Лорел Гамильтон - Арлекин

Жан-Клод был в одной из своих фирменных белых рубашек, с настоящим шейным платком, подобранным серебряной булавкой с сапфиром на его груди. Он даже накинул черный бархатный жакет с серебряными пуговицами. Необычно строго для него. Рубашку я раньше видела, ну или какую-то другую, на нее похожую, но жакет был мне не знаком. Я еще ее не видела, но была на все сто уверена, что где-то в катакомбах есть огромная комната, где Жан-Клод хранит свою одежду. Штаны были матерчатые, но очень облегающие. Натянутая ткань брюк доходила до самого верха ботинок с высокими голенищами, черных и кожаных, с серебряными пряжками, закрепленными на ложках. Он был одет слишком торжественно для простого семейного завтрака. Когда он принял меня в свои объятья, завитки его волос, щекотавшие мою кожу, были еще влажными после душа. Если он не торопился вымыться, он обычно не торопился и при сушке волос.

–Тебя что-то беспокоит, ma petite, - прошептал он мне прямо в мои собственные влажные волосы.

–Ты слишком хорошо одет для простого завтрака, и твои волосы - они все еще влажные, что означает, ты собирался наспех. К чему все это?

Он поцеловал меня мягко, но я не прикрыла глаза и не ушла с головой в поцелуй. Он вздохнул.

–Временами ты слишком наблюдательна, ma petite. Мы собирались дать вам позавтракать, прежде чем обсудить одно дело…

–Что за дело? - спросила я.

Мика подошел к нам. Я перешла из рук Жан-Клода в его руки и поняла, что он тоже слишком напряжен. Он был в темно-серых брюках и бледно-зеленой рубашке, заправленной в брюки. На нем так же были блестящие ботинки почти того же цвета, что и брюки. Кто-то заплел французскую косу из его еще влажных волос, так что они казались очень короткими и зачесанными близко к голове. Это обнажило его лицо, так что я могла видеть, каким миленьким он был. Кости его лица были чертовски женскими. Без завитков его волос все внимание приходилось на его глаза, которые обычно так не выделялись. Зеленая рубашка сделала его глаза совершенно зелеными, шартрезовыми, будто зеленая вода, сквозь которую просачивается солнечный свет, зелень и золото.

Мне пришлось зажмуриться, чтобы проговорить:

–Так что за дело?

–Рафаэль попросил встретиться с ним за завтраком, - ответил Мика.

Это заставило меня открыть глаза.

–Клэй говорил мне, что Рафаэль потребовал чего-то еще, кроме денег, в качестве платы за охрану.

Мика кивнул.

–Рафаэль наш союзник, не так ли? Так почему же у вас, парни, такие серьезные лица? - спросила я, обводя комнату взглядом. Когда я дошла до Клаудии, она отвела взгляд. Она выглядела сконфуженной, будто, что бы ни попросил Рафаэль, это ее все равно смутило бы. Что же это могло быть?

Натаниэл подошел к нам, его распущенные волосы спадали до лодыжек, тяжелые от влаги. Он пытался их высушить, но на это нужно было больше времени из-за длины волос. Влажные волосы были более глубокого коричневого цвета, нежели рыже-медный, какой они приобретали в сухом виде. Он все еще держал в руках подушку, на которой стояла его тарелка, хотя тарелку уже успел оставить на столе. Подушкой он прикрывал талию и пах. Все, что я видела ниже этой подушки - это кремовые ботинки на босу ногу.

–Что же на тебе есть за этой подушкой?

Он отбросил подушку назад с легким смешком. На нем были стринги того же цвета, что и ботинки. Я видела эту конструкцию и раньше, но никогда не видела ее утром.

–Не то, чтобы мне не нравилось представление, но не рановато ли для униформы?

–Вся моя одежда шелковая. А волосы пока еще настолько мокрые, что могут ее испортить. - Он вжался в мои объятья, так что вся масса его влажных волос оказалась под моими руками, и я согласилась с тем, что они и правда все еще мокрые, причем, настолько, что его спина была прохладной. Он был прав, шелку не поздоровится. Мои руки скользнули вниз по его спине, пока не остановились на упругой округлости его ягодиц. Он прогнулся под моими руками, так что мне пришлось прикрыть глаза и глубоко вздохнуть, прежде, чем я смогла сказать:

–Почему ты так оделся для встречи с Рафаэлем?

Ответил Мика:

–мы подумали, что стоит показать Рафаэлю, насколько это хорошо, быть в нашем кругу. Ведь у всех на слуху, что он - ваниль.

Я отодвинулась от Натаниэла, потому что не могла думать, касаясь любого их моих мужчин, пока они были обнаженными.

–Повтори.

Голос Ричарда был очень недовольным, так что я решила, что новости плохие.

–Рафаэль тоже тебя хочет?

–Я не в курсе.

–Рафаэль выдвинул свою кандидатуру на роль твоего pomme de sang, - сказал Жан-Клод, его голос был мягким и обволакивающе приятным, каким он был только у него. Я растворилась в нем. Ни о чем больше я думать не могла.

Натаниэл коснулся моего подбородка, ничего не говоря. Он мягко поцеловал меня в щеку и сказал:

–Это к лучшему, Анита.

Я сглотнула и посмотрела в его спокойное лицо. Он улыбнулся мне мягко. Я покачала головой.

–Почему он попросил об этом? Рафаэль ничего не делает просто так.

Клаудия кашлянула. Мы все повернулись к ней. Она выглядела настолько смущенной, какой я никогда ее не видела.

–Он боится, что связь Ашера с гиенами приблизит их группу к Жан-Клоду и тебе ближе, чем крыс.

–Он мой друг, - сказал Ричард. - А я не дружу с вожаком гиен.

–Но Рафаэль не дружит с Жан-Клодом или Анитой. Это только деловые отношения. Ашер - их возлюбленный, и его подвластный зверь - гиена, так что гиены становятся к вам ближе.

Клаудия кивнула.

–За редким исключением, гиены - любители мускулатуры, а Рафаэль таких на работу не берет.

–Вы ребята нужны нам, Клаудия. Черт возьми, откуда у Рафаэля идея того, что мы отдадим его роль Нарциссу? - спросила я.

Она пожала плечами, насколько это позволяли мышцы.

–Он хочет более близкую связь с Жан-Клодом, это все, что я знаю.

Я посмотрела на Жан-Клода и Ричарда.

–Я ведь не обязана это делать, так?

–Нет, ma petite, ты не обязана, но нам придется к нему прислушаться. Я согласен, что мы не станем этого делать. Я считаю, что любые оборотни были бы оскорблены, если бы их вожак стал бы чьим-то pomme de sang.

–Другие оборотни уже ревнуют к связи Аниты с леопардами и волками, - сказал Самсон. Он обошел вокруг нас, чтобы взять тарелку с едой и сесть на один из стульев возле камина. Он был одним из тех людей, кто умел мастерски сливаться с обстановкой. Я про него постоянно забывала. Это не было волшебством, просто разновидность тактичности.

–Что ты хочешь сказать? - спросила я. - С подвластными животными у нас и должна быть более тесная связь.

–Да, это правда, но ты, Анита, держишь в себе штамм льва и еще один какой-то неизвестный. Есть такие, кто утверждает, что знает, почему врачи не могут определить твою четвертую ликантропию. - Он откусил кусочек круассана, и я внезапно поняла, как хочу есть. Со всем, что случилось, мой желудок напомнил о себе и начал требовать утоления иного, чем ardeur, голода.