выиграл восемьсот, и я считаю, что это ужасно несправедливо.

— Давай поделимся, — засмеялся я.

— Ни центом… Откровенно говоря, я думала, что Хомут вообще не имеет никаких шансов, и хотела проучить тебя: проиграешь двадцать и больше никогда не будешь делать ставки так по-дурацки… В принципе, я собиралась поставить только десять долларов.

— Однако я большую часть денег должен Джику за Алис-Спрингс.

— Оставь их себе, — великодушно сказал он. — Потом сочтемся. Порезать бифштекс?

— Пожалуйста, — согласился я.

Он аккуратно нарезал мясо, пододвинул мне тарелку и положил вилку.

— Что еще было на скачках? — спросил я, наколов первый сочный кусочек. — Кого вы там видели еще?

Бифштекс был такой же вкусный, как и красивый на вид, и я сообразил, что, несмотря на все мои травмы, у меня прошло ощущение страшной слабости. И значит, я понемногу прихожу в норму.

— Грина мы там не видели, — ответил Джик. — Парня и Бровастого тоже.

— Зато они не спускали с вас глаз.

— Ты так считаешь? — встревожилась Сара.

— Конечно. Они увидели вас на ипподроме и поехали за вами.

— Боже, — простонал Джик, — а мы их даже не заметили. Движение на шоссе страшное…

— И все двигались черепашьим шагом, — кивнул я. — И если Грин был позади, скажем, машины за три, ты бы его не увидел, а он без труда держал тебя в поле зрения.

— Я подвел тебя, Тодд!

— Не болтай ерунду. Все хорошо.

— За исключением того, — заметила Сара, — что мне не во что переодеться.

— Ты и так отлично выглядишь, — заявил я.

— Я встретилась со своей сиднейской подругой, — продолжала Сара. — Смотрели с ней вместе два первых заезда. А после возвращения Джика мы разговаривали со знакомым фотографом. Так что будет нетрудно доказать, что Джик все время провел на ипподроме.

— И никаких следов Уэксфорда?

— Нет, если он выглядит так, как ты нарисовал его. Хотя, конечно, он мог там и быть. Очень трудно опознать незнакомца в такой толпе.

— Мы постарались перекинуться парой слов со всеми, кого Сара хоть сколько-нибудь знала. Это был повод представить меня как ее мужа.

— Мы даже разговаривали с тем мужчиной, который встречался с тобой в субботу, — добавила Сара. — Собственно, он сам подошел и заговорил с нами.

— Хадсон Тейлор? — уточнил я.

— Тот самый, которого ты видел разговаривающим с Уэксфордом, — ответил Джик.

— Кстати, он спросил, почему тебя нет на скачках, — сказала Сара. — Говорил, что хотел пригласить тебя выпить. И мы пообещали передать.

— Его лошадь хорошо прошла дистанцию?

— Мы встретили его до начала скачек. Пожелали ему удачи, и он ответил, что удача ему очень и очень нужна.

— Он немного играет в тотализаторе, — заметил я.

— А кто не играет?

— Еще один заказ пошел прахом, — вздохнул я. — Если бы Виноградник выиграл, то он заказал бы его портрет.

— Ты продаешься, как девка, — вспылил Джик. — Это непристойно.

— Во всяком случае, — примирительно добавила Сара, — ты больше выиграл на Хомуте, чем получил бы от Хадсона.

У меня, очевидно, был грустный вид, и это рассмешило их. Мы допили кофе, возвратились в мотель и разошлись по комнатам. Через пять минут Джик постучал.

— Заходи, — сказал я, отпирая.

— Ты ждал меня? — усмехнулся он.

— Надеялся, что придешь.

Он сел в кресло и снова стал крутиться в нем. Его взгляд упал на чемодан, лежавший на диване.

— Что ты сделал со всем тем, что мы взяли в галерее? — Пока я рассказывал, он сидел спокойно. — А что теперь собираешься предпринять?