Лорел Гамильтон - Смеющийся труп

Моя прощальная реплика вызвала у Жан-Клода новый взрыв хохота.

– Прекрати называть меня ma petite.

Я снова вышла в шумный зал. Чарльз стоял возле стола. Не сидел. Даже издалека было видно, что он в смущении. Что опять стряслось?

Его большие ладони были сложены вместе. Темное лицо было искажено, словно от боли. Милосердный Бог наделил Чарльза пугающей внешностью, но душа у него была как желе. Будь у меня размеры Чарльза и его сила, я была бы просто зверюгой. Это немного грустно и несправедливо.

– Что случилось? – спросила я.

– Я звонил Каролине, – сказал Чарльз.

– И что?

– Няня у нас заболела. А Каролину вызвали в больницу. Кто-то должен посидеть с Сэмом, пока она на работе.

– М-мм, – протянула я.

Чарльз потерял большую часть своей свирепости, когда произнес:

– А не может Тендерлин подождать до завтра?

Я покачала головой.

– Но ты же не пойдешь туда в одиночку, правда?

Я смотрела на этого человека-гору и вздохнула:

– Я не могу ждать до завтра, Чарльз.

– Но ведь Тендерлин... – Он понизил голос, как будто стоит произнести это слово громко, на нас тут же налетят стаи сутенеров и проституток. – Тебе нельзя ходит туда ночью одной.

– Я бывала и в худших местах, Чарльз. Ничего со мной не случится.

– Нет, я тебе не позволю идти одной. Каролина может вызвать другую няню или позвонить в больницу и сказать, что она не придет. – Говоря это, он улыбнулся. Всегда приятно выручить друга. Каролина ему устроит. Хуже всего, что теперь я уже сама не хотела брать Чарльза. Мало просто быть свирепым на вид.

Вдруг Гейнор узнает, что я расспрашивала Ванду? Узнает, что Чарльз при этом присутствовал, и решит, что он со мной заодно? Нет. Слишком эгоистично подвергать Чарльза риску. У него четырехлетний сынишка. И жена.

Гарольд Гейнор съел бы Чарльза на завтрак. Я не имела права втягивать его в эту историю. Он просто большой, дружелюбный медведь. Милый добрый мишка. Мне не нужно, чтобы меня прикрывал плюшевый мишка. Мне нужен напарник, который смог бы выдержать ответный удар Гейнора.

У меня появилась идея.

– Отправляйся-ка ты домой, Чарльз. Я не пойду одна. Обещаю.

На лице его отразилось сомнение. Похоже, он мне не поверил. И на том спасибо.

– Анита, ты не обманываешь? Я тебя одну не оставлю.

– Иди, Чарльз. Я найду себе спутника.

– Кого ты можешь найти в такое время?

– Хватит вопросов. Ступай домой к сыну.

Он по-прежнему сомневался, но явно почувствовал облегчение. На самом деле ему совсем не хотелось идти в Тендерлин. Может быть, короткий поводок – это как раз то, что было ему необходимо, чего он сам хотел. Повод не делать того, чего делать не хочется. Прекрасная основа для брака.

Но, в конце концов, если она продуктивна, то и пусть остается.

Чарльз отбыл, рассыпавшись в извинениях. Но я знала, что он рад. Я запомню, что он был рад уйти.

Я постучала в дверь кабинета. После недолгой паузы из-за двери послышалось:

– Входи, Анита.

Как он узнал, что это я? Я не стала спрашивать. Лучше не знать.

Жан-Клод, казалось, проверял какие-то цифры в большой бухгалтерской книге. Она выглядела ужасно древней: пожелтевшие страницы, выцветшие чернила. Казалось, в ней делал записи еще Боб Кречет.

– Чем я заслужил два визита за одну ночь? – спросил он.

Я почувствовала себя полной дурой. Столько усилий, чтобы избежать с ним свиданий, – а теперь я сама собираюсь попросить его составить мне компанию в небольшом дельце? Но таким образом можно было убить двух зайцев. Во-первых, я сделала бы приятное Жан-Клоду – а мне совсем не хотелось настраивать его против себя, а во-вторых, если бы Гейнор задумал какую-нибудь пакость, я поставила бы на Жан-Клода.

Несколько недель назад Жан-Клод обошелся со мной примерно так же. Выставил меня на ринг против чудовища, которое убило трех Мастеров. И он тоже поставил на меня против Николаос. Я, конечно, одержала верх, но с трудом.

С чем едят гуся, с тем можно съесть и утку. Я очаровательно улыбнулась. Приятно, когда удается так быстро оказать ответную услугу.

– Не мог бы ты сходить со мной в Тендерлин?

Он моргнул. Изумление отразилась на его лице точно так же, как у настоящего человека.

– С какой целью?

– Я должна расспросить одну проститутку по поводу дела, которым я сейчас занимаюсь. Мне нужно прикрытие.

– Прикрытие? – переспросил он.

– Мне нужен напарник, который выглядел бы страшнее меня. Ты как раз подходишь.

Он улыбнулся блаженной улыбкой:

– Я буду твоим телохранителем.

– Ты причинил мне достаточно горя – сделай для разнообразия доброе дело.

Улыбка растаяла.

– Что за странная перемена настроения, ma petite?

– Мой напарник был вынужден пойти домой нянчить ребенка.

– А если я не пойду?

– Тогда я отправлюсь одна, – сказала я.

– В Тендерлин?

– Ну.

Внезапно оказалось, что Жан-Клод идет ко мне. Как он встал из-за стола, я не заметила.

– Перестань, пожалуйста, это делать.

– Делать что?

– Затуманивать мне мозги, чтобы я не могла уловить, как ты двигаешься.

– Я буду делать это при каждом удобном случае, ma petite, – просто чтобы доказать, что я еще на это способен.

– Что все это значит?

– Я передал тебе большую долю своей силы, когда поставил метки. Теперь я упражняюсь в тех немногих играх, которые мне остались. – Он подошел почти вплотную. – Чтобы ты не забыла, кто я и что я.

Я посмотрела в его синие-пресиние глаза.

– Я никогда не забуду, что ты ходячий мертвец, Жан-Клод.

По лицу его прошла тень, которую я не могла определить. Возможно, это была боль.

– Нет, я вижу в твоих глазах понимание того, что я собой представляю. – Его голос упал почти до шепота, но не стал вкрадчивым. В этом было что-то вполне человеческое. – Твои глаза – самое чистое зеркало, которое я когда-либо видел, ma petite. Всякий раз, когда я начинаю притворяться перед самим собой, всякий раз, когда пытаюсь создать иллюзию жизни, мне достаточно лишь взглянуть в твои глаза, чтобы увидеть истину.

Каких слов он ждал от меня? “Прости, я постараюсь игнорировать тот факт, что ты вампир”?

– Тогда зачем тебе, чтобы я была рядом? – спросила я.

– Может быть, если бы у Николаос было такое зеркало, она не превратилась бы в такое чудовище.

Я посмотрела на него. Возможно, он прав. В таком случае он выбрал меня на роль своего слуги отчасти из возвышенных соображений. Отчасти. О дьявол. Не хватало еще проникнуться сочувствием к этому необычному Мастеру вампиров. Только не сейчас. И вообще никогда.

Мы идем в Тендерлин. Берегитесь, сутенеры! Сегодня меня прикрывает Мастер. Это все равно, что глушить рыбу атомной бомбой. Массовые убийства всегда были моей специальностью.

Первоначально Тендерлин – квартал красных фонарей – располагался на набережной. Но потом Тендерлин, как и многие районы Сент-Луиса, переместился ближе к окраине. Пройдете мимо театра “Фоке”, где передвижные бродвейские труппы поют свои мюзиклы, спуститесь дальше по Вашингтон-стрит к западной стороне городского центра и окажетесь в паутине обновленного Тендерлина.