Джеймс Чейз - Хитрый как лиса

Роджерс решил, что сейчас самое время что-то сказать.

– Все в порядке, сэр, – сказал он. – Я вполне понимаю, что произошла ошибка, и надеюсь, что не очень обеспокоил молодую леди. – Его больше всего заботило, как бы Крейн не сообщил об этом инспектору. – Нам лучше вернуться в клуб. Я думаю, парень мог удрать в лес.

Грейс вздрогнула. Только Крейн, державший ее за руку, заметил ее волнение.

– Не думаю, что вы найдете его там, – спокойно сказал он. – Мне кажется, что я уже видал какого-то парня, когда шел сюда. Он действительно шел к лесу, но потом свернул в сторону железной дороги.

– Вы видели его, сэр? – оживился Роджерс. Крейн кивнул, сознавая, что Грейс смотрит на него.

– Должно быть, это тот самый, потому что у него за спиной был узел. Вы, наверное, хотите его описание? Роджерс достал записную книжку и карандаш.

– Да, вы нам очень поможете этим, сэр.

– Это молодой парень лет девятнадцати, – решительно сказал Крейн, – высокий, темноволосый, в голубом костюме и коричневых ботинках. Зеленая рубашка и черный галстук, без шляпы. Едва заметно хромает. Если вы поспешите, то его нетрудно будет схватить.

– Все, сэр, – захлопнул книжку Роджерс, – большое вам спасибо за помощь, и еще раз просим прощения.

– Все в порядке, Роджерс, – кивнул Крейн. – Надеюсь, вы его схватите.

Он посмотрел на Уэста и Мальколма:

– Теперь мы можем возобновить прерванную игру?

– Конечно, – сказал Уэст решительно. – Вы заплатите взнос за мисс Брюер?

– Обязательно, – сказал Крейн весело. Он дотронулся до руки Грейс, и они пошли вместе к зеленой лужайке, оставив удивленных Мальколма и Уэста.

– Он без сознания, – сказал Крейн, нащупывая пульс на руке Эллиса. – Мы немедленно вызовем к нему врача. Боюсь, что он очень болен.

Грейс сжала руки. Все было не правильно. Эллис сказал:

«Если ты позовешь врача, мы попадемся. Ты сделала все, что могла. Лучше умереть, чем попасть к ним».

Она попыталась избавиться от Крейна, как только Уэст и Мальколм ушли, но он не стал слушать никаких извинений. Он был добр и сочувствовал ей; он оставался тверд, и она понимала, что ей не избежать его вопросов. Но он сам сказал, что у нее больной компаньон. Она была ошеломлена.

– Я знал это, – улыбнулся Крейн. – Не смотрите так трагично. Я знал, что у вас кто-то есть, иначе вы не взяли бы мужскую одежду. Потом я увидел, что из клуба исчезли носилки, и увидел тряпочку на дереве. Он там, в лесу?

Она кивнула. У нее был очень жалкий вид.

– Веселее, – сказал Крейн. – Если он болен, я в состоянии помочь ему.

Она чувствовала, что он не выдаст их полиции, а кроме того, не знала, что ей делать дальше. Поэтому и привела его к убежищу. А теперь он говорит о враче, против которого так восставал Эллис.

– О нет! Он не желает этого! – воскликнула Грейс. – Он сказал, чтобы я не вызывала врача.

Крейн внимательно оглядел Эллиса. Интересно, кто он и почему эта глухая девушка так напугана.

– Он не в том состоянии, когда можно выбирать, – сказал Крейн. – Вы понимаете, что он может умереть? Она вздрогнула.

– Я не могу ничего сделать, – упрямо сказала она. – Он не хотел этого. Он заставил меня пообещать. А обещание… – она помолчала, – это обещание.

– Но он может умереть.

– Он знал это. Он сказал, что лучше умереть, чем быть… – Она замолкла, ругая себя за то, что чуть не выдала его секрет.

– Чем что?

– О, ничего. Это не имеет значения. Но вы не должны вызывать доктора. Я могу присмотреть за ним. Я.., я не позволю ему умереть.

Крейн некоторое время стоял на коленях около Эллиса, потом пожал плечами и встал.

– Кто он? – резко спросил он.

– Мой друг, – настороженно ответила она, чувствуя, что надо еще что-то добавить. – Он был добр ко мне.

– Это мне пока ни о чем не говорит. Кто он? Что с его ногой?

– Он упал и сломал голень, но я вправила кость, и теперь, думаю, все будет в порядке. Крейн нахмурился.

– Я буду очень рад вам помочь. – Он дотронулся до нее, чтобы она поняла.

Его прикосновение неожиданно показалось ей очень приятным. Это было такое странное, не знакомое для нее чувство, что она вспыхнула.

– Я смогу вам помочь, если вы мне скажете правду, – сказал он, не замечая ее смущения. – Кто вы? Что вы оба делали здесь? Какого рода у вас неприятности?

Она страстно желала рассказать ему все, чтобы разделить ответственность, но знала, как зол будет Эллис и как он будет кричать, что она предала его.

– Оставьте меня одну, пожалуйста, – попросила она, внезапно испугавшись. – Мне не нужна ваша помощь. Я хочу остаться одна. Пожалуйста, уходите. Он покачал головой:

– Не волнуйтесь. Хорошо, я больше не буду задавать вам вопросы. Но я не оставлю вас. Вы не справитесь одна. Вы думаете, что справитесь, но это невозможно. Если вы не найдете крова и не окажете своему другу медицинскую помощь – он умрет. Мне кажется, у него воспаление легких. – Он внимательно посмотрел на нее. – Вы ведь не хотите, чтобы он умер?

Она кивнула:

– Да. Он был добр ко мне, и я обещала, что он не умрет.

– «А обещание – это обещание»… – повторил он ее слова. Он снова посмотрел на Эллиса. – Я бы и не подумал, что он может быть к кому-то добрым: у него на лице столько жестокости.

Она знала, каким жестоким мог быть Эллис, но теперь это не имело значения. Он помог ей, когда она нуждалась в помощи.

– Вы должны действовать, – резко сказал Крейн. – Местный инспектор не простачок. Он не поверит тому, что я рассказал Роджерсу. А кроме того, он обнаружит, что из клумба исчезли носилки. – Он задумчиво посмотрел на Эллиса. – Этот парень определенно умрет, если вы не позаботитесь о нем. Вы возьмете носилки у ног, а я – у изголовья. Не думаю, что это будет слишком тяжело для вас. Раз вы уж одна дотащили его сюда…

Грейс колебалась.

– Куда мы пойдем?

– Ко мне. Это здесь. По крайней мере, другого места я не знаю, а вы?

– Нет, – медленно ответила она.

– Тогда пошли.

Она все еще колебалась. Что скажет Эллис, очнувшись в незнакомом доме? Она содрогнулась, вспомнив его взгляд и его слова.

Но Крейн мягко сказал:

– Другого выхода нет. – Он был терпелив и добр и понимал, почему она колеблется.

Она кивнула и взялась за носилки. Они были тяжелыми, но все же ей было гораздо легче, чем раньше. Она шла по узкой тропинке. Носилки тянули ее вниз, но она упрямо боролась с усталостью. Ей было бы очень приятно услышать бодрые слова Крейна, и уже который раз за этот день она прокляла свою глухоту. В конце тропинки она увидела дом, крытый красной черепицей, и поняла, что это и есть дом Крейна.

– Да, – обернулся к ней Крейн. – Все хорошо. Там никого нет. Идите смело, мы никого не встретим.

Она продолжала идти. Вскоре они достигли ворот перед домом. Она хотела остановиться, опустить носилки и отдохнуть.