Риа Фрай - Не ее дочь [litres]

– Здравствуйте. – Как только она шагнула внутрь, зазвенел колокольчик. – Добро пожаловать в «Возвращение». Чем могу помочь?

Эми приготовилась к осуждающему взгляду, но увидела только дружелюбную профессиональную улыбку и дымящуюся чашку зеленого чая перед женщиной за столом.

– У меня назначена встреча с Барбарой в час дня.

Женщина сверилась с компьютером.

– Да. Эми Таунсенд? Проходите. Можете подождать вот здесь. Барб еще занята с другим человеком и скоро освободится. Не хотите чаю, кофе или огуречной воды?

Она что, выглядит как человек, пьющий огуречную воду?

– Нет, спасибо.

Офис был маленький, белый и пах лавандой. Эми набрала пачку журналов с кофейного столика и сделала вид, будто их листает. Без двух минут час из двери в глубине приемной вышел неряшливый мужчина лет шестидесяти с красными глазами и пятнами на щеках. К его груди прилип скомканный бумажный платок. За ним появилась невысокая полноватая женщина, которая поглаживала его по груди успокаивающими кругами.

– Берегите себя, Брайан. И пейте побольше воды.

Пригнув голову, он толкнул наружную дверь. Звякнул колокольчик, а Барб прошептала что-то даме за столом и повернулась к Эми.

– Эми? Рада наконец-то встретиться после такой долгой переписки.

Двадцать три письма. Они обменялись двадцатью тремя имейлами относительно ожиданий от сегодняшней встречи – что Эми получит, как это работает и на что будет потрачен каждый доллар. Она откладывала понемногу с трех зарплат, чтобы Ричард не заметил расход средств по счету кредитки.

– Мне заплатить сейчас или…

– Боже, конечно же, нет! – отмахнулась Барб. – Заплатите после успешной сессии. Прошу сюда.

Она открыла дверь в узкий коридор и повела Эми в свой кабинет. Освещение было приглушено, серые шторы задернуты, и Эми не сразу рассмотрела комнату. Распылитель в углу разбрызгивал в воздухе ароматическое масло.

Барб заметила, что Эми рассматривает распылитель.

– Масло помогает людям расслабиться. Процедура может оказаться довольно волнительной.

Она провела Эми к кушетке. Эми оценила размер диванчика и, как обычно, сначала присела и только потом уже плюхнулась на него. Она поступала так с деревянными стульями, старыми диванами и даже, прости господи, табуретами. Кушетка застонала под ней, и Эми покашляла, как бы извиняясь за свой вес. Она крепче сжала сумку на коленях и стрельнула взглядом слева направо, как гигантские расплывшиеся часы с кукушкой.

– Эми, дорогая, расслабьтесь. Здесь вам ничто не грозит. Процедура будет… познавательной. – Барб потянулась к таймеру и завела его на шестьдесят минут. – И забавной.

– Забавной?

Барб похлопала себя по груди в поисках очков, а потом рассеянно выудила их из-под свитера. Она села в кресло напротив Эми, поправила брюки, блузку и очки.

– Ну, если в прошлой жизни вы были убийцей, то не очень, но в общем… Да, это может оказаться забавным.

Боже! А если она была убийцей? Об этом она и не подумала. А если в прошлой жизни она была не лучше, чем в нынешней? Если прошлая жизнь была даже хуже, и теперь она расплачивается за ужасы, которые натворила? Судя по всему прочитанному, это вполне вероятно.

Эми открыла рот и тут же закрыла. Приткнула сумочку у левого бедра.

– И как именно все будет происходить?

– В общем, как мы и обговаривали – обычно начинаем с вводной беседы, но, похоже, это мы уже проделали по почте, – хмыкнула Барб. – Значит, сегодня я погружу вас в легкую медитацию. Если я почувствую сопротивление, мы остановимся, а если вы откроетесь, продвинемся чуть дальше. – Она сняла очки и подалась вперед. – Но если вам станет некомфортно, мы прервемся в любой момент, и первая встреча закончится. Договорились?

Эми кивнула.

– Мне лечь или…

– Обычно лучше лежать. Так организм полностью расслабляется.

Эми взвесила свои возможности. Если она ляжет, половина тела свесится с кушетки: та просто недостаточно широка. И она будет чувствовать себя неловко и волноваться, не свалится ли на пол, как желе из миски.

Барб почувствовала ее неуверенность.

– Но если вам удобнее сидеть, это тоже годится. Откиньтесь на спинку, пусть голова и плечи отдохнут. Это ваше время, а не мое. Сами решайте, как вам удобнее.

Лучше бы Барб этого не говорила. Это не ее время, у нее никогда не бывает своего времени. Даже здесь она столкнулась с препятствием в виде собственной неуклюжести, с телом-горой. Даже здесь пристально рассматривают ее внешнее «я», а не внутреннее, более привлекательное и тонкое. Боже, ее настолько истощили постоянные мысли о собственном весе и внешнем виде, что хотелось завыть с тоски, забиться куда-нибудь и есть, есть, есть. Она плоть от плоти своей матери, которая тоже была грузной и крупной, но мать научилась извлекать из этого преимущества, а Эми сдалась. Разочаровала и мать, и саму себя. Почему она не может быть сильнее и смириться с тем, чем одарил ее Бог?

Потому что не может, вот почему.

Она откашлялась, желая уже приступить. Сейчас, сидя на этой хлипкой кушетке, ей как никогда прежде хотелось вырваться из границ собственного разума.

– Чувствую, вы уже готовы. – Барб наклонилась вперед, сложив руки на коленях, и уставилась на Эми. – Вы готовы, Эми?

Эми кивнула и откинулась назад, закрыв глаза. А куда девать руки? Она просто опустила их ладонями кверху и выдохнула так медленно, что успела досчитать до пяти.

– Хорошо. Очень хорошо. Сделайте несколько глубоких вдохов и выдохов. Не подсчитывайте их длительность, пусть вас ведет ритм собственного дыхания. Посмотрите наверх, словно закатили глаза и пытаетесь разглядеть собственный лоб. А теперь, оставив глаза в таком положении, представьте, что стоите наверху лестницы и собираетесь спускаться.

Так все и началось. Эми начала соскальзывать вниз, разум раскололся, как яйцо динозавра, и она погружалась в него, слой за слоем, в надежде найти нечто иное, древнее и священное.

Эми очнулась, чувствуя себя так, будто чудесно выспалась после таблетки снотворного.

– Все закончилось?

Язык ворочался во рту как улитка. Она ничего не помнила. Все получилось? Или гипноз не подействовал?

Барб улыбнулась.

– Все закончилось. По крайней мере, на сегодня. Вы прекрасно откликаетесь на терапию, Эми. Это очень хорошо.

Барб вытащила кассету из диктофона и всунула ее в соседнее устройство.

– Это для вас. Чтобы вы могли прослушать нашу сессию. Узнаете, до чего мы добрались.

– До чего добрались?

Все было как в тумане, слова застревали во рту.

– Да, дорогая. Мы отправились в прошлое. Не вошли в него, но стало понятно, что вы открыты и готовы к терапии. – Она посмотрела на часы. – Прошло почти три часа.