Джослин Джексон - Я иду искать

Все заржали, как шакалы, заглушив мой смех. Бедный Фрэнсис! Теперь я уже никогда не смогу спокойно смотреть на его прекрасные белые зубы.

— О Господи, — сказала Лавонда, поднимая бокал. На дне плескался чистый джин. — Ладно, ты меня победила. Теперь ты ведёшь.

— Тейт, — Ру подняла бокал, — думаю, хуже этого ты ничего не делала. Так что пей.

— Подождите! — Тейт выпрямилась, принимая вызов. Панда ни в чём не должна была её победить. — На той неделе я целовалась взасос кое с чьим мужем. Нет, не со своим. Съели, сучки? За это и пейте.

Веселье резко стихло. Панда молчала. Лавонда молчала. Я прислонилась к стене, чтобы удержаться на ногах.

— А с кем? — спросила Панда, и в её голосе, даже пьяном, звучало возмущение. Тейт это заметила. — Мы его знаем? Чей это муж?

— Господи, нет! — воскликнула Тейт, включая заднюю скорость. — Никто из вас его не знает.

Я ей не поверила.

— Хорошо, ты выиграла, — Ру ухмыльнулась и осушила бокал. Панда и Лавонда не сводили глаз с Тейт.

— Ты позволила ему тебя поцеловать? — спросила Панда.

— Нет, нет, — ответила Тейт. — Я сразу же дала понять, что лезть ко мне не надо. Я просто… я его пожалела. Его жена беременна и ведёт себя как секс-верблюд. Мне стало его жалко, понимаете? А он неправильно понял и попытался… Я сразу же всё прекратила. Само собой. Делов-то. Панда выиграла. Я пью, — она жадно проглотила содержимое бокала

Эти слова поразили меня ещё сильнее. Беременна? Уж не Шарлотта ли это? Да нет, конечно. В мире полно беременных. Если из всей нашей компании беременна только Шар, это не значит, что у Тейт что-то с Филлипом Бакстером…

— Кто он, Тейт? — я должна была выяснить. Я не могла просто стоять тут и греть уши. Тейт повернулась и непонимающе уставилась на меня. Думаю, она лишь теперь осознала, что я здесь. Её глаза расширились, лицо побагровело. Панда и Лавонда были на её стороне, но я — на стороне Шарлотты. Тейт не могла оторвать от меня взгляд, и я слышала, как в её пьяной голове завертелись колёса.

— Да просто один тип, мы познакомились, ну, в автосервисе. Торчали в зале ожидания, ну и разговорились, — сказала она чересчур громко, глядя на меня. Откровенно врала.

— Это всего лишь игра, — заметила Ру, поднимаясь с пола. — Победила Панда. Давай с нами, Эми.

Она подошла ко мне медленной соблазнительной походкой домохозяйки пятидесятых, держа в руке бокал, на донышке которого плескался джин. Я не могла отвести глаз от Тейт, которая теперь смотрела куда угодно, только не на меня.

— Он всё неправильно понял. Зачем они только назвали автосервис «Быстрая смазка»? — сказала она Лавонде и Панде. Лавонда фыркнула и одобрительно засмеялась. Я молчала. Я знала. Это был Филлип. У Тейт что-то было с мужем моей лучшей подруги. Я поняла это ещё до того, как она повернулась ко мне, желая узнать, повелась ли я на глупую шутку и жалкую ложь.

— Эта игра мне не кажется весёлой, — ответила я Ру, не сводя серьёзного взгляда с Тейт. Она вспыхнула и опустила глаза. Ру встала между нами, заслонив Тейт.

— Не нуди, — сказала она, — сыграй с нами. Игра называется «Мой худший поступок за сегодня».

Одного этого названия хватило, чтобы почувствовать себя так, будто холёный, накрашенный ноготок Ру прошёлся по моей голой спине. Я выпрямилась, приняла позу хорошей девочки: плечи откинуты назад, глаза широко распахнуты — воплощённая невинность.

— Хорошо, я сыграю, — сказала я тихо, одной только Ру. — Мой худший поступок за сегодня — выгнать из дома толпу пьяных гарпий.

Рассмеявшись, Ру отмахнулась от меня.

— Этот раунд мы уже прошли.

Тейт, сидевшая на чайном столике, спросила:

— Лавонда, что ужасного ты сделала за прошедший месяц?

Я ощутила, что Ру следит за моей реакцией, и резко уточнила:

— В прошлом месяце?

Ру пожала плечами.

— Подожди-ка, так ты флиртовала с этим парнем с парковки? Если он сам к тебе лез, то это не твой плохой поступок, — сказала Панда, включив пьяную логику.

— Я, видимо, подавала сигналы, — ответила Тейт, — вот почему это мой плохой поступок. Но если и подавала, то не специально.

— Женщины всегда себя винят, — заметила Лавонда, стараясь разрядить обстановку. — Но виноват мужчина. Точнее, его член. Все проблемы из-за члена.

— Почему в прошлом месяце? — снова спросила я, неотрывно глядя на Ру. — Ты сказала, сегодня.

— Сегодня было в первом раунде, — ответила Ру. — Его выиграла я. Это был второй. Худший поступок за неделю.

На неделе была пивная вечеринка «Назад в школу», которую Тейт устроила у бассейна в саду — прикинула я, пытаясь вывести теорему измены. Мы с Дэвисом и Оливером зашли ненадолго, а Мэдди торчала там от начала до конца, плескалась и грелась на солнце в компании соседских подростков. Несчастная Шар лежала на шезлонге, прихлёбывала эль и грызла крекеры. Её муж нахлебался лагера, а супруг Тейт руководил жаркой колбасок на гриле. Пьяный Филлип и Тейт без присмотра… хорошо, если дело ограничилось лишь поцелуем. Но я не могла волноваться за одну только Шар. В этот самый момент я с трудом могла даже дышать.

— А третий раунд — это… — прошептала я сдавленно.

— Худший поступок за месяц, — сказала Ру, глядя на меня и не моргая. — Это же логично. Потом за год, ну и так далее.

Три пьяные фурии принялись препираться. Несчастные жертвы собственного напряжения, они не замечали нашего, но я чувствовала. Напряжение стягивало нас длинной тугой верёвкой. Оно сжимало, холодило кровь, сдавливало мышцы. Связывало нас двоих вместе.

— Может, виноват и член, но сигналы подаёт вагина, — настаивала Лавонда.

— Что ещё за сигналы? — спросила Панда. Она, конечно, волновалась, как бы вагина Тейт не послала сигнал её расчудесному супругу. Но нет, она предпочла Шарлоттиного.

И всё, что я могла сделать, так это спросить Ру:

— И сколько всего раундов? Сколько это будет продолжаться?

— Ну хватит, Эми. Хорошая игра продолжается до конца, — она провела розовым язычком по бледным губам. — Вспомни — что самого гадкого ты сделала в своей жизни?

В моей руке каким-то образом оказался бокал. То ли она мне его всучила, то ли я сама взяла. Я ощутила губами краешек стекла. Я наблюдала словно со стороны, как Уэй-один стакан хлещет джин комнатной температуры. Но мне нужно было согреться. Всё моё тело похолодело.

Я не понимала смысла сердитых слов, которыми перебрасывались женщины. Как будто кошки шипели и вопили, сидя вокруг почти пустой бутылки «Хендрикса». Звук утих, когда Ру наклонилась ко мне. Медленно, интимно. Как будто хотела поделиться секретом. И я тоже наклонилась к ней. Как будто хотела услышать.

— Ты не хочешь играть? Но это же глупо, — сказала она, и я увидела её тотемное животное — куда страшнее Кота в шляпе. Хищника, который врывается в дом и творит такое, что мама не сможет туда вернуться. Здесь была только одна мама — я. И я позволила ей это сотворить. Я широко распахнула ей дверь, надеясь, что она пришла по адресу. — Ты чего, Эми? Давай. Ты выиграешь. Я вижу, ты уделаешь этих жалких сучек.