Виктор Гавура - Час цветения папоротников

Началось все во время летних каникул после пятого курса мединститута. Славик подвизался на археологические раскопки кургана Гайманова могила возле села Балки Запорожской области. Там он блеснул своим невероятным везением. Славик собственноручно нашел несколько золотых поделок, имеющих относительную научную ценность. В экспедиции его даже прозвали Найдохой, так в старину называли искусников поиска, счастливых на находку.

Но самой ценной его находкой была чудной работы золотая чеканная оправа горита, украшавшая футляр для лука и стрел древнего воина из мужского скифского погребения. Эта пластина из низкопробного золота по весу не представляла собой особой ценности. Однако уникальный сюжет ее рисунка, повествующий об исторических событиях, случившихся многие тысячелетия назад, был равен открытию.

Спустя несколько дней оправа бесследно исчезла из сейфа экспедиции. Как назло, ее не успели даже сфотографировать. Проведенное расследование силами спившегося следователя из поселка Днепрорудное результатов не дало, и все с облегчением вздохнули, когда дело закрыли. Вернее, не все. Больше всех огорчался Славик, он переживал эту бессовестную кражу тяжелее остальных.

Найденное золото, точнее процесс его поиска, увлек Славика настолько, что он занялся розыском большого клада, сведения о котором случайно попали ему в руки. Ничего необычного, один и тот же, предначертанный искусителем рода человеческого путь. Тот, кто принимается за поиски клада, начинает жить иной жизнью, словно в другом измерении. Не проработав и двух лет врачом после института, Славик бросил медицину, развелся с женой, их бывшей однокурсницей и всецело посвятил себя поиску клада.

При случайной их встрече в Киеве, за «рюмкой чая» в кафе на Крещатике, Славик признался Сергею, что в охоте за этими несметными сокровищами, он нашел два небольших, но достаточно богатых клада, с которыми теперь не в силах расстаться, хоть и нуждается в деньгах, потому как находится в постоянном прогаре. В этом прослеживалась повторяющаяся связь жизненных явлений. Если рассмотреть то, что случилось в ретроспективе, можно отметить, что наша жизнь полна совпадений, обусловленных влиянием многих, на первый взгляд, незначительных факторов, суть которых непостижима.

Так, не случайно Славик попал в археологическую экспедицию и нашел золотую оправу горита. То была наживка, на которую он попался. Не случайно к нему попала и информация о кладе, будто кто-то, невидимо наблюдающий за ним, ему ее подбросил. А потом все пошло своим чередом: «Тот, кто однажды увидел блеск золота клада, никогда его не забудет», сказал Мэл Фишер, известный искатель кладов. Охота за кладом затягивает, начав однажды, не остановишься. Отныне жизнь Славика принадлежала не ему, а кладу. Но, разыскав заветный клад, с ним бывает невозможно расстаться. Некоторые кладоискатели настолько вожделенно жаждут найти золото, что отыскав клад, в бо́льшей степени принадлежат ему, чем он им.

Клад всегда представляет опасность для того, кто его ищет. Взяв клад, человек всегда оставляет взамен что-то свое. Чаще всего он платит за него своим здоровьем, либо за его находку расплачиваются родные и близкие. Того, кто занимается поисками клада ради наживы, неминуемо настигает кара. Недаром говорят, у клада двое родителей: отец, достаток, а мать, беда. Тот, кто прячет клад, оставляет на нем свое охранное заклятие и духи земли ревностно хранят, доверенный им заговоренный клад. Обычно хозяин клада произносит над ним свое заклинание ‒ зарок, в котором говорится о том, кто и когда сможет овладеть кладом.

Бывает, кладут зарок «на счастливого» либо «на первого встречного», но клад может быть заговорен и на человеческую голову, а то и на сорок голов, и только сорок первому искателю клада он достанется. Чтобы заполучить такой клад, нужно на месте, где он зарыт, произвести столько убийств, на сколько голов он заговорен. Только после этого он дастся в руки. Но чаще всего заговор касается всех подряд, и только хозяин клада может получить его обратно. Хорошо известны заклятия пиратов над своими кладами: «Пусть тот, кто нашел этот клад, знает, что его путь назад будет не длиннее лезвия ножа».

В старину часто нахаживали клады, а ныне, почти не находят, об этом писал еще Даль. Раньше кладоискательство было весьма распространенным явлением в крестьянской среде. Поиск клада порой охватывал целые деревни. Вместо того чтобы пахать или сеять, мужики собирались в артели (случалось до двухсот человек и более) и уходили на поиски клада. По полгода они бродили по лесам, копая землю денно и нощно. Как правило, затея заканчивалась неудачей.

Если же вдруг что-то и находилось, то мужики не могли разделить находку и хватались за топоры. Как гласит старая поговорка: «Клад найдешь, да домой не придешь». К тому же, как сообщают старинные сыскные дела, крестьяне, нашедшие клад и утаившие его, были «у пытки и у огня». Так что найденный клад редко кого делает счастливым и почти всегда приносит несчастья и пагубу. Ибо золото клада не дается бесплатно. У него есть своя цена. Всему есть своя цена, и лучшее приобретается не находкой, а ценою великих усилий.

Сергей это знал. Знал он и причину, почему люди всю свою жизнь посвящают поискам сокровищ. В основе страсти к кладоискательству лежит извечное стремление человека к легкому обогащению. Но, не у всех. Немало среди них и тех, кто ищет свою мечту. Действительность отвратительна. Что́ она ‒ против мечты? Но, отыскав заветный клад, и потеряв дорогих для себя людей, они становятся беднее, чем были.

Отчего-то ему вспомнился Крысолов и то, как чудовищно он проучил жителей Гамельна за их глупость и алчность. Тех, средневековых жлобов, не украинских, конечно, а немецких. Впрочем, жлобы интернациональны, ‒ одинаковы везде. А ведь Крысолов нашел, чем пронять их черствые сердца, раз слух о том дошел до нас чрез века. Откуда они берутся? Вспомнилась соответствующая притча. Рылась в земле свинья и вырыла ямку. Бежала курица, увидела ямку и снесла в ней яичко. Шел черт, смотрит, что такое? Свинячья ямка, а в ней куриное яйцо. Черт сел и высидел жлоба. И получился жлоб, глупый, как курица, хитрый, как черт и подлый, как свинья.

Сергей заскрипел пружинами дивана, собираясь сесть, но передумал, обвел взглядом темные углы комнаты, вздохнул и остался лежать в том же положении. Все-то он знал, но в последнее время он все чаще замечал, что воля его покрывается инеем бессилия. Воля?.. Чтобы иметь волю, надо желать. А были у него какие-то желания? Было ль у него хоть что-то в жизни, что бы заставило его действовать? Нет. Все, что он ни делал до сих пор, кончилось ничем. Все его усилия потрачены впустую, ушли, как вода в песок. И ему во всей своей горькой правде открылось, что в отличие от библейского Лота, ‒ в дверь к нему никогда не постучатся два странника в белых одеждах, и не выведут его из беззаконного Города. Он обречен пожизненно влачить жалкое существование в Киеве, здесь же, ему суждено умереть.