Виктория Хелен Стоун - Джейн Доу. Без сожалений

Как бы то ни было, я вынуждена ждать до завтра — видимо, они должны убедиться, что я не возглавляю международный картель по контрабанде бродячих кошек. Я изо всех сил стараюсь изобразить благодарность за уход за животными, хотя на самом деле мне хочется схватить свою кошку и уйти прочь.

Плачу тридцать пять долларов и говорю себе, что отсрочка позволит мне купить все необходимое. В приюте есть распечатанные памятки, где указано, что должен иметь «ответственный владелец кошки». Раздаточного материала для «безответственного владельца кошки» нет, поэтому я беру выданный листок и ухожу с надеждой, что моя кошка к завтрашнему дню не изменит свое мнение обо мне.

Как показывает навигатор в моем телефоне, на пути домой есть маленький зоомагазин. Вот туда я и направляюсь. Вынуждена свернуть до итальянского ресторанчика на небольшую улочку с высаженными по обеим сторонам деревьями. Сюда уже добралось благоустройство. В уличных кафе полно посетителей; люди обедают, уютно устроившись под газовыми обогревателями.

Я останавливаюсь у одного бутика и заглядываюсь на черные кожаные сапоги в витрине. С радостью купила бы их, но эта Джейн не носит высокие, до колена, сапоги на шпильке. Ну, она, возможно, станет такой в спальне, если Стивен скажет ей, чтобы она дала себе волю и перестала быть холодной рыбой. Но мы не будем вместе настолько долго, чтобы дойти до этого этапа.

Увлеченно представляю, к какому из моих старых нарядов подошли бы эти сапоги, когда слышу мужской голос, произносящий мое имя. Мое реальное имя, в том числе и мою настоящую фамилию — не ту фальшивую, что я ношу сейчас.

— Джейн! — повторяет он погромче. — Это ты?

Я так изумлена, что поворачиваюсь на голос, вместо того чтобы притвориться, будто его не слышу. Проклятье…

— Привет! — говорит он.

Ко мне приближается мужчина. Белый, примерно моего возраста, с каштановыми волосами, среднего роста. Поднимает руку, словно для того, чтобы привлечь мое внимание или помешать мне убежать. Я не узнаю его, пока он не улыбается.

Таких, как я, трудно подвигнуть на бурные эмоции, но сейчас я искренне удивлена.

— Люк?

— Это точно ты! — восклицает он. Наверное, никогда так не радовался встрече, как сейчас.

— Да, — говорю я. — Привет.

Его дружелюбие вызывает у меня неуверенность, к которой я не привыкла. Люк — давний друг. Или что-то вроде этого. Мы с ним пару месяцев встречались, когда я училась в колледже, до того, как уехала из Миннеаполиса на летнюю стажировку перед поступлением на юридический факультет. Тогда он мне очень нравился; правда, с тех пор я о нем и не вспоминала. И вот он передо мной.

Люк сгребает меня в объятия. Я тоже обнимаю его, растерянно хлопая глазами. Такое впечатление, будто я перенеслась в свое прошлое.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает он, ставя меня на землю.

— Здесь?.. Я только что взяла из приюта кошку.

Он смеется.

— Нет, я имею в виду в Миннеаполисе.

— А. Я… я тут временно работаю над одним проектом.

— Временно?

— Ага. Я надолго в городе не задержусь.

— Надеюсь, мы все же успеем выпить по стаканчику.

Этого делать не следует. Это неразумно. Если мое пребывание здесь закончится плохо, Люк сможет опознать меня. Но он в любом случае сможет опознать меня, а если мы подружимся, я смогу перетащить его на свою сторону. Возможно, мне удастся завоевать его преданность…

— Кстати… — Он проводит рукой по волосам, как будто нервничает. — Как насчет обеда? Я был бы рад бросить что-нибудь в желудок.

Мне следует отказаться, уйти и надеяться, что у него кратковременная память. Пока я здесь, мне нельзя устанавливать настоящие связи. Хотя я вообще не устанавливала связи. После смерти Мег никто не жаждет увидеться со мной. Ни у кого нет желания пообедать со мной. А вот у Люка есть. Что… для меня странно. Правда, он был отличным парнем, когда мы встречались, так что, возможно, его дружелюбие и сердечность — это то, что у него есть по умолчанию.

Совершенно очевидно, что он не очень хорошо разбирается в людях. Но меня вдруг охватывает горячее желание пообедать с ним, а я всегда делаю то, что хочу.

— Я тоже, — говорю, и его лицо проясняется. Никто не смотрел на меня так с тех пор, как я в последний раз виделась с Мег. Спазм странным образом сдавливает мне горло.

— Там, за углом, мое любимое заведение, — говорит Люк. — Мы могли бы сесть снаружи — погода-то великолепная.

Только что я шла мимо людей, которые сидели с друзьями на открытых верандах и наслаждались погожим деньком, а теперь стану одной из них… Я киваю, пытаясь проглотить странный комок в горле. Мы поворачиваем за угол.

— Ты говорила, что взяла из приюта кошку?

— Да. Ужасная идея, если я здесь временно, но устоять я не смогла.

— А зачем сопротивляться? Это же благородное дело. Когда ты ее забираешь?

— Завтра. Хотела забрать ее домой сегодня, но теперь успею купить все необходимое.

— Ты всегда умела принимать быстрые решения.

Улыбаюсь такой формулировке. Более приятной вещи мне в жизни никто не говорил.

— Мне кажется, ты подразумеваешь, что я импульсивная.

Люк пожимает плечами.

— Давай остановимся на том, что ты твердо знаешь, чего хочешь.

Я смеюсь. От души. И вспоминаю, как сильно он мне нравился в колледже. Люк был забавным. И неплохо проявил себя в постели. Мне, естественно, казалось, что он наивен. Время не сильно ожесточило его. Мег была такой же. Всегда видела в людях хорошее, даже когда этого видеть не следовало. Особенно когда видеть не следовало.

Люк ведет нас к женщине-администратору, которая курирует веранду. Женщина с удивлением приветствует его.

— О, добро пожаловать обратно!

У Люка розовеют щеки.

— Я сегодня уже пил здесь кофе, — поясняет он.

— О, — восклицаю я, — с кем-то из знакомых?

— Да, со знакомой, но не с подругой .

— Ну ты хитрец. — Я вздыхаю и качаю головой, глядя на администратора. Румянец на щеках Люка становится ярче, и мы обе смеемся.

— Проходи, хитрец, — говорит администратор, берет два меню и ведет нас к маленькому кованому столику.

Мы садимся, и она раздает нам меню. Я читаю, и мой рот наполняется слюной. Еду я люблю больше, чем людей.

Люк откашливается.

— Честное слово, это было не свидание.

Ему очень хочется убедить меня в этом. Я смотрю на него поверх меню.

— Хочешь сказать, что ты до сих пор холост?

— Нет, не холост. В том смысле, что в настоящий момент у меня нет отношений, но они были. Разумеется. — Он качает головой и бормочет: — Господи…

Опять смеюсь. Люк посмеивается над собой, самоуничижительно хмыкает, и я поражаюсь тому, как сильно он отличается от Стивена.

Я не скучала по нему, когда уехала из Миннеаполиса. Мне нужно было закончить стажировку, а потом я поступала на юридический факультет. Но сейчас мне радостно сидеть с ним.