Алекс Д - Выжившая

– Мы договаривались иначе, Оливер, – сдержанно возражает Гвен, хмурит тонкие темные брови, бросая на меня недовольный взгляд.

– Не забывай, что я не только хозяин в этом доме, но и владелец «Пульс Холдинга», – мгновенно ставлю на место покрасневшую от возмущения сестру. Она не вступает в спор при посторонних, придерживаясь собственного свода этических правил. Гвендолен закусывает от досады губу и едва заметно кивает, прострелив меня ледяным взглядом.

– Обсудим этот момент позже, Оливер. Сейчас мне пора, – она быстро смотрит на платиновый браслет часов от «Картье». – Ты едешь со мной? – снова на меня и с нескрываемым раздражением на Шерри, стоящей ко мне спиной, что вопиюще невежливо с ее стороны.

Узкие плечи девушки заметно напряжены, голова опущена. Светлые волосы, как при первой встрече, туго собраны на затылке. Шея тонкая, длинная, притягивает взгляд своей белизной и уязвимой беззащитностью. Мисс Рэмси не спешит повернуться, словно оттягивая до последнего момент нежелательного контакта со мной. Я не слепой и реакцию неподдельного ужаса Шерил, обращенную на меня, заметил еще в день собеседования. Сейчас откровенная неприязнь ощущается сильнее, потому что мы находимся в непосредственной близости.

– Я задержусь и проконсультирую Шерил относительно ее будущих обязанностей, – сухо сообщаю я сестре. Она снова злится, но выражение ее лица удивительным образом возвращается к официально-деловому, когда мисс Рэмси наконец-то снисходит до того, чтобы взглянуть на меня.

Дежурная улыбка девушки трещит по швам, как и ее выдержка. Кожа настолько бледная, что кажется прозрачной и сливается с цветом волос. Наши взгляды, ее пугливый нерешительный, и мой, напористый пристальный, сталкиваются на пару секунд, изучая, оценивая, присматриваясь друг к другу. Девичьи брови и ресницы на несколько тонов темнее волос, что делает правильные черты лица еще выразительнее. Высокие скулы, тонкий нос, розовые губки приятной формы. Шерил не яркая роковая красавица, но в ней определенно что-то есть. Что-то, транслирующее мне ощущение надвигающейся беды. Меня напрягает и ставит в замешательство ее стеклянный, холодный взгляд, зеркальный и глубокий одновременно. Я не замечаю в нем ни единого отблеска узнавания. Подозреваю, что страх и тревогу проецирует подсознание Шерил, интуитивно чувствуя во мне опасность. Закодированная память девушки все еще хранит лицо Дилана, являющееся точной копией моего.

– В дополнительных инструкциях нет необходимости. Я только что все подробно объяснила Шерил, – гнет свою линию Гвен, настырно перетягивая на себя мое внимание. И я прекрасно понимаю, почему она транслирует подобную модель поведения. Я никогда ранее не вмешивался в дела холдинга, точнее не навязывал свои решения, не диктовал условия, прислушиваясь к мнению Гвендолен, зная, что сестра теоретически и практически подкована лучше меня во всех направлениях деятельности «Пульса». И сейчас ей мерещится, что я решил ее подвинуть, сместить, но это совсем не так. Сейчас меня интересуют совершенно иные цели.

– Добрый день, мистер Кейн, – звенит, переливаясь, тонкий голосок Шерил Рэмси. – У вас удивительный дом, – формальная любезность неприятно режет слух. Она же напугана до смерти, а вынуждена вежливо лицемерить в глаза, демонстрируя всем видом, как рада здесь быть.

– Оливер, мистер Кейн я для прислуги, – поправляю резким тоном, и Шерил вздрагивает и, кажется, задерживает дыхание. – Удивительно красивый или удивительно ужасный? Я не знаю ни одного человека, кроме меня самого, которому бы по-настоящему понравился Kanehousgarden, – добавляю с ухмылкой. Я не собираюсь уличать гостью в неискренности. Мне нужны истинные эмоции, а не напускная восковая вежливость. В темно-карамельных глазах с янтарными крапинками мелькает растерянность, девушка приоткрывает губы, чтобы ответить, но не успевает.

– Тогда я покину вас, – нетактично вклинивается Гвен. – Увидимся в редакции? – взгляд сестры вопросительно задерживается на мне.

– Да, – коротко подтверждаю я. Гвендолен натянуто-официально прощается с Шерил Рэмси и, круто развернувшись, стремительно покидает библиотеку, оставляя меня наедине с перепуганной девушкой.

В повисшем неуютном молчании мы какое-то время смотрим вслед исчезнувшей в коридоре Гвендолен. Между нами значительная дистанция, но потрескивающее напряжение все равно ощущается, усиливаясь и нарастая с каждой секундой. Я убираю одну руку в карман, в другой сжимаю страницы рукописи, едва не помяв их. Медленно перевожу взгляд на Шерил, придирчиво разглядывая ее с головы до ног, пока она упорно таращится в проем двери, в который вышла Гвен. Я пристрастен и ищу недостатки, которых насчитал немало, наблюдая за ходом собеседования через камеру наблюдения. Сегодня не вижу ни одного, кроме самого жирного – я не хочу, чтобы она мне нравилась, это только все усложнит, запутает. Но с глухой злостью замечаю, что ее лицо вполне миловидно, имеется грудь и намек на бедра, и в следующее мгновение ловлю себя на необъяснимом диком желании вытащить шпильки из строгого учительского пучка и посмотреть, как Шерил выглядит с распущенными волосами, а лучше запустить в них свои пальцы, но исключительно для того, чтобы удовлетворить не собственные желания, нет, а нелепое требование Дилана.

– Мне кажется, мист… Оливер, что мы виделись раньше, – ее напряженный голос вспарывает наэлектризованное затянувшееся молчание. Девушка переводит на меня изучающий пристальный взгляд. – Уверена, что это были вы, – добавляет без тени сомнения. Я чувствую, как бледнею, выдавая лишние эмоции. Горло стягивает ледяной петлей, мышцы каменеют. Как идиот пялюсь на нее, не в силах сказать хотя бы слово. – В офисе, когда приходила на собеседование, – поясняет она, заметив мое нездоровое замешательство, и я с трудом сдерживаю вздох облегчения. – Вы не помните?

– Шерил, я вижу сотни лиц ежедневно, – придаю своему тону непринужденность и равнодушие. Она кивает, прищурив глаза. Не поверила. И правильно. Невозможно забыть, как она шарахнулась к стенке лифта, заметив меня в коридоре. Но пока Шерил не понимает, что именно ее пугает, я постараюсь произвести более приятное впечатление.

Неторопливо прохожу к столу, кладу на клавиатуру листы рукописи и оборачиваюсь к гостье, опираясь на край столешницы и стараясь выглядеть расслабленным и невозмутимым, что стоит мне определенных энергетических затрат. Шерри продолжает настороженно изучать меня с плохо скрытым скепсисом в проницательных глазах и играть в молчанку. Это откровенно напрягает, сбивает с толку. Хотел бы я знать, о чем она думает прямо сейчас, наблюдая за мной немигающим взглядом, но, увы, это невозможно.