Себастьян Фитцек - Осколок

Журналист появился снова и прошелся по улице перед клиникой. Прохожие с любопытством оборачивались к нему в камеру.

— А если при этом что-то пойдет не так? Как у пациента, чью медицинскую карту мы раздобыли.

Марк вздрогнул. На экране появился частично затемненный документ. Фамилии лечащих врачей были скрыты, но его имя, Марк Лукас, стояло почти в каждой строке, и фотография в верхнем правом углу медицинской карты была открыта.

— Да, это медицинская карта моего мужа, — подтвердила Сандра невероятное, с еще большим отчаянием в голосе. — Пожалуйста, назовите его имя и опубликуйте фотографию, может, это поможет ему вернуть память.

Теперь камера показала не только лицо Сандры, но и ее тело. Она лежала в больничной кровати. Ее живот стал еще больше.

Марк беззвучно заплакал.

— Я не знаю почему, но он проходил там лечение. А сейчас мой муж больше ничего не помнит.

Снова резкая смена кадров, и подрагивающая ручная камера показала стойку ресепшен в клинике Бляйбтря, перед которой Эмму недавно скрутили. Неожиданно чья-то рука закрыла объектив, началась перепалка.

— К сожалению, руководитель клиники не захотел комментировать ситуацию. Нашей операторской группе запретили входить в здание.

Репортаж закончился кадрами с Сандрой из больничной палаты.

— Он ничего не помнит, — повторила она. — Ни меня. Ни ребенка. — По щекам у нее катились слезы. — Господи, он даже не знает, что возникли осложнения.

Осложнения?

Его жена обратилась к нему, глядя в камеру:

— Марк, если ты это слышишь, вернись ко мне. — Она всхлипнула. — Пожалуйста, с нашим ребенком что-то не так. Они должны достать его раньше срока.

На этом репортаж закончился, и оба ведущих снова загалдели. Они улыбались, словно только что было прямое включение с Октоберфеста.

— Итак, вы можете продолжать голосовать, — смеялся мужчина. — Согласились бы вы стереть память, чтобы больше не помнить ничего плохого?

— Или, — добавила женщина, — вы скажете, нет, это не для меня, как сделал Марк Лукас. Чья жена, между прочим, должна сегодня родить. В эти минуты ее малыш должен появиться на свет в клинике Зеннера в результате кесарева сечения, и так трагично, что отец…

Марк поднялся, закрыл уши и попытался перекрыть ведущих своим криком, так как больше не мог вынести этого безумия.

В ту же секунду перед домом раздался оружейный выстрел.

Он спустился вниз в тот момент, когда его брат ударился головой о столб садового фонаря. Очевидно, ему как-то удалось выбраться из машины и вырвать у нападавшего оружие. Ружье лежало в полуметре от него рядом с декоративными кустарниками. Его владелец как раз брал разбег, чтобы со всей силы пнуть Бенни в почки.

Марк понятия не имел, был ли это мотоциклист или новый приспешник Валки. Мужчина был без маски, однако его фигура казалась слишком массивной для человека, предпочитающего спортивные байки.

Бенни не удалось подняться, и он попытался отползти на четвереньках в сторону. Тщетно. Нападавший пнул его сзади между ног, и Бенни сложился, как перочинный ножик. Затем мужчина нагнулся к нему.

Тем временем Марк бесшумно обогнул машину, у которой теперь отсутствовало ветровое стекло. Всего два метра отделяли его от ружья, которым киллер разбил стекло. Марк хотел сократить расстояние, но тут здоровяк, смеясь, обернулся к нему.

— Я что, похож на шлюху? — спросил он.

Марк поднял обе руки.

Сейчас, увидев лицо, он узнал мужчину, который хотел убить его брата.

— Привет, Валка!

Он был еще толще, чем в его памяти.

— Посмотрите на этого добряка, мистера «уличный социальный работник». Ну, вот наша группа снова в полном составе.

Эдди надменно улыбнулся и перепроверил магазин пистолета. В отличие от помпового ружья рядом с кустами, которое нужно было перезаряжать после каждого выстрела, оружие Эдди было в полной боевой готовности.

— Жаль, что ты тогда ушел из-за этой шлюхи.

— С каких пор ты снова мараешь руки? — спросил Марк. Изо рта у него шел пар, но он не ощущал ни холода, ни ветра, который дул с озера. Страх согревал его изнутри.

— С тех пор, как твой брат решил поиметь меня, — ответил Валка, пиная Бенни в лицо. Тот почему-то защищал руками только желудок, а не голову. Кровь лилась у него изо рта и носа.

Валка посмотрел на жалкий комок у своих ног.

— Вот из-за этого говнюка ты сидел в дурке?

— Да пошел ты! — прохрипел Бенни и выплюнул передний зуб.

Вдалеке прогудела грузовая баржа, которая направлялась в сторону моста Глиникер. Марк огляделся. Участки здесь были такими большими, что с улицы домов не было видно. Никто не придет им на помощь. А многозарядное ружье, лежащее перед ним, было просто бесполезной палкой. Валка стоял на расстоянии десятка метров; прежде чем Марк успеет преодолеть даже половину дистанции, весь магазин будет выпущен ему в грудь.

Марк знал это, как и Валка, который даже не утруждался навести на него пистолет. Он опустился на корточки, металлические носы его ковбойских сапог оказались в нескольких миллиметрах от правого глаза Бенни. Затем схватил его за волосы и приподнял его голову с гравийной дорожки, пока окровавленный рот Бенни не оказался на уровне губ Валки.

— О’кей, Беньямин, ты готов к смерти? — мягко спросил он и приставил пистолет ему к подбородку.

Сейчас он походил не на мужлана, а на психопата, каким и был.

К ужасу Марка, его брат устало кивнул, как человек, смирившийся со своей судьбой.

При этом он что-то прошептал Валке, так тихо, что слова растворились в ветре и шелесте деревьев. Кровавая слюна текла по его подбородку, и, прежде чем Бенни закрыл глаза, в них почему-то отразилась глубокая благодарность.

— Ну ладно, тогда иди к черту, псих! — сказал Эдди.

А затем, когда Марк решил все-таки попробовать спастись бегством — пусть это и означало верную смерть, Валка сделал нечто абсолютно нелогичное.

Он ласково потрепал Бенни по щеке. Затем поднялся, швырнул пистолет в сторону и, не оборачиваясь, пошел по гравийной дорожке к воротам.

— Почему он это сделал? — Марку приходилось перекрикивать встречный ветер, который со скоростью торнадо бил ему в лицо. Валка выстрелил в лобовое стекло и, к счастью, пробил только пассажирское сиденье, Бенни в последнюю секунду успел спастись. — Почему Эдди просто так ушел? — Марк обернулся назад, где поперек обоих сидений, поджав ноги, лежал Бенни и вытирал рот подолом футболки.

— Без понятия. Видимо, сегодня мой счастливый день.

Бенни закашлялся, затем повернулся на бок, и его стошнило на коврик для ног. Прошло какое-то время, прежде чем он смог говорить.

— Думаю, он не хотел сам марать руки. Его люди еще найдут меня. — Он застонал. — Все равно уже все кончено.