Чарльз Мартин - Хранитель вод [litres]

Тем временем из дыма появился тот, с кем он сражался. Здоровенный мужик чуть не вдвое шире меня. Он пнул Солдата ногой в брюхо, вскинул пистолет, и выпущенная им пуля пробила мне бедро.

Боли я не испытывал. Я смотрел на этого громилу, и в голове у меня была только одна мысль: «Ты убил мою собаку, сволочь!»

Пару секунд спустя я уже перешагнул через его труп, бросил беглый взгляд на вытянувшегося в луже крови Солдата и двинулся к салону, откуда навстречу мне спешили трое. Обсуждать вопросы мировой политики у меня не было настроения, поэтому я разобрался с ними очень быстро. Обогнув тела, я поднялся по спиральному трапу на мостик, где меня поджидали еще двое. Разговор с ними оказался еще короче. Перезарядив винтовку, я пинком распахнул дверь судовой канцелярии, едва не упал, запнувшись о еще одно тело, и ворвался на капитанский мостик. Стекла здесь были выбиты взрывом, и я с наслаждением вдохнул прохладный океанский воздух.

С капитанского мостика я поднялся на площадку, где находилась каюта-люкс. Там я обнаружил очень толстого мужчину с отвисшим животом и злым тонкогубым ртом. На нем ничего не было, кроме мятых трусов. Увидев меня, он принялся ругаться самыми черными словами, но я только рассмеялся, увидев на его груди огромную – от плеча до плеча – наколку, изображавшую стодолларовую купюру. Под ней каллиграфическими буквами был вытатуирован девиз: «Только наличные!»

Любителя наличных я без затей уложил мордой в палубу и связал шнуром от занавесок, после чего наш диалог принял более конструктивный характер. Толстяк оказался постоянным клиентом, жил на Кубе и владел нефтяной компанией. За освобождение он посулил мне астрономическую сумму. В ответ я предложил ему заткнуться, иначе я его кастрирую. Толстяк не заткнулся, но я ограничился тем, что сломал ему челюсть.

Потом я огляделся. На кровати лежала еще одна девушка. Она была без сознания, но дышала. Отвлекаться на нее я не стал и, вооружившись топором, снятым с пожарного щита в коридоре, прорубился сквозь запертые двойные двери из гондурасского красного дерева. За дверями, в каюте несколько большего размера, стояла кровать, на ней сидел совершенно голый, болезненно тощий парень, который прижимал нож к горлу еще одной накачанной наркотиками девушки. Высоким голосом парень выкрикивал какую-то бессвязную чушь. Его нос и губы были испачканы белым порошком.

Просто удивительно, насколько эффективно кора головного мозга управляет нашими движениями. Именно в ней формируются сигналы, повинуясь которым сокращаются или вытягиваются мышцы нашего тела. Еще удивительнее, как быстро кора головного мозга перестает функционировать, когда ее пробивает небольшой медный цилиндрик, движущийся со скоростью более трех тысяч футов в секунду. Свет перед глазами тощего померк мгновенно. Выронив нож, он повалился с кровати на пол, а девушка все еще продолжала вопить, словно пароходная сирена.

Палуба у меня под ногами резко накренилась вперед. Похоже, «Плутон» набрал воды больше, чем я рассчитывал. Яхта тонула, а мне еще нужно было отыскать Летту, Энжел и других девушек. Отыскать и вывести на палубу, прежде чем трюм, где, по словам первой девушки, находились остальные, заполнится водой. Между тем в воздухе снова запахло дымом – похоже, что-то вырубило систему автоматического пожаротушения, и пожар возобновился, причем не там, где стоял кухонный павильон, а в другом месте, скорее всего, в машинном отделении.

Сбежав по трапу вниз, я двинулся к корме, надеясь пробраться в отсек, где находились двигатели. Как я и думал, оба двигателя полыхали, даже несмотря на то, что отсек оказался наполовину затоплен. Тяжелый запах горящего дизельного топлива заставил меня попятиться, и я попробовал отыскать другой путь в трюм. Каюты экипажа тоже были затоплены, но здесь, по крайней мере, не было ни дыма, ни огня. По пояс в воде я пробрался по коридору к носу, миновав по пути что-то вроде тесной молельной комнаты, и в конце концов уперся в дверь шпилевого отделения. Здесь было чуть светлее, и мне показалось, что плескавшаяся у двери вода покраснела от крови.

Здесь я обнаружил Летту.

Я потянулся к ней и снова получил мощный удар в спину, который едва не расплющил меня о переборку. Я пытался развернуться, но сзади раздался еще один выстрел. На этот раз пуля миновала бронепластину и застряла в плече. Третья пуля навылет пробила мне левое бедро.

Он уже шел ко мне, когда я услышал собственный голос:

– Совместить мушку с целью – пли!..

Выстрел. Противник осел на пол, и я снова повернулся к Летте, но она словно впала в истерику. Она была жива и, насколько я мог судить, невредима; действие наркотика тоже прекратилось, но она продолжала рыдать и никак не могла остановиться. Вода вокруг нас понемногу становилась все краснее, и я никак не мог понять, чья это кровь – только моя или чья-то еще. Быть может, за дверью шпилевого отделения истекает кровью кто-то еще? Похоже, окрашенная кровью вода просачивалась в коридор именно сквозь щели между дверью и косяком, следовательно, шпилевое отделение было, скорее всего, затоплено. Я подергал ручку, но давление воды не давало мне сдвинуть дверь с места. Тогда, оставив Летту на полу, я вернулся в двигательный отсек и, стараясь не наглотаться дыма, снял с пожарного щита удобный ломик. Вернувшись к шпилевому отделению, я поддел дверь загнутым концом лома напротив замка и потянул, используя ноги как рычаг. Точнее, одну ногу – здоровую. Та, что была прострелена, меня почти не слушалась, и я мимолетно удивился тому, что до сих пор не свалился. С каждой минутой я все больше слабел, мои мышцы превратились в желе, голова кружилась, а в глазах все плыло. По-хорошему, мне нужно было срочно сделать перевязку, чтобы не истечь кровью, но сейчас я мог думать только о девушках, которые ждали моей помощи.

Наверное, я бы так и не сумел взломать эту дверь, если бы Летта, сообразив, что ее дочь может вот-вот захлебнуться, не навалилась на лом вместе со мной. Замок все же поддался нашим соединенным усилиям, дверь распахнулась, и нас с Леттой отшвырнуло напором хлынувшего в проем потока. Через несколько секунд уровень воды за дверью и в коридоре сравнялся, и я услышал женские крики, но они звучали глухо и невнятно – судя по всему, трюм был затоплен больше чем наполовину. К счастью, на полках за дверью я увидел дыхательную маску с баллоном, грузовые пояса и другое оборудование для подводного плавания, включая специальный фонарь. Схватив маску, я проверил регулятор, забросил баллон за плечи, включил фонарь и нырнул. Перебирая руками поручни трапа, я стал погружаться в темный лабиринт подпалубных помещений.

Как я и надеялся, в затопленном трюме образовался воздушный пузырь. Там я и обнаружил одиннадцать до смерти перепуганных девушек, сбившихся тесной группой. К счастью, долго уговаривать их не пришлось. После того как я в нескольких словах напомнил им соответствующий эпизод из фильма «Титаник», они послушно образовали живую цепь, и мы тронулись в обратный путь. Едва завидев над собой оранжевые аварийные маячки, девушки сами выплыли из трюма и стали карабкаться по накренившейся палубе к салону, но я не был уверен, что там они будут в полной безопасности. Нужно было как-то переправить их на «Китобой», а он стоял почти в полумиле от яхты. Оставалось надеяться, что рейнджеры из форта успеют прийти к нам на помощь.