Дмитрий Соловьев - Чистильщик

Бес подбежал сразу, как только Крысолов подошел к «уазику». Он сразу увидел на морде и груди пса свежую кровь и обеспокоенно склонился над Бесом, выискивая раны. Но не нашел ничего, кроме незначительных царапин на передней правой лапе, кровь была чужая.

– Что, бродяга, порядок наводил? – проворчал Крысолов. – Показывал местной собачьей братии, что сегодня ты здесь хозяин?

Бес виновато, но вместе с тем упрямо мотнул головой и, едва Крысолов открыл дверцу машины, сразу полез на свое законное место на заднем сиденье.

Доктор Коренев медленно возвращался к реальности. Сначала он начал слышать какие-то звуки, но ничего не видел, кроме странных образов, неторопливо всплывавших из глубин памяти и причудливо перемешивающихся одурманенным сознанием. Потом он начал видеть расплывающийся и кривящийся бело-серый потолок с ветвящейся, словно рукава и притоки Амазонки, трещиной. Но слуховые и зрительные образы никак не хотели состыковываться. А потом все совместилось, включилось, словно кто нажал на кнопку.

Виктор полулежал в зубоврачебном кресле, руки и ноги его были прикручены – к подлокотникам и подставке для ног соответственно – кожаными ремнями. Коренев попытался мотнуть головой, разгоняя остатки тумана, но не смог, ощутив, что голова тоже крепко примотана к подголовнику. «Сыромятные кожаные ремни, – отрешенно подумал Виктор. – Не сраный скотч. Значит, профессионалы».

Максимально скосив глаза, Коренев оглядел помещение. Кафельные плитки на стенах, раковина с краном в углу. У входной двери, прямо перед ним застекленный шкаф с медикаментами и стоматологическими инструментами слева. «Уж не зубы ли мне собрались подлечить? – с отчаянной иронией подумал Виктор. – Иначе, как под дулом пистолета, меня в него не затащишь. Вот и затащили». Справа еще одна дверь, выкрашенная без затей в белый цвет.

Именно из этой двери появилась невысокая стройная женщина в медицинском халате. Из-под белой шапочки выбивались черные, как смоль, пряди волос.

– Неужели тройку на нижней полечить решили? – тяжело ворочая языком, съязвил Коренев. Женщина мило улыбнулась,

– Что вы, – ответила она. – Ваши зубы – ваша же проблема. Вы нам ответите на несколько вопросов – и все, гуляйте с миром,

– А если не отвечу – зубы драть будете или челюсть сверлить?

– Да что вы на зубах-то зациклились? – всплеснула руками женщина. – Вас никто пальцем не тронет. Просто сейчас введем вам лекарство – и все. Никаких эксцессов.

Она позвякала в застекленном шкафу, и Виктор услышал знакомый звук – хрустнуло стекло надломленной горловины ампулы. Легкие шаги, осторожное касание предплечья – и в вену на левой руке вонзилась толстая игла капельницы. Скосив глаза, Коренев увидел, как женщина вонзила иглу одноразового кубового шприца-«карандашика» в трубку капельницы, чуть ниже мешка с физраствором. «Пентотал натрия, – отрешенно подумал Виктор, – высокой концентрации, потому и физраствор. Стоит этой фифе надавить на поршень чуть сильнее – и «здравствуй, дерево».

В принципе Коренев знал, как можно противостоять «сыворотке правды», но сейчас, оглушенный дозой наркотика и еще не полностью пришедший в себя, даже не попытался. Он знал, о чем его будут спрашивать, и был заранее злорадно весел, ибо не знал ни одного ответа на вопросы, которые будут заданы.

Виктор расслабился и позволил пентоталу проникнуть в святая святых. В ушах приятно зашумело, и он дурацки улыбнулся. Женщина улыбнулась в ответ.

– Ты слышишь меня?

– Да, – механически ответил Виктор, продолжая улыбаться.

– Я – твой друг.

– Друг, – все так же глупо ответил он, и улыбка стала еще шире.

– Я не хочу тебе зла, только добра. Ты понимаешь?

– Понимаю.

– Ты знаешь, где Чистильщик?

– Нет.

– Я имею в виду Крысолова.

– Не знаю.

Женщина нахмурила брови. Задала вопрос снова, вспомнив тогдашний псевдоним Крысолова.

– Где Вадим?

– Не знаю, – все с той же дурацкой улыбкой ответил Виктор.

– Он связывался с тобой?

– Да.

– В последнее время?

– Да.

Женщина снова нахмурилась. Это был тупик. Нужно было ставить конкретные вопросы, иначе допрашиваемого понесет черт знает куда в словесных излияниях.

– Ты виделся в последние две недели с Мирдзой и Мартой Кроненберг?

– Виделся.

– Где они?

– Не знаю.

– Ты передавал им послания от Вадима?

– Да.

– Что в них было?

– Не знаю, я не читаю чужих писем.

Женщина скрипнула зубами. Тупик. Она попыталась еще раз.

– Кто передавал тебе письма Вадима?

– Никто.

– Как ты их получал?

– Через Интернет, Вадим знает мой адрес.

Все. Тупик окончательный. Последняя попытка.

– У Мирдзы есть адрес в Интернете?

– Есть.

– Какой?

– Их два, – Виктор назвал оба. Один – на питерском сервере, другой – на рижском.

Все. Привязок нет. Невозможно узнать, где находится в данный момент адресат. Женщина выключила видеокамеру и, выдернув из вены иглу капельницы, ввела в вену тонкую иглу другого «карандаша», вкатив доктору малую дозу скополамина. Вряд ли у Коренева останутся какие-либо воспоминания о прошедших сутках – после коктейля пентотала со скополамином.

Через полчаса бьющегося в истерике, отбивающегося от одному ему видимых чудовищ доктора Коренева выбросили из машины на берегу озера Кишэзерс. Первоначально предусмотренную ликвидацию отменили, и черноволосая женщина подумала – не связано ли это с предупреждением Крысолова?

На ночлег Крысолов устроился на новом месте – неподалеку от странного местечка, носившего у местных простое название «Перекресток». Перекресток шоссе Карши – Шахрисабз и дороги Станция Яккабаг – поселок Яккабаг. Загнав машину на берег арыка – мелкого и грязного, – Крысолов откинул сиденья и постарался уснуть. Сон не сон, но в дрему он погрузился, правда, ненадолго. Что-то мешало уснуть – то ли возбуждение от предстоящей встречи с себе подобным, то ли от какого-то пакостного предчувствия.

Проворочавшись часа четыре в легкой полудреме, Крысолов, проверив на всякий случай крепления двух кобур с «маузерами» ХСП калибра 9 мм «парабеллум», оснащенными глушителями на поясе, вышел помочиться и выкурить сигаретку на бережку арыка. Машинально, чисто в силу привычки, максимально расширил зрачки. Звездный свет стал ярким, почти ослепительным. И Крысолов отчетливо увидел три фигуры, бесшумно крадущиеся хлопковым полем. Неторопливо повернувшись, он заметил еще два силуэта на той стороне дороги. Один из нападавших резко отшатнулся за дерево, в густую тень, «Аномал, – подумал Крысолов. – Он увидел, что я повернулся к нему лицом».