Жереми Фель - Матери [litres]

Хейли даже не посмела вскрикнуть. Ее переполняло чувство, лежавшее за пределами ужаса. Она просто смотрела. Потрясенная.

Он оказался здесь не для того, чтобы ее спасти, а чтобы сожрать в мгновение ока то, что от нее осталось.

Тогда она собралась с силами и потянулась к нему – лишь для того, чтобы ему было легче с ней расправиться.

Почувствовав, что перебрал, Грэм поставил стакан с ромом на журнальный столик, отошел к окну и присел на подоконник. Несмотря на поздний час, в гостиной у Эмбер, освещенной только свечами и развешанными по стенам красно-желтыми гирляндами, все еще оставалось человек десять, которые входили в сложившуюся с годами группку друзей, знавших друг друга по большей части со школьной скамьи. Они отмечали отъезд троих приятелей, и в их жестах, голосах и взглядах ощущались радость и вместе с тем предчувствие проблем.

В другом конце комнаты Эмбер разговаривала с Тессой, и Грэм перехватил взгляд последней. Она игриво подмигнула ему, будто послав воздушный поцелуй.

Грэм знал Тессу еще по колледжу и даже пару месяцев ухлестывал за ней, перед тем как встретил Эмбер. По обоюдному согласию, они решили ни о чем ей не рассказывать, тем более что между ними давно все было кончено.

Грэм проверил телефон – нет ли новых сообщений от матери. Вернувшись в город, он постоянно думал о ней, подозревая, что она скрывает от него что-то насчет брата.

Вечером он не раз пробовал дозвониться до Томми, чтобы пригласить его развлечься в их компании. Брат, должно быть, опять заперся у себя в комнате и смотрел кино или резался в видеоигры.

К Грэму подошла Тесса с зажженной сигаретой в руке и оперлась локтем на оконное ограждение из кованой стали.

– Какой-то ты задумчивый, – сказала она, взглянув в окно.

– Да, честно признаться, задумался и к тому же подустал… А ты как?

– Кажется, хватила лишнего, но, к счастью, у меня завтра выходной.

– Ты работаешь все там же, в магазине у своей тетушки?

– Да, и так до конца месяца. Но я не жалуюсь, с работой мне повезло, ведь могло быть и хуже.

Тесса достала из кармана мобильный и прочла сообщение, которое только что получила.

– Опять Элиас, строчит каждые пять минут… ну, в общем, мне пора.

– Если хочешь, можешь переночевать здесь.

– Ты же знаешь моих предков, я и так превысила свой лимит времени на развлечения. На следующие выходные переберусь к тетушке – ее квартира прямо над магазином, там спокойно и отосплюсь.

Эмбер громко рассмеялась в дальнем конце комнаты, и Тесса с Грэмом одновременно посмотрели на нее.

– Странно, я до сих пор поверить не могу, что они уезжают, – вздохнула Тесса. – Скоро придет и твоя очередь. – Она сделала затяжку и выбросила окурок за окно. – Я уже решила нагрянуть к вам в гости, ведь вы, надеюсь, не скоро соберетесь обратно?

– Думаю, да.

– Ты тут присматривай за Эмбер, ладно? Она все храбрится, а сама еле на ногах держится.

– Услуга за услугу: ты в таком случае постарайся бросить своего оболтуса и подыскать себе настоящего парня.

– Да, хорошо, я знаю, что́ ты о нем думаешь, и не стану зря тратить время, чтобы тебя разубедить. Я оставлю его при себе, скажем, до конца отпуска, чтобы было с кем проводить время, а потом найду какого-нибудь залетного красавчика, который по уши втрескается в меня и увезет с собой на край света.

Грэм заметил на улице «Форд» Элиаса: машина подъехала к дому Эмбер и остановилась.

– Ваша карета подана, – насмешливо бросил он.

Тесса хлопнула его по плечу и поцеловала в щеку – почти в самый уголок губ. Грэм обнял ее и крепко прижал к себе, как когда-то . Но она резко высвободилась, сразу как-то погрустнела, будто собираясь расплакаться, потом повернулась к Эмбер с Гленном и попрощалась с обоими.

В большинстве соседних домов было темно, и они напоминали декорации на заброшенной съемочной площадке. Услышав, как хлопнула парадная дверь, Грэм перегнулся через подоконник и увидел, как Тесса открыла дверцу машины.

Затем он отправился прямиком в спальню Эмбер – спать.

Грэм пока не до конца осознавал, что завтра она уезжает. Он и думать не хотел о долгих днях, которые ему предстояло провести без нее, – об этой незнакомой пустоте, перед которой он чувствовал себя беззащитным. Улыбаться, несмотря ни на что, даже если у тебя из груди вырывают часть сердца. Он обязательно к ней приедет, вот что важнее всего. Эта мысль придавала ему уверенности. В его жизни отныне не будет застоя.

Если бы всего год назад ему сказали, что он все бросит и увяжется за какой-то девчонкой, хотя давно решил жить сам по себе, особо не задумываясь о перспективах!

Грэм Хьюитт не имел привычки бегать за девчонками. Он не ухлестывал за ними, потому как до поры не чувствовал в этом необходимости; он как будто проезжал мимо обочины, где они стояли и ждали его, и решал, стоит останавливаться или нет, чтобы посадить рядом на время. Все, что он требовал от них, – это не привязываться к нему. Только они обычно не слушали его, и он, сам того не сознавая, разбил не одно девичье сердце.

А потом он повстречал Эмбер.

Хотя Грэм и Эмбер знали друг друга в лицо, первый настоящий разговор у них завязался возле кинотеатра в Топике, где в очередной раз показывали «Великолепие в траве» Элиа Казана; тогда они очень удивились, что оказались там одновременно. Они обменялись парой слов, укрывшись от дождя, потом пошли пропустить по стаканчику в кафе рядом с кинотеатром, решив обсудить фильм, и там вдруг обнаружили, что у них много общего.

Между ними сразу возникло взаимное влечение, и они не пытались скрывать это друг от друга.

На другой день Грэм зашел за ней в ресторан, где она работала, и следующую ночь они провели у нее. Ту ночь он помнил до последнего мгновения.

А через три недели Грэм познакомился с Патриком и Иден Гейл, родителями Эмбер, которые преподавали в университете в Канзас-Сити. Поскольку Эмбер была их единственной дочерью, они проявили к Грэму наиживейший интерес, который заставил его оробеть, однако он быстро овладел собой. Вообще-то, о Грэме весьма положительно отзывались родители всех друзей и подружек Эмбер, так что вскоре он стал своим и для Патрика с Иден. Эмбер до сих пор дружила только с мужчинами, которые были намного старше ее. Последнему ее приятелю было тридцать пять, и он играл на гитаре в рок-группе, имевшей определенный успех у местной публики. Увидев несколько его фотографий, Грэм, к своей радости, сразу заметил, что в общем и целом между ними не было ничего общего.

Грэм, Эмбер и Гленн частенько выезжали вместе в Канзас-Сити, Уичито или Сент-Луис и обычно бродили там ночью, деля потом на троих один гостиничный номер, а порой и одну кровать. Мир вокруг принадлежал только им троим, и в этом мире, в зависимости от того, до какой степени они его принимали, можно было жить вполне счастливо.