Марина Крамер - Черная вдова. Ученица Аль Капоне

– Но ты в состоянии информацию воспринимать или до завтра отложим?

– Нет, говори, я почти в порядке.

– Короче, детка, я отказался от участия во втором туре, снял свою кандидатуру.

– Как?! – не поняла Коваль, решив, что ослышалась.

– Так. Мой соперник – московский выдвиженец, мне дали понять, что если не отступлю, то потеряю корпорацию. Весь этот сыр-бор вокруг меня – их рук дело. Не хочу больше рисковать тобой.

– Да при чем я-то здесь? Кому я нужна?

– Помолчи немного! – велел муж. – Если бы твой Розан вовремя не додумался до причин аварии, твоего ареста и остального, я уже был бы вдовцом. Тебя убили бы в СИЗО, в камере прямо. Но Серега вычислил того, кто все это придумал, и мы организовали ловушку, пустив слух, что тебя выпустили, и ты живешь в «Роще», потому что видеть меня не хочешь. Через три дня стекло серегиного «Чероки» пробила пуля, всего в нескольких сантиметрах от моей головы прошла. Меня не хотели убивать, хотели просто предупредить. Розан молодец, так грамотно всех развел – загляденье просто.

– Егор, я не понимаю – как это меня убили бы в СИЗО, разве это возможно? – от ужаса Марина не могла даже понять то, что он ей рассказывал.

– Детка, ты же сама знаешь, что за деньги у нас все бывает, – усмехнулся он. – А в СИЗО, если нужно, убивают чаще, чем просто на улице, там ведь полно закутков и «мертвых зон», не просматривающихся камерами наблюдения. Тебе повезло, что тот уродец, что зашел к тебе в камеру ночью, решил сначала изнасиловать тебя, не рассчитал, с кем дело имеет. Ты стала сопротивляться, и ему ничего не осталось, как терпеть и убраться вон. Мишка раскрутил его на признание, сказав, что ты написала заявление о попытке изнасилования, и он сразу сдал Диму.

– Какого Диму?

– А мальчика на побегушках помнишь в моем штабе?

– Да ладно! – ахнула Коваль, не веря – такой лапочка, даже не подумаешь…

– Вот так, детка.

– А про лахудру свою почему молчишь?

– С ней все просто. Она помогала Диме с единственной целью – хотела замуж за меня, идиотка, – усмехнулся Егор. – Она запала на меня сразу, как только увидела, и решила, что и я перед ней тоже не устою! Можно подумать, я такой дурак, что променял бы свою шикарную девочку на эту мартышку!

– Что не помешало тебе… – начала Коваль ехидно.

Но он не дал ей продолжить, наваливаясь сверху и впиваясь в губы. Как выражался Малыш, если тема закрыта, «кончай базар»!

Но, в принципе, Егор был прав – разве четыре года власти стоили риска потерять самую большую строительную корпорацию в регионе, созданную таким трудом? Конечно, нет. Да и Марине самой так спокойнее – могла продолжать жить, как и жила, не строя из себя того, чем не является.

– Знаешь, Малыш, я в который раз убеждаюсь, что сделала правильный выбор, выйдя за тебя замуж.

– Интересно, как это ты могла НЕ выйти за меня, а, Коваль? У тебя выбора не было! Я бы иначе убил тебя, чтобы никому не досталась! – заявил Егор, улыбаясь. – Да и где ты нашла бы такого горячего мужика, как я, да еще чтобы терпел твои выходки, причуды и, главное, Карлоса твоего?

– Гад! Какой же ты гад, Малыш! – возмутилась она. – Мне, значит, нельзя напомнить о твоей связи с этой крашеной лахудрой, едва не прикончившей меня, а ты…

– Детка, я безумно тебя люблю, – совершенно серьезно сказал Егор. – Я прощу тебе все, даже это. Просто будь со мной.

– Малышев, ты ненормальный, знаешь это?

– А ты – самая шикарная стерва! – отозвался муж, целуя ее.

По старым воровским понятиям, настоящий «вор в законе» не мог иметь семью, детей, имущество, собственность, долго жить в одном месте. Это в начале 90-х годов более молодые «воры в законе» стали отходить от этого правила, стремясь организовать свою жизнь более комфортно. Однако «воры» старой формации до сих пор придерживаются прежних понятий и относятся к их нарушителям с пренебрежением, хотя смертью больше не карают.