Дэвид Балдаччи - Минута до полуночи

– Кстати, о детях. Удалось установить личность мальчика?

– Нет, насколько мне известно. Но у нас появилась ниточка.

Пайн рассказала, что Таннер видел «Пагани» возле ее старого дома.

– И ты думаешь, это может иметь отношение к Джеку Лайнберри? – спросила Блюм.

– А ты полагаешь, что «Пагани» растут здесь на деревьях?

– Но зачем ему следить за твоим старым домом?

– Даже если это была его машина, совсем не обязательно, что в ней сидел он.

– Верно. И как ты намерена с этим разобраться?

– Я еще не решила. Эдди не сумел проследить машину до Лайнберри, но тут существует множество уловок.

Зазвонил телефон Пайн, она посмотрела на экран и вздрогнула.

– Сообщение от Стэна Кэшингса.

– Он отвечает на вопрос о «Плаще и кинжале»? – заинтересовалась Блюм.

Пайн кивнула и принялась читать сообщение.

На глазах Блюм выражение лица Пайн изменилось от любопытства на потрясение, а потом недоверие.

– Не думаю, чтобы ты когда-нибудь так выглядела, – с тревогой заметила Блюм.

Пайн на нее посмотрела.

– Ну я даже представить не могла ничего похожего.

– Так все дело в «Плаще и кинжале»? Это бар, как ты и думала?

– Да и нет.

– Я не понимаю. Либо одно, либо другое.

– Вовсе нет, если верить Стэну. Он провел глубокое расследование и написал мне, что не может получить все ответы, и не только из-за того, что это происходило очень давно, дело в том, что информация засекречена.

Теперь пришла очередь Блюм удивиться.

– Засекречена? Что это за бар такой?

– Операция под прикрытием, которую проводило PC, – сказала Пайн, имея в виду Разведывательное сообщество [38] Совокупность всех разведорганизаций правительства США. .

– Операция под прикрытием? В баре? Кого они хотели поймать?

– Обладая лишь незначительной информацией, Стэн полагает, что операция была связана с международным шпионажем.

– Они назвали свой штаб «Плащ и кинжал»? Тебе не кажется, что это слишком?

– Он спросил у тех, кто был в курсе, и они ответили, что тут не обошлось без иронии. Повсюду открывалось множество новых баров с необычными названиями. Ну ты понимаешь, как в прошлом магазины, торговавшие без разрешения алкоголем, куда пропускали после того, как ты произносил тайный пароль или входил в телефон-автомат и звонил по определенному номеру, который тебе дали, и тогда дверь открывалась. В те времена еще продолжалась холодная вой-на, хотя она уже приближалась к концу, а в конце десятилетия перестала существовать Берлинская стена.

– Они кого-нибудь поймали?

– Судя по всему, да. Не называя имен, Стэн дал мне понять, что операция была исключительно успешной.

– Но как это связано с твоими родителями? И почему у твоего отца было столько подставок для пива?

– Стэн не смог выяснить. Никто не назвал ему имен тех, кто участвовал в операции.

– Иными словами?..

Лицо Пайн стало пепельно-бледным.

– Иными словами, все сводится к тому, что мой отец там работал и, возможно, помог схватить плохих парней, по крайней мере, я так думаю.

– Или?

Пайн печально посмотрела на свои руки.

– Или он был плохим парнем и сбежал, и они оказались здесь.

Морг.

Снова.

Внутри у Пайн все сжималось, чего прежде с ней не случалось, когда она подходила к мертвому телу. Причина сомнений не вызывала.

Тело принадлежало ребенку.

Она, Уоллис и Ларедо стояли возле металлического стола, на котором лежал убитый мальчик.

Судмедэксперт, та же женщина, что и прежде, держала в руке планшет и смотрела на экран.

Блюм вежливо отказалась составить им компанию, за что Пайн была ей благодарна. Мать шестерых детей и бабушка с дюжиной внуков не должна смотреть на такое.

Проклятье, никто не должен.

– Причина смерти? – спросил Уоллис, который явно с трудом справлялся с тошнотой.

– Если хотите услышать понятное определение, перелом повешенных, – ответила судмедэксперт.

– Это объясняет странное положение шеи, – сказал Ларедо.

– Он умер от повешения? – спросил Уоллис. – Иными словами, его задушили?

– Нет, – покачала головой судмедэксперт. – Это, конечно, называется «перелом повешенного», и он может привести к смерти от удушения, но мальчика не повесили. Техническое название для такого – перелом ножек дуги второго шейного позвонка. На самом деле это просто критический перегиб позвоночного столба от воздействия на подбородок снизу. В результате спинной мозг передавливается первым и вторым шейными позвонками – и смерть тут была мгновенной или настолько близкой к мгновенной, насколько это возможно.

– Но как добиться такого результата? – спросила Пайн.

– Подобного рода повреждения бывают в автомобильных катастрофах, при затяжных прыжках с парашютом и даже в контактных видах спорта. Ты на что-то налетаешь или ударяешься подбородком – подбородок приподнят вверх, голова откинута назад, к верхней части спины. Если предмет достаточно твердый, а удар сильный, это может сломать позвоночник.

– И что произошло в нашем случае?

– У меня нет полной уверенности, но это не просто догадка, потому что на теле есть синяки. Например, на подбородке, – продолжала объяснять судмедэксперт. – Челюстная кость, самая прочная кость лица, треснула, а это совсем не просто сделать.

– Подождите минутку, – вмешался Ларедо. – Он мог умереть во время автомобильной катастрофы?

Женщина покачала головой.

– Я так не думаю, – ответила она. – Тогда остались бы другие следы. Ну а если учесть современные средства безопасности, сначала надо было бы расстегнуть ремень. И если бы это произошло в данном случае, мы бы увидели целую серию других повреждений. Одно могу вам сказать: тот, кто убил мальчика, знал свое дело. Перелом чистый.

– Может быть, он прошел военную подготовку? – предположил Уоллис. – Гиллеспи служил в армии. Возможно, убийца знал его раньше и затаил обиду.

– Тело так и не удалось идентифицировать? – спросил Ларедо, глядя на Уоллиса.

– Пока у нас ничего нет, – ответил тот. – Мы разослали описание и портрет в средства массовой информации и попросили помощи.

– И на него нет никакой информации из Национального центра пропавших и эксплуатируемых детей, – добавил Ларедо.

– Складывается впечатление, что его просто не существует, – сказала Пайн и снова посмотрела на тело. – Но он здесь. У него была какая-то жизнь. Кто-то ее отнял. И он за это заплатит.

На обратном пути в Андерсонвилль Ларедо посмотрел на сидевшую за рулем Пайн.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Да, со мной все прекрасно, Эдди. Я ничего там не почувствовала. А как ты? Давай зайдем куда-нибудь, поедим, выпьем пива, развлечемся.

– Ты знаешь, что я имел в виду совсем другое.