Дэвид Балдаччи - Минута до полуночи

– Вы хотели сказать латиноамериканцев?

– Да.

– Значит, вам не удалось убедиться, что он вышел на своей остановке?

– Не удалось. Но зачем ему выходить в другом месте? Он хорошо знал свою остановку.

– Возможно, кто-то предложил ему выйти раньше.

– Но кто мог так поступить? Даже если и так, Фрэнки не стал бы выходить в другом месте. Я постоянно его предупреждала, чтобы он не разговаривал с незнакомцами.

– Это мог быть человек, которого он знал.

– Я не могу поверить, чтобы кто-то из тех, кто нас знает, так поступил с Фрэнки.

– Он мог пойти домой вместе с кем-то из других ваших детей?

– Нет, они ходят в детский сад. И в другое время. Фрэнки учился в четвертом классе. У меня никогда не возникало сомнений относительно автобуса. Он хорошо говорил по-английски, сказал нам, что его научила мама.

– А где его родители?

– Я не знаю. Мне никто ничего не говорил. И у Фрэнки было совсем немного их фотографий. Кажется, он родился здесь.

Ларедо посмотрел на Пайн.

– И как вы поступили, когда не сумели его найти? – спросила та.

– Я начала звонить всем подряд, в том числе в школу. В конце концов я сообщила в полицию.

– Они приехали и все записали? – спросил Уоллис.

– Да. Больше они не появлялись. Пока я… пока не увидела фотографию и не услышала описание в новостях. Я сразу поняла, что это Фрэнки. – Она поджала губы. – Могу я… вы мне не расскажете, что с ним случилось?

Уоллис посмотрел на двух агентов ФБР, прежде чем ответить.

– Его смерть произошла не от естественных причин, и я сожалею об этом, – ответил он.

И вновь ее глаза наполнились слезами.

– Кто-то причинил ему боль?

– Боюсь, что так.

Пайн наклонилась вперед.

– Вот почему так важно, чтобы вы рассказали нам все, что помните, – сказала она. – О его друзьях. О людях, которых он упоминал. О подозрительных личностях, крутившихся около вашего дома в последнее время.

– Я ничего такого не помню. Фрэнки прожил с нами не так уж долго.

– Во что он был одет в тот день?

– В джинсы, красный свитер и кроссовки. Его… нашли в этой одежде?

– Не совсем. А ваш муж? Он может знать что-то полезное?

– Роджер проводил с Фрэнки совсем немного времени. Он умеет обращаться с детьми и любит их, как и я. Но ему приходится много работать.

– Он когда-нибудь брал Фрэнки с собой на работу? Маленькие мальчики любят машины.

– Ну, теперь, когда вы об этом упомянули, я вспомнила. Такое было, один или два раза. В субботу или в воскресенье.

– А какие машины продают в салоне, где работает ваш муж? – спросила Пайн, искоса посмотрев на Ларедо.

– «Мерседес-Бенц», – она улыбнулась. – Это забавно.

– В каком смысле? – спросила Пайн.

– Роджер водит десятилетний грузовичок пикап «Джи-Эм», а у меня подержанная «Киа». – Она посмотрела на них и улыбнулась сквозь слезы. – Но, если вам нужна роскошная машина, чтобы вы были счастливы, значит, с вами что-то не так.

– Заставляет меня вспомнить о песне Дженис Джоплин про бога, покупающего ей «Мерседес-Бенц», – ответил Ларедо. – Но, в отличие от друзей Джоплин, мои на «Порше» не ездят.

– Вы сказали, что ваш муж сейчас на работе? – спросила Пайн.

– Да. Он очень расстроился из-за смерти Фрэнки, – ответила Дункан. – Он и еще несколько отцов, живущих рядом, отправились его искать, они спрашивали, не видел ли кто-то нашего мальчика. Но никто ничего не знал.

– Нам нужно поговорить с вашим мужем.

– Я могу дать вам адрес. Агентство находится в другой части города.

– Благодарю вас. Кстати, вы знаете Ханну Ребане или Бет Клеммонс?

Пайн внимательно смотрела на женщину, ожидая какой-то реакции. Однако Дункан была явно сбита с толку.

– Нет, а кто они такие?

– Просто люди, которые могут иметь отношение к данному делу. У вас есть фотография Фрэнки?

– Да, я сняла его на телефон, когда он здесь появился, потом распечатала фотографию и вставила в рамку. Мы так всегда делаем с нашими детьми. Чтобы они почувствовали себя частью семьи.

– Это очень мило. Вы не против, если я на время возьму снимок? – спросил Уоллис. – Мы обязательно вам его вернем.

Дункан принесла фотографию, отдала ее Уоллису и проводила их до двери.

– Я позвоню Роджеру и предупрежу, что вы приедете, – предложила Дункан.

– В этом нет необходимости, – быстро сказала Пайн. – Все будет хорошо. Скорее всего, мы не задержим его надолго.

– Хорошо, – сконфуженно проговорила Дункан.

– И последнее, – сказал Уоллис и достал из кармана амулет со святым Христофором. – Вы его раньше видели? Фрэнки его носил?

– Нет, он никогда не носил ничего подобного.

Когда они шли к машине, Уоллис сказал:

– Либо Фрэнки где-то нашел кулон, либо убийца надел его на мальчика. Я склонен думать, что верно последнее.

– А почему ты не хотела, чтобы Дункан позвонила мужу? – спросил Ларедо у Пайн.

– В чистом виде интуиция. Интересно, сколько салонов в Джорджии продают «Пагани»?

– «Пагани»? – воскликнул Уоллис. – А это еще что такое?

– Итальянский автомобиль, который стоит около трех миллионов долларов, – ответил Ларедо.

Уоллис недоверчиво на него посмотрел.

– Три миллиона долларов за машину!

– И некоторые люди готовы платить такие деньги.

– В Джорджии? – с сомнением протянул Уоллис.

– Тут нельзя ничего сказать заранее.

– Но муж Дункан работает в местном представительстве «Мерседеса», а не этого… «Пагани», – заметил Уоллис.

– Верно, – рассеянно подтвердила Пайн.

Она размышляла о чем-то другом.

– И какое отношение «Пагани» имеет к происходящему? – не унимался Уоллис.

– Кто-то следил из такого автомобиля за старым домом Этли, – сказал Ларедо.

Уоллис покачал головой.

– Машина стоимостью в три миллиона в Андерсонвилле? – удивился он. – Вот уж никак не ожидал, что здесь такое можно увидеть.

– Ну, я бы хотела увидеть «Пагани» и того, кто его водит, – сказала Пайн. – А сейчас давайте ограничимся «Мерседесом». И Роджером Дунканом. – Она посмотрела на Ларедо. – Мои друзья также не ездят на «Порше».

– Может, вместо того чтобы покупать нам «Мерседес», Господь даст новую подсказку, – заметил Ларедо.

– Не стоит ли в таком случае сказать: «Аминь»? – спросил Уоллис.

– Аминь, – вместе сказали Пайн и Ларедо.

Роджер Дункан неспешно вытер руки грязной тряпкой и жестом пригласил их последовать за ним в маленькую комнатушку, находившуюся рядом с площадкой, где он занимался «Мерседесом» с серым кузовом.

Он был долговязым, с мускулистыми предплечьями.

Они объяснили, почему приехали. Он прислонился к стене, убрал прядь светлых волос с лица, сложил руки на груди и вздохнул.

– Вот дерьмо. Он действительно мертв? Маленький Фрэнки? Какого дьявола?