Иэн Бэнкс - Осиная фабрика

Это просто была стадия, через которую я проходил.

Мои главные враги — Женщины и Море. Я их ненавижу. Женщин потому что они слабые и глупые и живут в тени мужчины, и ничего с ними не сравнится, а Море потому, что оно всегда раздражает меня, разрушая построенное мной, смывая покинутое мной, очищая следы, которые я оставил. И я не уверен в невиновности Ветра.

Море — нечто вроде мифологического врага, и в душе я приношу ему то, что можно назвать жертвами, немного боясь его, уважая его, как следует, но часто обращаясь с ним как с равным. Оно воздействует на мир, и я тоже, нас нужно бояться. Женщины…ну, если вам интересно мое мнение, женщины — существа неприятные. Я не люблю, когда они есть на острове, даже если это всего лишь миссис Клэмп, которая приходит по субботам убирать в доме и приносит продукты. Она очень древняя и беспола как бесполы очень старые и очень маленькие. Но она же была женщиной, и я презираю это по моим собственным причинам.

Я проснулся следующим утром, думая о том, вернулся или нет отец. Не тратя времени на одевание, я пошел в его комнату. Я собирался дернуть дверь, но услышал его храп до того, как дотронулся до ручки двери и потому повернул и пошел в ванную.

В ванной, после того, как я пописал, я начал ежедневный ритуал омовения. Сначала я принял душ. В течение двадцати четырех часов только во время душа я снимаю свои трусы. Я положил старую пару в мешок для грязного белья в шкафчике. Я тщательно помылся, начав с волос и закончив пальцами ног и ногтями. Иногда, когда я должен приготовить драгоценные вещества, такие как грязь из-под ногтей или пыль из пупка, я вынужден не принимать ванну или душ несколько дней, я ненавижу это, потому что я чувствую себя грязным, все чешется и единственная стоящая штука в таком воздержании — чувство после хорошего душа в конце.

После душа и короткого растирания сначала полотенцем для лица и потом банным полотенцем я подстриг ногти. Потом я хорошо почистил зубы электрической зубной щеткой. Потом бритье. Я всегда использую пену для бритья и станки последней модели (последнее достижение на сегодняшний момент — плавающая головка с двойным лезвием), удаляя мягкие волоски, выросшие за вчерашний день и ночь, с умением и точностью. Подобно всем моим омовения, я бреюсь, соблюдая точный и предопределенный ритуал, я делаю бритвой то же самое количество движений равной длины в одной и той же последовательности каждое утро. Как всегда, я почувствовал пощипывание приливающей энергии, когда я внимательно разглядывал идеально выбритую поверхность моего лица.

Я высморкался и вычистил нос, вымыл руки, почистил бритву, щипчики для ногтей, душ и раковину, сполоснул полотенце и причесал свои волосы. К счастью, прыщиков не было. Так что ничего больше делать не потребовалось, кроме заключительного мытья рук и чистых трусов. Я положил все мои приспособления для мытья, полотенца, бритву и так далее в точности там, где они должны лежать, вытер пар с зеркала ванного шкафчика и вернулся в свою комнату.

Там я надел носки, в этот день полагались зеленые. Потом рубашку цвета хаки с карманами. Зимой у меня была бы под рубашкой майка и зеленый армейский свитер поверх нее, но не летом же. Затем последовали мои зеленые вельветовые штаны, коричневые ботинки “Кикерс”, лейблы с них были сорваны, как и со всего, что я ношу, поскольку я отказываюсь быть ходячей рекламой. Мой военный жакет, нож, сумки, катапульту и другое снаряжение я взял с собой на кухню.

Было еще рано, собирался дождь, о котором говорили во вчерашнем прогнозе погоды. Я слегка позавтракал и был готов.

Я вышел в свежее влажное утро, двигаясь быстро, чтобы было тепло и чтобы успеть обойти остров до начала дождя. Холмы за городом были спрятаны облаками, ветер усиливался, на море поднималось волнение. Трава была мокрая от росы, капли склоняли бутоны цветов и цеплялись за мои Жертвенные Столбы, роса была как прозрачная кровь на съежившихся головах и маленьких высохших телах.

Пара самолетов закричала над островом, на высоте сто метров быстро шли крыло к крылу два “Ягуара”, они пересекли весь остров за время одного движения ресниц и полетели над морем. Я взглянул на них и пошел своим путем. Однажды, пару лет назад двое таких же заставили меня подпрыгнуть. Они шли на запрещенной небольшой высоте после учебной бомбежки над дальним краем залива и так внезапно заревели над островом, что я подпрыгнул во время тонкого маневра ловли банкой осы, сидевшей на старом пне около поломанного загона для овец. Оса укусила меня.

В тот же день я пошел в город, купил пластиковую модель Ягуара, после обеда склеил ее и ритуально взорвал маленькой бомбой на крыше бункера. Через две недели в море недалеко от Нэрна упал Ягуар, хотя пилоту и удалось вовремя катапультировался. Мне бы хотелось думать, что это подействовала сила, но я подозреваю совпадение, высокоскоростные самолеты падают так часто, неудивительно, что символический и реальный взрывы случились в течение двух недель.

Я сидел на земляном берегу над Мадди Крик « Грязный Залив » и ел яблоко. Я опирался на молодое дерево, которое саженцем было Убийцей. Сейчас оно выросло и стало намного выше меня, но когда я и оно были одного роста, я использовал его как неподвижную катапульту, охраняющую южные подходы к острову. Тогда, как и сейчас, оно смотрело над широким заливом и грязью цвета ствола старого ружья, из которой торчали обломки старой рыбацкой лодки.

После Истории со Старым Солом я использовал катапульту для другой цели, и оно стало Убийцей, грозой хомяков, мышей и сусликов.

Я помню, оно могло послать камень с кулак величиной через весь залив и больше, чем на двадцать метров в качающуюся почву Большой земли; однажды я попал в естественный ритм раскачиваний дерева и стрелял каждые две секунды. Я мог послать камни в любую точку внутри шестидесяти градусов, изменяя направление, в котором я дергал саженец назад и вниз. Я не попадал в грызунов каждые две секунды, они расходовались по несколько штук в неделю. Шесть месяцев я был лучшим покупателем зоомагазина в Портнейле, каждую субботу покупая пару грызунов, и приблизительно раз в месяц покупал коробку воланов в магазине игрушек. Сомневаюсь, что кто-то кроме меня использовал их вместе.

Конечно же, у меня была причина делать все это, я мало что делаю без той или другой причины. Я искал череп Старого Сола.

Я бросил огрызок над заливом, он упал в грязь на дальней стороне с приятным плюхом. Я решил, что настало время как следует осмотреть Бункер и побежал трусцой по берегу в направлении старого блиндажа, огибая самую южную дюну острова,. Я остановился посмотреть на берег моря. Кажется, ничего интересного там не было, но я помнил вчерашний урок, когда я остановился понюхать воздух и казалось, все было в порядке, а через десять минут я боролся с кроликом-камикадзе, потому я протрусил по склону дюны и вдоль линии мусора, выброшенного морем.