Челси Питчер - Эта ложь убьет тебя [litres]

– Полагаю, ты мог бы повторить наше бегство от смерти, но хватит ли времени? Если бы я была любительницей пари, я бы сказала, что тебе не хватит пары минут. Как мне не хватило для спасения Шейна.

Паркер сглотнул и попятился прочь от стекла, хотя ему нужно было бы прыгнуть сквозь него. В фильме Руби он был красивым блондином с большими глазами, а она была убийцей. Но она не стала бы никого резать сегодня, о нет. И не стала бы ни в кого стрелять. Руби встала на колени на камни патио. Повернула свечу горящим концом вниз движением грациозным, как дуновение ветра. На секунду ей показалось, что огонек сейчас погаснет. Он мигнул. Он рассыпал искры. Потом, поцеловав полоску бензина, он змейкой побежал вокруг дома.

Руби отскочила назад. Что-то шевельнулось в ней, что-то похожее на глоток воздуха, проникающего в легкие. Что-то похожее на жизнь. Когда языки пламени поднялись вверх, извиваясь и сплетаясь в воздухе, руки и ноги Руби снова стали плотью, а сердце смягчилось и обрело красный цвет.

Чудовища вставали перед Гэвином, грозя проглотить его целиком. Он все время натыкался на них. В этом заключалась проблема, когда ты тащишь человека в два раза крупнее тебя сквозь непроницаемую темноту. Каждый раз, когда ему удавалось понять, куда нужно бежать, какой-то огромный зверь с оскаленной мордой вонзал когти в его кожу. K тому времени, когда они с Джунипер протащили Брета через половину двора, Гэвин был уверен, что его тело сейчас не выдержит, и он рухнет.

Но этого не случилось. Он уже видел вдалеке высокие, кованые ворота, и это укрепляло его решимость. Он говорил себе, что готов встретиться с миллионом чудовищ, сделанных из подстриженных деревьев и кустов, если это поможет убраться подальше от Брианны. Пускай его кожу зальет кровь, а легкие разорвутся, но он доберется до конца своего собственного кино вместе с Джунипер.

И поэтому Гэвин бежал дальше. Минотавр с рогами из веток попытался вырвать из него клок кожи, но он просто обогнул его в поисках света в конце туннеля. Ворота. Вскоре они уже стояли перед ними. Гэвин надеялся, что короткое замыкание в доме не заблокировало заодно и запор ворот. Или, если это случилось, он надеялся, что сможет открыть этот замок вручную. Черт, он вскарабкается на эти чертовы ворота, если понадобится, потому что Джунипер тяжело дышала слева от него, а между ними висело тело, и это тело становилось все холоднее.

У них осталось мало времени.

Они осторожно опустили Брета на землю. Джунипер занималась им, пока Гэвин атаковал ворота. Справа от них была маленькая коробочка, и он ее открыл онемевшими от холода пальцами. Она даже не скрипнула! На его голову не посыпался пепел, и привидения не завыли у него за спиной. Он повернулся к своим спутникам, и с его лица исчезла улыбка.

Не вид Брета напугал его. А Джунипер, или, вернее, текущие по ее щекам слезы.

– Что? – спросил он резко, но даже не пожалел об этом. Они убежали так далеко не для того, чтобы потерять Брета сейчас. Не для того!

– Он совсем холодный, – сказала Джунипер, прижимая ладони к щекам Брета. – Я почти не слышу его дыхания.

– Нет. – Гэвин упал на колени, отказываясь видеть то, что видела Джунипер. Конечно, кожа Брета была смертельно бледной, а его сорочка покрылась красными пятнами, но это не означало, что он умирает. – Нет, ты этого не сделаешь.

– Чего? – Джунипер подняла глаза, на ее волосах сверкали льдинки. Вода из бассейна замерзала прямо на ее голове. Она превращалась в снежную королеву. А Брет превращался в труп.

– Только не ты, – сказал Гэвин, руки его сжались в кулаки. Наверное, он должен был в этот момент чувствовать сожаление. Его грудь должно было распирать от желания простить. Но этого не было. Он чувствовал только ярость, жаркую, острую и живительную, и, не успев сдержаться, он дал Брету пощечину. – Вставай.

– Гэвин.

– Нет. – Он перебил Джунипер раньше, чем она успела что-то сказать. Он не хотел ее слушать. Он хотел слышать только, как Брет смеется, или дразнит его, или делает все что угодно, лишь бы не лежал тут, как камень. – Вставай, – повторил он.

– Он не может встать, Гэвин, он не…

– Он не умрет вот так! Ты шутишь? Вот так ? – Он опять ударил его. На этот раз Брет слегка застонал, и сердце Гэвина подпрыгнуло. Это действует, он знал, что действует. И поэтому он уперся рогом. – Я приду на твои похороны и всем расскажу, что ты сделал с Шейном. Я им расскажу, что ты сделал со мной. Тебе следовало драться за меня, но ты бросил меня одного. Ты меня бросил.

Гэвин еще раз ударил его.

И еще раз.

K тому моменту, когда Джунипер обхватила Гэвина двумя руками, щека Брета стала ярко-красной, и все равно Гэвин пытался вырваться. Он боролся и боролся, и даже не сознавал, что кричит, пока Брет не начал кашлять. Сначала слабо, потом все сильнее, заглушая ветер, который свистел вокруг них.

Гэвин прижался лбом ко лбу Брета.

– Давно пора, черт тебя подери, – прошептал он.

Брет сделал резкий вдох, его веки задрожали. Он с трудом выдавил из себя:

– Ты мне… не оставил выбора, – и его глаза опять закрылись. Но это ничего. Это было лучше, чем ничего, потому что Брет пришел в себя, а по другую сторону от ворот Гэвин видел свет. Какая-то машина поднималась на холм. Она двигалась медленно, будто водитель боялся врезаться в дерево и устроить большой, огненный взрыв, но все же машина приближалась.

– Слава богу. – Джунипер положила одну руку Брета себе на плечи. Гэвин сделал то же самое, и они вместе подняли его с земли. – Ох, слава богу, Гэвин. Я думала, что он умрет.

– Он не может умереть, – ответил Гэвин, чувствуя себя немного рыцарем в тот момент. У него кружилась голова, его тошнило, он стал почти невесомым. – Он же не Исчезновение.

– Нет, это Руби.

По его спине пробежал холодок.

– Даже забавно, что она всю ночь была прямо перед нами.

– Нет, не была. Ее захватили в плен.

– Минут на десять, – возразил Гэвин, и они вынесли Брета за ворота. – И ее наказание не соответствовало ее имени. Как то, что она была покрыта синяками, заставило бы ее «исчезнуть»?

– Не знаю, – призналась Джунипер. – Может, это как-то связано с ее папой.

– В каком смысле? – спросил Гэвин, наблюдая, как пятно света ползет вверх по склону холма. У него в груди возникало странное чувство.

– Папа оставил ее, всю покрытую синяками, – объяснила Джунипер. – Потом он исчез.

– Удрал из города, ты хочешь сказать.

– Да, но она так никогда не говорит. Она всегда говорит: «Мой отец исчез».

– Вот именно! Как будто она – красотка с чертовой плантации на Юге. Словно она не может ничего с этим поделать. Словно это…

– Мания. – Голос Джунипер звучал хрипло, и она отвернулась от далекого пятна света. Этот свет казался иллюзией, казалось, он никогда не доберется до вершины холма. А даже если и доберется, в голове у Джунипер происходит нечто гораздо более интересное.