Триш Арнетьо - Тайный Санта

И вдруг Клодин увидела его. Он стоял, опираясь на перила у дальнего края веранды, ждал ее. Под вой ветра она стала пробираться к нему. Он молчал, только с ненавистью смотрел на нее.

— Сколько ты хочешь? — спросила она.

— Сколько чего? — спросил бармен.

— Денег, — ответила Клодин.

Бармен засмеялся.

— А вы только о деньгах и думаете, да? — сказал он. — Мне не нужны ваши деньги.

— А что тогда тебе нужно?

— Подтверждение. Правда, должен признать, я его получил.

Клодин чуть пошевелила рукой, чтобы почувствовать, как кончик ножа упирается в кожу. И ощутила новый прилив возбуждения.

— Сегодня вечером, собираясь сюда, я все еще сомневался, — сказал бармен. — Она назвала мне ваши имена. Это были вы, точно. Но я сомневался в себе. Сомневался, что смогу стоять тут перед вами обоими и притворяться барменом. Сомневался, что смогу исполнять ваши указания. Разливать напитки и улыбаться. Я не знал, сколько выдержу. Думал, вы заподозрите что-то еще до того, как откроют подарок. Слишком много было переменных, чтобы быть уверенным.

— О чем ты, черт возьми, говоришь? — закричала ему Клодин сквозь ветер и снег.

— Все могло так по-разному произойти. Если бы подарок выбрали позже по ходу игры. Или вообще не выбрали бы. Я понимал, была вероятность, что он станет лишним подарком на столе. Его вообще могли так и не открыть. Видите ли, я долго готовился. Я слышал про вашу игру, да, черт возьми, весь город слышал. Но у меня два года ушло на то, чтобы разработать детальный план…

Он смело шагнул ей навстречу.

— Видели бы вы ваши лица, когда та девушка открыла подарок. Одно время я собирался встретиться с вами лицом к лицу. Прийти к вам в офис или встретить на улице. Но такой награды, как выражение вашего лица, я бы не получил. Ваш взгляд! Нет, другого пути не было. Каково вам было сегодня? Испытывали ли вы что-либо подобное раньше? Так чувствовала себя моя мать — каждый день ее короткой жизни — после того, что вы сделали. Зная, что вы ходите по тем же улицам, зная, что она может завернуть за угол и встретить вас в любой момент…

— Твоя мать? Да кто она такая, твоя мать?

— Неправильный вопрос, — сказал бармен.

— Твой отец? — И она улыбнулась, сообразив, что к чему. — Твой отец был работником на ранчо.

— Томас Кук, — сказал бармен.

— Хм, как интересно! — воскликнула Клодин. — Очень интересно. Ты, должно быть, умен. Или не ты, а кто-то еще. Мне надо знать, откуда у тебя статуэтка?

Бармен рассказал ей.

— Аспенские копы, — сказала она. — Такие милашки. Вот так и Банди сбежал. Они не стали надевать на него наручники, и он выпрыгнул из окна здания окружного суда.

— Возможно, он оставил его открытым для вас — ведь вы скоро там окажетесь.

При очередном порыве ветра им обоим пришлось на мгновение отвернуться, закрыв лицо рукой.

— Ты думаешь, что так все и закончится? — спросила она. — У полицейских тогда была статуэтка, и ничего она не изменила. Так что, до тех пор, пока у тебя не будет признания…

Бармен вытащил руку из кармана куртки. Он держал телефон, который был включен на запись. Ничего неожиданного. Клодин на это рассчитывала. И тем не менее она не осторожничала и не боялась говорить вещи, которые можно было бы использовать против нее в суде. Какая разница? Она заберет у него телефон, так же как она заберет статуэтку у Зары.

Клодин шагнула к нему, потихоньку доставая нож из рукава.

— К чему столько драмы? — сказала она. — Зашел бы в офис, мы бы поговорили.

— Я не тупой. К тому же что может быть лучше? Дом, полный ваших друзей и подчиненных плюс суперзвезда и ее гигантский телохранитель. Я бы ни за что не пошел на прямое противостояние. Не хватало еще, чтобы ваш муж убил и меня — так же как он убил моего отца и мистера Миллера.

— Мой муж?!

Клодин захохотала, и никак не могла остановиться. Бармен явно смутился.

— Что здесь смешного?

— Ты думаешь, что убийца — мой муж? — спросила Клодин.

— Я знаю , что он убийца, — сказал бармен. — И дай ему шанс — я уверен, он убьет снова.

Клодин достала нож из рукава. Парень был зажат в углу, и ему оставалось либо прыгнуть с веранды (а значит, и со скалы), либо ринуться прямо на нее, напролом.

— Генри убьет снова? — переспросила она. — Но это значит, что однажды он уже убил. Ты понятия не имеешь о том, что произошло. Генри не убивал твоего отца. Его убила я.

Он был не прав. Клодин ни с кем не сговаривалась. Она вышла на улицу вслед за барменом. Без сомнения, чтобы наорать на него за коктейли, выпитые Генри. Он уже собирался позвать ее, сказать, чтобы она оставила парня в покое, что он был не виноват, когда до него долетели их голоса. Генри остановился и прислушался.

— Генри убьет снова? — спросила Клодин. — Но это значит, что однажды он уже убил. Ты понятия не имеешь о том, что произошло. Генри не убивал твоего отца. Его убила я.

Что она говорила? И почему она говорила это бармену? Он ничего не понимал. Алкоголь не помогал. И тем не менее Генри только крепче сжал стакан в руке, пытаясь переварить то, что она сказала.

— Клодин?

Она вздрогнула, услышав свое имя.

— Клодин. Что здесь происходит?

Она обернулась. В ее руке сверкнуло лезвие ножа.

— Генри, мой дорогой, познакомься… прости, не знаю твоего имени.

— Томас, — ответил бармен. Он выглядел испуганным.

— Ну конечно, — сказала Клодин. — Генри, это Томас Кук. Его назвали в честь отца, которого ты убил. Нет, прости, которого я убила.

— О чем ты говоришь? — К горлу подкатила тошнота.

— Генри, неужели ты правда думаешь, что ты, ты мог забить старика до смерти? Стукнуть его по голове, потом схватить ружье и разрядить его в сильного молодого человека, который спешил старику на помощь? Подумай, до чего абсурдно это звучит. Ты сделал то, что и всегда. То, что у тебя в крови. Даже сегодня. Ты напился. Ты был пьян, когда я приехала домой, ты продолжал пить в машине и в итоге заснул. Просто отрубился к тому времени, как мы приехали на место. Как и было задумано. Свою роль ты сыграл безупречно.

Вот и ответ. Ответ на вопрос, не дававший ему все эти годы покоя. Вот почему она никогда не жаловалась на его пьянство перед убийствами.

— Я не понимаю зачем…

— Прекрати это повторять, — оборвала его Клодин. — Ты все понимаешь. Ты не можешь вечно ничего не понимать. Постарайся, Генри. Постарайся наконец понять. Если бы я не сделала этого, наши жизни бы не состоялись.

— Зачем ты убила их?

— Я устала ждать, Генри! Что мне сказать, я нетерпелива. По той же причине я трахалась со Стивом. И разговор этот мне порядком уже надоел.

Генри посетила ужасная догадка:

— В тот вечер, когда ты вернулась домой. Мистер Миллер ведь не бил тебя, так?