Лорен Норт - Идеальный сын [litres]

– Поехала сестру навестить. Я у неё спрошу, не сможет ли она к нам заехать на неделе после школы. Ты не против?

– В понедельник?

– Не знаю, в какой день. Я спрошу.

Джейми вздыхает как будто обиженно, отходит ещё немного дальше.

– Вот бы Шелли сейчас пришла.

Этого бы и я хотела.

Мы уже почти дошли до ворот, за которыми футбольное поле. Но перед ним на всю дорогу разлилась лужа. Слишком большая – не перепрыгнешь, поэтому мы топаем по ней в сапогах. На середине мне вдруг представляешься ты рядом. Будь ты с нами сейчас, ты бы схватил меня и притворился бы, что бросаешь в лужу. Я бы закричала, а Джейми бы ревел от хохота.

В горле образуется ком, я сглатываю его и слегка подпрыгиваю. Раздаётся небольшой всплеск, и сознание заполняет хихиканье Джейми. Тогда смеюсь и я. А потом снова подпрыгиваю, уже выше, от приземления намокают джинсы поверх сапог, но мне всё равно: мне удалось заставить Джейми улыбнуться, удалось его рассмешить.

Так мы хохочем и прыгаем, и я не замечаю едущую по дороге машину, пока она не сигналит. Дёргаюсь, толкаю Джейми на обочину, а сама поднимаю руку, извиняясь жестом. Подходим с сыном ближе к воротам. Площадка – по другую сторону поля. Красно-жёлтая детская лазалка кажется чужеродным элементом на фоне серого неба и зелени деревьев.

«Лэндровер» подъезжает поближе, останавливается. Узнаю этот чёрный цвет, тонированные стёкла: Йен. Он опускает водительское стекло, улыбается нам.

– Привет! Так и думал, что не обознался.

– Привет, – хором отвечаем мы с Джейми.

– Прыжки по лужам? Рад, что тебе стало лучше.

Хмурая складка у него на лбу утверждает обратное, но у меня нет желания что-то отвечать. Джейми тянет меня за пальто, просительно смотрит в сторону площадки. Я киваю, и он несётся через ворота и поле к канатной дороге и качелям.

– А я к тебе ехал, – сообщает мне Йен, – взял инструменты, смазку, дай, думаю, петли на боковой двери смажу, чтобы не скрипела. Ну и посмотрю, чего бы ещё можно было по дому поделать.

– Да? Эм-м… Спасибо. Но не стоило. Справляемся потихонечку.

По Йену не скажешь, что он приехал по дому помогать: он свежевыбрит, на нём тёмная рубашка поло от Ральфа Лорена.

– Может, подброшу до дома?

Качаю головой, показывая жестом на площадку, где Джейми раскачивается на турнике.

– Я, видимо, здесь надолго.

Йен корчит рожу, будто я ошиблась в викторине. Но раз уж я выбралась из дома, обратно уже не очень хочется. Свожу, наверное, Джейми в паб на горячий шоколад, когда наиграется.

– По поводу того заявления, что я оставил…

– Не подписывала ещё.

– Но подпишешь?

– Наверное.

– Хорошо. Здорово, Тесс, что ты решила положиться на меня. Я на тебя не давлю. Просто хотел, чтобы у тебя был выбор.

У меня вырывается смешок.

– Ты не давишь. Но заявление ты собственноручно завёз в выходной день, хотя мог бы и по почте послать, а твои адвокаты мне кучу сообщений наоставляли с требованиями перезвонить. Как бы похоже на давление.

Он качает головой, а взгляд смягчается немного, и я снова думаю, как же похожи его глаза на твои.

– Я хотел отвезти тебе чили. Поэтому и приехал в ту субботу. У меня только на выходных есть время готовить. Тебе твоя подруга не сказала? Я надеялся, мы с тобой обсудим заявление, я тебе скажу, что рад помочь, если нужно. Мне жаль, если ты подумала, что я на тебя давлю. Хочешь остаться исполнителем завещания – я только за. Просто хотелось тебе помочь.

– Спасибо, – мямлю я.

– Как давно ты познакомилась с Шелли?

В веко ударяет капля дождя, моргаю. Перемена темы застала меня врасплох.

– Ну… не очень давно, наверное. А что?

– Мне показалось, она тебя очень оберегает. Даже на порог меня не пустила.

Ну и молодец.

– Не все пекутся о твоих интересах, Тесс, – говорит следом Йен.

То ли его предупреждение настолько нелепо, то ли меня всё ещё пьянит прыгание по лужам, но я смеюсь.

– А то ты думал, я не знаю.

– Послушай, давай, может, садись в машину, я тебя отвезу домой. Льёт как из ведра. А дома выпьем кофе, нормально всё обсудим.

Он прав. Уже не моросит, по луже барабанят крупные капли дождя. Вода стекает с волос на лицо, пальто так промокло, что утратило всякую водонепроницаемость.

– Да, ты прав. Пора мне домой, – говорю я, делая шаг к воротам. Джейми на канатной дорожке, катается взад-вперёд – ненастье ему нипочём.

– Погоди, Тесс. – Йен тянется взять что-то на заднем сиденье, потом открывает пассажирскую дверь, а сам выходит из машины и встает рядом со мной, держа в руках большой белый зонтик как в игре в гольф. – Тесс, прошу тебя. Хватит уже так общаться.

– Почему хватит?

– Что значит «почему»?

– Ну ты же никогда не пытался нормально общаться ни со мной, ни с Джейми, ни даже с Марком. Ещё тогда, раньше, до катастрофы. Ты сейчас-то стараешься только потому, что хочешь, чтобы я с завещанием разобралась и нашла твои деньги.

– Тесс, ты не права совсем.

– Не права? Я тебе никогда не нравилась, признайся.

Во влажном воздухе повисает молчание, только и слышно, как барабанит о зонт дождь.

– Какая разница, нравилась ты мне, не нравилась, – глубоко вздыхает Йен. – Не всем же ладить.

– Ну да. – Сама не знаю, какого ответа я ждала, но вряд ли признания. – Но ты ведь даже узнать меня не пытался.

– Вы с Марком мне даже возможности такой не дали. Я о тебе впервые услышал, когда мне позвонила мама сообщить новость: Марк сделал какой-то девушке ребёнка. Когда я с тобой познакомился, ты только и говорила о том, что собираешься бросить работу и заботиться о семье. Ну и что я должен был подумать? Для тебя Марк был как билет в жизнь, лишённую забот.

– Лишённую забот? Это вот я сейчас, по-твоему, лишена забот?

– Нет, не лишена. И если уж на то пошло, наверное, моё первое впечатление было неверное. Вы с Марком друг друга, очевидно, любили.

– Но не всем же ладить, – заканчиваю я мысль за него.

Йен пожимает плечами, и я замечаю, что не свожу глаз с его – твоих.

– Мы очень разные с тобой, – говорит он.

– Ну и что ты тогда здесь забыл? Не нравлюсь я тебе, ну и что ты тогда дёргаешься?

Йен смотрит сквозь меня на детскую площадку, на Джейми, который встал на качели и стоя раскачивается, взад-вперёд, всё выше и выше.

– Ты – единственный член семьи, который у меня остался. Хочется помочь. Чтобы мы ладили. Марку бы тоже этого хотелось.

При упоминании твоего имени у меня на глаза наворачиваются слёзы.

– Мне нужно идти.

Я отхожу, отступаю назад, пока по голове меня не начинает бить дождь.

Йен остаётся стоять, будто вот-вот – и пойдёт за мной. Но потом отходит обратно к машине.

– Если передумаешь, позвони, – перекрикивает он дождь.

А я спешу скорее пройти через ворота, перехожу на бег, потому только, что хочу оказаться подальше от твоего брата, и потому, что мне вдруг очень нужно побыть рядом с Джейми.