Эдвин Хилл - Пропавшие

Френки к тому времени, прихватив Итана, поднялась на второй этаж к себе в комнату.

– Френки держится особняком, – сказала Энни. – Как и все мы. Она сказала, что Итан, наверное, где-нибудь прячется, как будто такое случалось прежде. Сказала, что иногда он сущий засранец.

– Она так о родном ребенке сказала?

– Ну, у тебя же своих детей нет?

– Нет, но, может, еще будут.

Судя по его тону, Энни поняла, что Рори мечтает о том, как играет в бейсбол с сыном и в кукольный домик с дочерью, не зная даже, что из девчонок порой вырастают пацанки, а мальчики идут в балет, несмотря на родительские ожидания. Рори знать не знал о бессонных ночах, тоске и бесконечных грязных пеленках.

– Не сдавайся, – сказала Энни. – Тебе рано сдаваться. Ты, может, и думаешь, что уже староват или что слишком многое пропустил, но ты сам еще ребенок. Сдашь ты свой экзамен. Встретишь девушку, особенно если перестанешь вечно страдать фигней. А уж когда станешь папой, то поймешь, что в головах у родителей мелькает всякое страшное. И если не высказывать эти мысли вслух, можно и сдохнуть.

У Рори даже сбилось дыхание. Его лицо вдруг сделалось грустным, он чуть не плакал. Захотелось встряхнуть его, сказать, что он так и не познает истинного сожаления, пока не станет жить по родительскому расписанию: бессонные ночи, ранние подъемы, садик по вторникам, гимнастика по средам, постоянное планирование. Он так и не познает отчаяния, не увидев, как детали его собственной жизни исчезают, вливаясь в чужую. Этого было не объяснить, поэтому Энни молча смотрела вперед, делая вид, будто не видит, как Рори пытается вернуть самообладание. Пусть сохранит достоинство.

Вскоре Рори выехал на тропинку, ведущую к особняку.

– Давно ты Лидию любишь? – спросила Энни.

– Всю жизнь. Сколько себя помню. А ты как узнала?

– Любой сразу бы догадался, увидев тебя рядом с ней. А ты знал про нее и Воуна?

Рори вздохнул.

– Я своими глазами все видел. Когда они были в воде. Может, это уже давно тянется, просто я не хотел замечать. Вряд ли кто-то еще знает, но тайны на этом острове раскрываются быстро.

Энни уже распахнула дверцу и хотела вылезти наружу, но в последний момент обернулась и поцеловала Рори в щеку. Как старшая сестра. По крайней мере, она хотела, чтобы этот жест выглядел именно так.

– Спасибо за перемирие, – сказала Энни. – Я отправлю к тебе Френки.

Она пробежала под дождем к дому. Внутри осторожно прошла через прихожую, нечаянно пнув одну из игрушек Итана. Потом на звуки смеха – в кухню. При виде Энни Френки прикрыла рот ладонью, пытаясь скрыть улыбку. На ней была синяя футболка с надписью: «Мама голодная, как волк». На стойках стояло несколько свечек, но даже в тусклом свете Энни разглядела, что зрачки у Френки размером с блюдце. По стойке растекалось содержимое банки с рыбными консервами, а в углу в это время Сет жонглировал еще тремя банками.

– Рыжая! – сказал он. – Да, детка! Поужинай с нами. У нас тунец. Будет круто.

Он поймал банки, вскрыл одну и вывалил содержимое в глубокую чашу, залив потом майонезом. Пахло рыбой в масле.

– Я сегодня чуть не утонула, пока искала твоего сына, – обратилась к Френки Энни. – А ты здесь упарываешься?

Веселье сошло с лица Френки.

– Новостей пока нет, – поспешила добавить Энни. – Ни хороших, ни плохих.

Не стоило ей осуждать Френки. У нее на это не было права. Как не было ни у кого вообще. Просто Френки справлялась с горем как умела, потому что, когда все закончится, ей придется еще как-то жить с последствиями.

– Столько людей собралось помочь, – добавила Энни. – Чуть ли не все на этом острове. Мы искали, пока не стало слишком опасно.

Френки спрятала лицо в ладони и зарыдала.

– Ну вот, – сказал Сет, неуклюже обнимая ее длинными руками. – Вот облом!

Френки оттолкнула его.

– Тебя там Рори ждет, – сказала Энни. – Отвезет на допрос. Я утром уеду отсюда на пароме, – добавила она, поняв, что пришло время двигаться дальше. Никто не станет по ней тосковать, и не важно, чего там хотел от нее Трей. Если она останется, то всем, и ей самой, от этого будет только хуже. – Удачи. Соболезную тебе.

Френки всхлипнула.

– Куда ты? – спросила она.

– Куда угодно, лишь бы подальше отсюда.

Поднявшись к себе, она услышала, как по пустому дому разносится шепот Френки и Сета. Немного погодя хлопнула входная дверь – это Френки вышла наконец к Рори. Тогда Энни легла на влажный матрас. Застонало на ветру дерево, и какой-то пластиковый предмет пронесся через крону. Энни вообразила, как местные ютятся сейчас по домам, пережидая, как и века до этого, когда же уймутся ветер и дождь.

Она ничем не лучше Френки.

Никогда не была лучше ее. Поэтому и ушла. Правда, со временем изменилась. Сильно изменилась. И, прежде чем за ней завтра утром придут копы, она должна уйти. Прежде чем ее вызовут на допрос. Прежде чем ей придется столкнуться с Треем. Или Лидией. Или с правдой о себе.

Энни снова достала из рюкзака предоплаченный телефон. На шкале зарядки оставалось последнее деление – пять процентов. Сперва она написала привычное сообщение и добавила в адресаты единственный номер, который знала наизусть. Потом вгляделась в экран, задержав палец над кнопкой «отправить». Хорошо, когда тебя помнят, когда тебя кому-то не хватает. И еще лучше, когда есть кто-то, кому не плевать настолько, что он ответит. Если тебе грозит опасность, об этом надо сказать.

Энни нажала «отправить», о чем почти сразу же пожалела.

Но некоторые вещи не изменишь.

Пока Рори вел Френки Салливан от джипа к общественному центру, где гудел, давая свет, генератор, она казалась ему легкой – того и гляди ветром сдует. По дороге сюда Френки не сказала ни слова, даже об Итане не спросила. А внутри старого здания Барб стояла у карты острова, изучая сетку квадратов.

– Под чем бы ты ни была, – прошептал Рори на ухо Френки, – больше ты этого не получишь. Только не здесь. Только не при том, что творится.

Взгляд у Френки был пустой. Сколько она уже торчит? Что станет делать через пару часов, когда начнется отходняк? Заскулит, умоляя о новой дозе, выдаст все тайны в обмен на щепотку героина?

– Идем, – сказал Рори, удивляясь, как она вдруг потяжелела. Ее ноги словно приросли к ковролину, однако Барб, похоже, уловила ее страх. Приветливо улыбнулась и обняла как можно теплее.

– Милая, – сказала Барб. – Всю ночь пытаемся привезти тебя сюда. Я уж начала бояться, как бы ты сама не примчалась. Представляю, врываешься такая, выхватываешь у меня матюгальник и начинаешь всех строить.

Френки прищурилась, переваривая сказанное Барб и пытаясь уловить смысл.

– Где Трей? – спросила она.

– Ходит где-то, – ответила Барб. – Мы целиком сосредоточились на поисках, но на сегодня все, так что можно заняться другими делами. С тобой, например, поговорить, прояснить, что творится. Идем. Присаживайся. Чаю будешь?