Лорел Гамильтон - Запретный плод

– Вот как.

– Не в первый раз, когда он стал вампироманом, девушка, а просто первый раз. Точка. Валентин говорит, что поймал пацана еще маленьким и сделал ему хорошо. Говорит, Филиппу так понравилось, что он и стал с тех пор вампироманом.

– О Господи!

Я припомнила кошмарную реальность своей встречи с Валентином. Что, если бы это случилось со мной в детстве? Что бы тогда со мной сталось?

– Ты знаешь, Валентина? – спросил Лютер.

Я кивнула:

– Знаю. А он не говорил, сколько лет было Филиппу в момент нападения?

Он покачал головой:

– Не знаю, но поговаривают, что всякий, кому больше двенадцати, для Валентина уже стар; если только это не для мести. Он на мести помешан. Ходит слух, что если бы мастер не держал его в узде, он был бы чертовски опасен.

– Можешь смело закладывать свою голову, что он опасен.

– Ты его знаешь. – Это не был вопрос.

Я посмотрела на Лютера. – Мне нужно знать место дневной лежки Валентина.

– Это уже вторая информация даром. Так не пойдет, девушка.

– Он носит маску, потому что я два года назад полила его святой водой. До вчерашней ночи я думала, что он мертв, и он думал то же обо мне. Он убьет меня, если сможет.

– Тебя чертовски трудно убить, Анита.

– Всегда бывает первый раз, Лютер, вот в чем дело.

– Слыхал я про это. – Он стал перетирать и без того чистые бокалы. – Не знаю. Просочится, что мы выдали тебе дневную лежку, и дело для нас может выйти плохо. Заведение сожгут и нас забудут оттуда выпустить.

– Твоя правда. Я не имела права спрашивать.

Но я осталась сидеть, глядя на него, желая, чтобы он мне дал то, что мне нужно. Рискни шеей ради старого друга, и я сделаю для тебя то же. А как же.

– Если ты поклянешься, что не используешь это, чтобы его убить, я мог бы сказать.

– Это была бы ложь.

– У тебя есть ордер на его ликвидацию?

– Не активный, но я могу его достать.

– И ты будешь ждать, пока достанешь?

– Без ордера суда на казнь убивать вампира незаконно, – ответила я.

Он посмотрел на меня пристально.

– Не в этом был вопрос, девушка. Ты решишься на фальстарт, чтобы убить наверняка?

– Может быть.

Он покачал головой.

– В наши дни, девушка, ты попадешь под суд. По обвинению в убийстве – это серьезно.

Я пожала плечами:

– Еще серьезнее, если тебе разорвут горло.

Он моргнул, потом произнес:

– Ладно. – Он явно не знал, что сказать, и потому все тер и тер сияющий бокал. – Я должен спросить у Дэйва. Если он скажет “о'кей”, ты узнаешь, что хочешь.

Я допила сок и заплатила, оставив не по размеру большие чаевые, чтобы соблюсти видимость. Дэйв ни за что бы не признал, что помогает мне ради моей связи с полицией, значит, деньги должны были перейти из рук в руки, хотя их было несравнимо меньше, чем могла бы стоить информация.

– Спасибо, Лютер.

– Тут поговаривают, что ты этой ночью встречалась с мастером. Правда?

– А ты узнал об этом до того или после? – спросила я.

Он явно был задет.

– Анита, если бы мы знали, сказали бы тебе бесплатно.

Я кивнула:

– Извини, Лютер. У меня была пара, трудных ночей.

– Ладно, понимаю. Значит, это правда?

Что я могла сказать? Отрицать? И так уже полно народу об этом знает. И, в конце концов, мертвому можно доверить тайну, как говорит пословица.

– Может быть.

С таким же успехом я могла сказать “да”, раз не сказала “нет”. Он кивнул:

– Что они от тебя хотели?

– Не могу сказать.

– М-м… да. Анита, тебе надо быть чертовски осторожной. Тебе может понадобиться помощь, если есть кто-то, кому ты можешь доверять.

Доверять? Доверия-то как раз хватает.

– Понимаешь, Лютер, у меня только два выхода, и я бы выбрала смерть. Быстрая смерть – это было бы лучше всего, но вряд ли мне представится такой случай, если дело повернется плохо. Так кого мне в это втягивать?

Его круглое темное лицо повернулось прямо ко мне.

– Ответов у меня нет, девушка. Хотел бы я, чтобы они были.

– Я тоже.

Зазвонил телефон, Лютер снял трубку. Посмотрел на меня и перетащил телефон на длинном шнуре.

– Это тебя.

Я прижала трубку плечом к щеке:

– Да?

– Это Ронни.

В голосе ее звенело подавленное волнение, как у ребенка рождественским утром.

У меня сперло дыхание:

– Ты что-то нашла?

– Ходит слух насчет “Люди против вампиров”. Организован эскадрон смерти, чтобы стереть вампиров с лица земли.

– У тебя есть доказательства, свидетели?

– Пока нет.

Я вздохнула раньше, чем смогла удержаться.

– Да брось, Анита, это хорошие новости.

Я прикрыла рукой микрофон и зашептала:

– Я не могу пойти к мастеру со слухом насчет ЛПВ. Вампиры разорвут их на части. Погибнет уйма невинных людей, а ведь мы даже не знаем, на самом ли деле за убийствами стоит ЛПВ.

– Ладно, ладно, – сказала Ронни. – Завтра утром у меня будет что-то более конкретное, обещаю. Подкупом или угрозами добуду я информацию.

– Спасибо, Ронни.

– Да ладно, для чего же еще нужны друзья? К тому же Берт выплатит сверхурочные и деньги на взятки. Люблю видеть гримасу боли, когда он расстается с деньгами.

– Я тоже, – ухмыльнулась я в телефон.

– Что ты делаешь сегодня вечером?

– Иду на вечеринку.

– Что?

Я объяснила, как могла короче. После долгого молчания она сказала:

– Придурочный поступок.

Я была с ней согласна.

– Ты копай на своем конце, а я попробую с этой стороны. Даст Бог, в середине встретимся.

– Хотелось бы так думать.

В голосе ее слышалась какая-то подогретость, почти сердитость.

– Что тебе не нравится?

– Ты ведь идешь без прикрытия? – спросила она.

– Ты ведь тоже одна работаешь.

– Не в окружении вампиров и придурков.

– Это спорный вопрос, если ты в штаб-квартире ЛПВ.

– Не остри. Ты понимаешь, что я хочу сказать.

– Да, Ронни, понимаю. Ты – единственный мой друг, который может сам о себе позаботиться. – Я пожала плечами, потом поняла, что она этого не видит, и сказала: – А с любым другим будет как с Кэтрин – овца среди волков, и ты это знаешь.

– А взять с собой другого аниматора?

– Кого? Джеймисон считает, что вампиры – лапочки. Берт любит говорить о крупной дичи, но сам свою задницу ни за что не подставит. Чарльз отлично умеет поднимать трупы, но он слаб в коленках, к тому же у него четырехлетний ребенок. Мэнни больше на вампиров не охотится. Он четыре месяца проторчал в больнице, пока его собирали после последней охоты.

– Если я правильно помню, ты тоже была в больнице, – сказала она.

– Я отделалась сломанной рукой и раздробленной ключицей, Ронни. Мэнни чуть не умер. Кроме того, у него жена и четверо детишек.

Мэнни был аниматором, который меня обучал. Он научил меня поднимать мертвых и побеждать вампиров. Хотя, надо признать, я вышла за рамки обучения Мэнни. Он был традиционалистом, не признавал ничего, кроме осинового кола и чеснока. Пистолет он носил как резерв, а не как основной инструмент. Если современная техника позволяет мне поражать вампиров на расстоянии вместо того, чтобы вскакивать на них верхом и протыкать осиновым колом сердце, так почему бы и нет?