Камилла Лэкберг - Серебряные крылья

— Нет, для этого ты слишком крепкий профессионал. Я восхищаюсь тобой и верю, что ты знаешь, как будет лучше для «Ревендж». Я работаю здесь всего несколько недель. Имеет ли вообще значение то, что я думаю?

— Да, для меня имеет.

Ильва вздохнула и опустила экран компьютера. Провела рукой по лбу.

— Вы встречаетесь… сколько? Около месяца? Ты влюблена. Вы собираетесь съезжаться. Отлично. Но делать его инвестором «Ревендж»?.. Не знаю; мне кажется, это создает питательную почву для проблем. Не повторяй той ошибки, которую ты уже совершала раньше. Кроме того, тебя мало интересует, существует ли предприятие, в которое можно инвестировать. Так что твой вопрос носит риторический характер. Возможно, завтра ты уже не будешь стоять у руля «Ревендж».

Фэй ощутила приступ раздражения.

— Он будет пассивным инвестором. У него масса денег, и он, представь себе, верит в то, что «Ревендж» завоюет Америку. Он верит в меня. И это самый прекрасный мужчина, какого я только встречала. Он не такой, как другие.

Ильва подняла обе ладони.

— Как я уже сказала — поступай как знаешь.

— Но?..

— Но — ничего.

— Да нет, что-то все же есть.

Фэй сердилась. На саму себя, на то, что она позволила себе выйти из равновесия, что не удержалась и спросила мнение Ильвы. И на нее — за то, что та сует нос не в свое дело, хотя Фэй сама настаивала, чтобы Ильва высказала свое мнение.

— Не буду утверждать, что хорошо знаю Юханну Шиллер, — проговорила Ильва. — Однако мне доводилось несколько раз встречать ее на банкетах. Мне она показалась человеком разумным. Совсем не такой сумасшедшей и агрессивной, как ты описываешь. Может быть, следует все же выслушать и другую сторону? Во всяком случае, теперь, когда вы с Давидом решили съезжаться.

Фэй фыркнула и покачала головой. Затем подалась вперед, не сводя глаз с Ильвы, которая спокойно ответила на ее взгляд.

— Люди меняются. Когда-то давно и Як производил впечатление человека разумного. Но мы с тобой обе с болью констатировали, что он изменился. Юханна Шиллер пытается когтями и зубами удержать Давида в своей жизни. Она настраивает против него дочерей. Внезапно меняет планы и увозит их за границу. Отказывается подписывать бумаги о разводе.

— Откуда ты все это знаешь?

— Откуда я… — начала было Фэй, но сбилась.

Ильва, ради которой она так много сделала, несмотря на все случившееся, несмотря на все предательства, теперь обвиняет Давида в том, что он лжет! Фэй сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться и добиться, чтобы голос прозвучал твердо.

— Знаю потому, что он мне это рассказывал. Потому что вижу: вся эта ситуация убивает его. Она пытается добить его за счет совместных детей.

Ильва развела руками.

— Ты наверняка права, — негромко проговорила она.

Фэй продолжала смотреть на Ильву, сидевшую, уставившись в стол. Она чувствовала, что разговор не закончен, и успела пожалеть, что начала его, еще до того, как выпалила:

— Уж я-то знаю как никто. На самом деле это сильно напоминает мне, как ты пыталась добить меня, подружившись с Жюльенной. Ведь этим ты занималась, не так ли? Играла в дочки-матери, когда я потеряла все. Чтобы добить меня.

— Это несправедливо, — пробормотала Ильва. — И ты это прекрасно знаешь.

У Фэй тряслись руки.

— Заткнись и делай свое дело. И держи меня в курсе передвижения акций.

Она схватила сумочку и вскочила так резко, что стул под ней опрокинулся и упал на пол. Бросив на Ильву последний ледяной взгляд, развернулась и вышла, громко хлопнув дверью. Сотрудницы разом подняли глаза, но тут же снова уткнулись в свои экраны.

Фэй беспорядочно колесила по малым улицам Лидингё. За окном машины пролетали идиллические коттеджные поселки, участки леса, маленькие кафе. Все здесь идеально. Правильно и безлико.

Она никогда не смогла бы жить в таком месте.

Фэй сожалела, что дала выход эмоциям в разговоре с Ильвой. В конце концов, она сама попросила ее высказать свое мнение. Потребовала этого. Поставила подругу в немыслимую ситуацию. Но Ильва зашла слишком далеко. Обвинила Давида в том, что он лжет. Зачем ему это делать? Фэй сама наблюдала, в каком подавленном состоянии он пребывает после каждого разговора с Юханной. Как та делает все, чтобы испортить ему жизнь. Может быть, взять Ильву в «Ревендж» было ошибкой? А что, если Фэй неверно оценила ее? Вдруг она завидует? Вдруг до сих пор втайне обвиняет Фэй в своих неудачах, считает ее виновной в своем разрыве с Яком, в том, что ей пришлось уйти из отрасли?

Фэй подняла ее из канавы, хотя рубцы от нанесенных ею ран по-прежнему ощущались на душе. Словно невидимое лоскутное одеяло несбывшихся мечтаний. А теперь, когда Фэй наконец-то пришла в себя и встретила новую любовь, Ильва завидует ей. Она не понимает, как ей повезло. Благодаря Фэй она живет у Алисы. Благодаря Фэй у нее есть хорошая работа. И самое главное: ее дочь осталась с ней. Не как у Фэй, которой приходится находиться вдали от Жюльенны. Она так скучает по дочери, что сердце буквально разрывается на части…

Фэй миновала торговый центр Лидингё, чуть не переехав рыжего кота, перебегавшего улицу. Достав телефон, позвонила Давиду. Ей требовалось услышать его голос. В трубке один за другим звучали сигналы, но он не брал трубку.

Чёрт.

Когда включилась голосовая почта, Фэй с раздражением отложила телефон на пассажирское сиденье рядом с собой, сделала глубокий вдох и выехала на мост Лидингёбрун.

Нажимая на газ, она зигзагом обгоняла другие машины. Спидометр показывал сто двадцать. Фэй наслаждалась движением. Вместо того чтобы поехать в город по недавно построенному тоннелю, она свернула в сторону Ярдет. Сбросив скорость, медленно проехала мимо того места, где двадцать лет назад впервые поцеловала Яка. Краткий, быстрый поцелуй. Потом Як повернулся и ушел прочь. Оставил ее одну. Тот поцелуй, та ночь изменили ее жизнь. Подарили ей Жюльенну.

В горле стоял ком. Слезы жгли глаза.

— Возьми себя в руки, — пробормотала она.

Машина неслась дальше в сторону Юргордена. Фэй почувствовала себя спокойнее.

Свернув на маленькую лесную дорогу неподалеку от башни Какнестурнет, она заглушила мотор и некоторое время сидела, наслаждаясь тишиной. Потом потянулась за мобильным телефоном. Поразмышляв немного, придумала себе имя, стащила пару фотографий из профиля какой-то американки с «Фейсбука» и создала фейковый аккаунт в «Инстаграме».

С этого нового аккаунта она подписалась на нескольких случайных людей. А потом забила в окне поиска имя Юханны Шиллер. У нее был закрытый профиль, 1489 подписчиков. «Петра Карлссон» стала бы ее 1490-й подписчицей.

Островки и скалы, мимо которых мы проплывали, казались темными бесформенными тенями во мраке. Эти места носят название Чурпаннан. Суша здесь состоит из болот, крутых скал и вересковых пустошей. Отсутствие защитной полосы островов делает эти воды предательски опасными.