Стефан Анхем - Мотив Х

Она сделала шаг к двери и схватилась одной рукой за отверстие для почты, когда телефон внезапно зазвонил в другой.

Это был Хампус.

Именно сейчас, когда у нее не было ни времени, ни тем более желания с ним разговаривать, он надумал позвонить ей.

Она отклонила звонок, переключила внимание на почтовый ящик, но не прошло и минуты, как телефон зазвонил снова.

— Хампик, чего ты названиваешь? — прошипела она в трубку. — Я занята и не могу…

— Я знаю, но думаю, будет лучше, если ты приедешь домой как можно скорее, — сказал он необычно спокойно и собранно.

— Что такое, что произошло? Неужели что-то случилось? Или ты просто не можешь найти кока-колу? В таком случае я могу сказать, что она кончилась, и остается только дойти до «Нетто» и…

— Повторяю, будет лучше, если ты увидишь это своими глазами.

— Эйнар Грейде, судмедэкспертиза, и да, вы все правильно поняли. У меня сейчас нет времени разговаривать с вами по телефону. И нет, не надо записывать сообщение. Если у меня нет времени поговорить с вами, то с чего оно найдется на прослушивание записи автоответчика?

Послышался звуковой сигнал, и Фабиан положил трубку. Коса был известен своей ненавистью к телефонам в целом и к мобильным телефонам в частности, и поэтому имел привычку оставлять рабочий мобильный в лаборатории, когда уходил домой.

На всякий случай он позвонил еще два раза. Тогда он сможет, по крайней мере, сказать, что трижды пытался дозвониться, прежде чем решился постучать в дверь.

Он никогда не был дома у Косы, и было бы преувеличением сказать, что это было то, чего он ждал с нетерпением. Адреса в интернете не было, и никто в больнице Хельсингборга, похоже, тоже не знал его, если только им не был дан строгий приказ ни при каких обстоятельствах не разглашать эту информацию.

Впрочем, оказалось достаточно позвонить его коллеге Арне Грувессону, который без возражений дал Фабиану адрес и вдобавок, казалось, был почти в восторге от того, что он собирается ехать туда и беспокоить Косу прямо посреди выходных, тем более, что у того день рождения и все такое.

Он припарковал машину у Трактерсгатан, 38, и посмотрел на двухэтажный дом из красного кирпича, выходивший фронтоном на улицу. Кругом была тишина. Прямо-таки удивительно спокойно, учитывая, как близко Седерсити. Когда-то в этом районе, несомненно, было полно детей, которые учились ездить на велосипедах, играли в классики и в теннис прямо на улицах. Теперь же все они выросли и разъехались, а здесь жили теперь их родители, которым оставалось только намывать машины в ожидании приезда внуков.

Единственное, что не вписывалось в образ — это сам Коса. У него не было ни машины, ни детей, а его пестрая одежда и длинные седые волосы, вероятно, вызывали немалое недоумение у соседей. Но так как он уже неплохо знал судмедэксперта, то понимал, что тому было абсолютно все равно.

Он прошел через маленькую деревянную калитку и вспомнил о жене Муландера, Гертруде, которая появилась прямо во время его встречи с Рейдаром Дальбергом. Она точно не забудет их встречу, в этом можно было не сомневаться. Но было ли для нее новостью то, что расследование возобновлено, — далеко не ясно.

В последнем случае был неизбежен риск того, что она уже позвонила мужу и спросила, почему он ничего ей об этом не сказал. Хотя более вероятно то, что она подождет до вечера и первым делом заговорит об этом, когда он вернется домой.

Если они вообще говорили о таких вещах дома. Существовала вероятность, что Муландер, как и он сам, не имел привычки говорить о работе за обеденным столом. Вопрос тогда состоял в том, было ли у Гертруды такое же видение ситуации или она все же расскажет об их встрече. Узнать это невозможно.

Однако в случае, если она решит рассказать все мужу, не было другого варианта, кроме как как можно скорее подключить к расследованию Тувессон, подготовить ордер на арест и надеяться на то, что доказательства достаточны для вынесения обвинительного приговора.

Он нажал на звонок, но не понял, работает ли он. Через несколько попыток сдался и пошел дальше вдоль задней стены дома, но внезапно ему преградил дорогу высокий забор, поэтому в итоге он направился к подъездной дорожке с другой стороны фронтона.

Как и следовало ожидать, гараж оказался заперт, а за ним начиналась разросшаяся живая изгородь соседа. Пространство было крайне узким, но с некоторым усилием он смог протиснуться между жесткими раскидистыми ветвями и длинной стеной гаража.

С другой стороны гаража за домом начинался сад. Он был полностью защищен от посторонних глаз со всех сторон, а на деревьях висели сотни маленьких зеркальных шаров, которые создавали тысячи солнечных зайчиков над лужайкой, на которой среди прочего стоял высокий деревянный тотемный столб. Из развернутых динамиков негромко доносилась знакомая электронная музыка стиля эмбиент.

Это был «The Last Resort» Андерса Трентемеллера. У него самого был в коллекции этот альбом, и хотя он давно его не слушал, Фабиан считал его одним из лучших альбомов, выпущенных в соседней Дании. То, что Коса вообще знал о его существовании, впечатляло.

Он прошел вперед мимо кустов и увидел коллегу сидящим в большой ванне с горячей водой, от которой поднимался пар. Коса лежал в воде и медитировал с закрытыми глазами, а натренированный, как минимум на двадцать лет моложе, золотисто-коричневый мужчина сидел в ванне прямо за ним и массировал его плечи.

Мысль о том, чтобы улизнуть и, повинуясь совету Тувессон, подождать до понедельника, пришла слишком поздно, ведь мужчина уже увидел его и перестал делать массаж, после чего Коса открыл глаза и одарил Фабиана усталым взглядом.

— Привет, привет, — сказал он, помахав рукой, стараясь выдавить из себя улыбку. — Извини, я не знал, что… — Казалось, его только что поймали с поличным и должны были вызвать к директору. — Если сейчас неудобно, мы можем подождать, пока ты закончишь… — продолжил он и сделал попытку повернуться и уйти тем же путем, каким пришел.

— Да, конечно, это было бы предпочтительнее. Но тебе, к сожалению, уже удалось разрушить энергетические поля. — Коса сделал знак сидящему за ним мужчине, что сеанс окончен. — И ради твоего же блага я надеюсь, что у тебя очень важное дело, — он указал прямо на Фабиана. — Настолько важное, что ни в коем случае не может подождать до завтра.

Загорелый мужчина вылез из горячей ванны, и хотя Фабиан отвел взгляд, он не мог не заметить, что золотисто-коричневое тело представляло собой почти само совершенство. Его обладатель точно не проводил дни, тягая железо в спортзале. Здесь было что-то совершенно другое. Может быть, скалолазание или йога.