Паскаль Энгман - Огненная земля [litres]

Мария была особенной. Она не понимала, как живут другие люди, не разбиралась в социальных кодах. Но дружила с головой и была веселой. В другой жизни и другом мире не только Николас мог бы оценить это. Там Марию не унижали бы и не смотрели как на ненормальную. За его спиной показался свет фар. Когда машина проехала, Николас достал телефон и набрал номер Марии.

– Хотел только узнать, как у тебя дела, – сказал он, когда она взяла трубку.

– Я смотрю «Друзей», – сказала Мария.

– Какую серию?

– Ту, где Росс решил, что его отношения с Рэйчел нуждаются в передышке.

– We were on a break, – произнес Николас, подражая чужому голосу.

Он слышал звуки из телевизора, смех публики в студии, голоса актеров. Ему захотелось оказаться рядом с сестрой.

– А ты не хочешь узнать, чем я занимаюсь? – спросил он.

– Хочу.

– Тогда спроси!

Мария прыснула.

– Что ты делаешь, Нико?

– Работаю.

– А Олег с тобой?

– Нет, у него сегодня выходной.

Николас помолчал.

– Я позвонил, только чтобы сказать, как я соскучился по тебе.

– Это хорошо, – ответила Мария.

– А теперь твоя очередь сказать, что ты тоже по мне скучаешь.

– Но я не скучаю. Во всяком случае, пока. Не сейчас. А обманывать ведь нельзя.

– Нельзя, ты права.

Николас улыбнулся. Его взгляд остановился на женщине, выгуливающей собаку метрах в ста от его машины.

– А сейчас мне нужно работать, я заеду к тебе послезавтра.

Он положил трубку. Женщина с собакой исчезла за поворотом. Николас посмотрел на часы. Никаких признаков того, что к делу была подключена полиция, не наблюдалось. Было похоже, что она сидит дома. Наверняка волнуется. Даже не догадывается, что за человек ее муж. Мелина Давидсон, наверное, пыталась связаться с банком, чтобы получить наличные. Николас уже собирался отъехать, когда подъехала еще одна машина. Такси. Оно остановилось у дома Давидсона, не выключая мотора. Через мгновение во дворе дома зажегся свет. Входная дверь приоткрылась. Николас взглядом проводил фигуру Мелины Давидсон и, когда уличный фонарь осветил ее лицо, понял, что перед ним самая прекрасная женщина, которую ему когда-либо довелось видеть.

Иван пододвинул стул и сел напротив банкира, который, казалось, стал еще меньше и отвел глаза.

– Что ты делаешь с фильмами?

– Я их сохраняю.

– Ты их кому-нибудь показываешь? Расслабься. Я тебя не трону. Если ты будешь паинькой. Иначе я прострелю тебе башку.

Давидсон глубоко вздохнул и скосил глаза на пистолет.

– Нет, я снимал все только для себя.

– А твоя жена?

Давидсон удивленно поднял брови.

– А что моя жена?

– Она очень… симпатичная. Пожалуй, самая красивая баба из тех, что я встречал. Она ведь не совсем шведка? Откуда она?

Давидсон усмехнулся и покачал головой.

– Мама – бразильянка, отец – швед. Конечно, она симпатичная, но даже красота надоедает.

– For every hot chic in this world there is a dude tired of banging her, – не удержался Иван.

Давидсон не нашелся, что ответить.

– Ты что, не видел «Калифорникейшн»? – спросил Иван.

– Нет. Это фильм?

– Это сериал. На каждую горячую телку всегда найдется мужик, уставший ее трахать.

– А, теперь понял. Нет, не смотрел, – сказал Давидсон. Они посидели молча. Банкир заговорил первым:

– Как давно вы… следили за нами?

Иван не терял бдительности и смотрел на него в упор.

– Я не идиот. Ты понял? Если ты попробуешь узнать подробности, по которым нас потом можно будет вычислить, я спущу тебя вниз по лестнице обратно в подвал и как следует потопчусь на твоей башке.

– Я не это имел в виду, – пробормотал Хампус Давидсон.

Иван проголодался. Он поднялся и достал творог. Достал из ящика кухонного стола ложку. Давидсон сосредоточился на своей еде. Иван снял фольгу, достал из холодильника банку концентрированного лимонада «Фан Лайт» и вылил ее на творог, чтобы он стал слаще. Помешал, снова сел и начал есть. Давидсон не сводил с него глаз. Что привлекло его внимание? Не руки ли? Иван отложил ложку.

– Что ты на меня уставился? – прорычал он.

Хампус Давидсон вздрогнул.

– Прости, но у тебя на губе… что-то, – банкир показал пальцем на свой рот. – Здесь.

Мелина Давидсон повесила куртку на крючок под барной стойкой, заказала коктейль, выпила и сразу же повторила заказ. Пока Николас следовал за такси по направлению в центр города, у него возникло опасение, что Мелина едет в полицейское управление. Но на круговом перекрестке у Руслагстуль такси повернуло в сторону Эстермальм, двинулось по улице Биргер Ярлсгатан, остановилось на площади Норрмальмсторг. Мелина вышла у отеля «Нобис». Николас поспешил поставить свою машину в подземный гараж на улице Биргер Ярлсгатан. Бегом вернулся на площадь и вошел в гостиницу. Нашел в баре свободный столик у стены, сел и заказал пиво.

Он предполагал, что жена Давидсона назначила здесь встречу с кем-то. Но прошел час, а она сидела по-прежнему в одиночестве, делая глоток за глотком, как автомат, и глядя прямо перед собой пустыми глазами. Ее движения становились все медленнее – она все сильнее и сильнее пьянела. Чуть позже она поднялась и, пошатываясь, пошла в туалет. Плащ и сумку она оставила на крючке под барной стойкой. Николас удивленно поднял брови. Она вела себе не как женщина, у которой похитили мужа.

Вернувшись обратно, она сделала знак бармену, и перед ней тут же появился еще один стакан с выпивкой.

Николас не мог не обратить внимание на то, что она привлекала внимание всех присутствующих в баре. Мужчины не сводили с нее глаз. Время от времени кто-нибудь из них вставал, подходил к ней, предлагал угостить и отходил восвояси, получив вежливый отказ и улыбку на прощание.

Было очевидно, что ей хотелось побыть одной. Помимо бросающейся в глаза притягательной красоты все ее существо пронизывала какая-то утонченная печаль. Николас, как и все отвергнутые кавалеры, не мог не попасть под ее обаяние. Он допил свое пиво и уже собирался уходить, когда рядом с Мелиной возникли двое пятидесятилетних мужчин. Оба были заметно пьяны. Галстуки повязаны неряшливо, рубашки вылезали из-под пояса брюк. Двигались они неуверенно, пошатываясь. Один из них повернулся к ней, осмотрел с ног до головы и плотоядно облизнулся. Николас вернулся на свое место. Решил подождать, пока пьяные уйдут. Один из мужчин заговорил с Мелиной. Она покачала головой, улыбнулась и отвернулась от него, но он остался стоять рядом, покачиваясь. Его приятель подошел к Мелине и положил руку ей на плечо.

Николас сидел далеко и не слышал, что он при этом сказал, но его раздражение нарастало с каждым мгновением. Его рука сжимала пивную бутылку. Ему нельзя вмешиваться, он здесь только для того, чтобы проследить за Мелиной и убедиться, что она не обратится в полицию. Больше ничего. Это безумие – вмешиваться, разыгрывая из себя героя. Такая глупость поставила бы и его, и Ивана в опасное положение. К тому же в баре может быть установлена камера видеонаблюдения.