Алекс Д - Выжившая

Может, ну его? Энтузиазм угас, азарт на нуле, а по спине ползут холодный озноб и мурашки. Куда я лезу? А если эта парочка – маньяки-извращенцы? У меня при себе ни оружия для самообороны, ни телефона. И навыками боевого искусства не владею. Один гребаный бесполезный ключ. Ну, в глаз смогу воткнуть кому-нибудь одному… Оливеру, например.

Выдохнув, мысленно собравшись и пересилив острое желание свалить подальше, ощупываю металлическое полотно двери. На поиск отверстия для ключа уходит несколько секунд, а вот с открытием замка пришлось повозиться подольше… Минут пятнадцать-двадцать пять. На этот момент о времени хотелось думать меньше всего. Азарт выключился, но взамен на полную силу врубилось упрямство. Ослиное. Мама говорила, что упрямая я в отца. Спасибо, папа. Пригодилось.

Нетерпеливо дернув вторую дверь, я не шагнула вперед, а в нерешительности замерла, повинуясь какому-то скрытому чутью. К тому же и шагать было некуда. Даже не напрягая зрительных нервов, я заметила железную решетку, находящуюся сразу за побежденной дверью.

Вот здесь мне становится по-настоящему страшно. Папино упрямство, детский азарт и злость на говнюка Кейна и его высокомерную сестрицу побеждает пресловутый инстинкт самосохранения. Включаются мозг и логический анализ. Поздновато, но лучше так, чем никогда. Сердце бьется, как у загнанного в угол мышонка, учуявшего хвостом, что вот-вот угодит в лапы или зубы кошки. Серой и злобной, со всклоченной шерстью на холке. Ладони потеют сильнее, чем пару минут назад, когда я, матерясь как сапожник, крутила ключ во все стороны.

Что можно прятать за двумя металлическими дверями и решеткой? Версия с коллекционными книгами, озвученная Оливером, выглядит абсурдной. В библиотеке полно редких экземпляров, стоящих целое состояние. А там даже банальной сигнализации не установлено.

В голову одна за другой приходят самые дикие предположения. Начиная с камеры пыток и заканчивая красной комнатой, описанной в одном из порнографических романов. Сексуальными извращениями меня не напугаешь, скорее наоборот, но почему-то я уверена, что дело не в них.

Это же чердак, а в таких местах обычно хранят старые ненужные вещи, разный хлам, ну и может пару шкафов со скелетами. По закону жанра здесь должно вонять плесенью, сыростью, затхлостью и пылью, с потолка обязана свисать паутина, а под ногами бегать насекомые, мышки и прочая мерзость.

Однако как я ни стараюсь, не могу уловить ни одного неприятного запаха, кроме аромата фруктового шампуня, исходящего от моих волос. И тишина такая… зловещая. Все звуки издаю я и только я. Сквозняки отсутствуют, воздух комфортной температуры. Чистый, кондиционированный, приятный.

Сделав пару глубоких вздохов и набравшись смелости, я вплотную приближаюсь к решетке и всматриваюсь в пространство за ней. Если доверять собственным глазам, то передо мной обычная квадратная комната. Очертания мебели размытые, но осмелюсь предположить, что это кабинет. Стол, полки (вероятно, с книгами), стеллаж вдоль стены, а рядом диван или тахта (может я рано отмела вариант с извращениями).

Бояться нечего, да?

Напоминаю себе, что мой страх наверняка является обязательным на этом уровне игры. Кейны с самого начала пытались напугать меня, и если я намерена утереть им нос, то должна продемонстрировать противоположную неожиданную для них реакцию.

Что бы не находилось внутри, Оливер хотел, чтобы я это нашла. И вот я здесь.

Давай, парень, порази меня, сведи с ума, устрой шоковую терапию, но учти… я сделаю с тобой то же самое.

– Навесной замок, два оборота влево, – раздается в звенящей тишине низкий мужской голос. Сердце ухает в пятки, уши закладывает от закипевшей крови, ноги подкашиваются, и от падения с лестницы меня спасает только быстрая реакция. В последний момент я успеваю схватиться за звенья решетки. Выпрямившись на дрожащих коленях, перевожу сбившееся дыхание, одновременно ошалелым взглядом разыскивая в темноте мужской силуэт. Безуспешно. Если только обладатель голоса не прячется под столом.

– Ты много сомневаешься, а надо действовать. Всегда надо действовать, Шерри. Или вперед, или назад. Остановишься, и ты труп, – размеренно и спокойно продолжает вещать голос из «склепа».

– Кто труп? – хриплю я.

– Пока никто, – равнодушно отвечают мне. Я бы на его месте еще и хохотнула для усиления эффекта. – Быстрее, Шерри. Два оборота влево. Я слышу, как стучат твои зубы.

Пока он слушает, как стучат мои зубы, я анализирую свои слуховые ассоциации. Вариант один и однозначно правильный. Голос один в один, но некоторые интонации совершенно другие. Поэтому я так сдрейфила, когда он заговорил. Надо было догадаться с самого начала, что меня будут ждать, наслаждаясь спектаклем.

– Хочешь, чтобы я вошла? – придав голосу уверенности, я включаюсь в игру.

– По-моему, этого хочешь ты, – бесцветный ответ, снова без всякого выражения. Может, как писатель и журналист Оливер Кейн бездарен, но актерские способности у него явно имеются. Причем не самые посредственные.

– Логично, – соглашаюсь и, нащупав тяжелый навесной замок, вставляю ключ. – Два оборота влево, – озвучиваю свои действия.

– Отличная память, – равнодушно отзывается «загадочный незнакомец».

Повесив замок за душку на решетку, я толкаю ее вперед. Раздается характерный скрип и следом глухой удар об стену.

– Много шума, – неодобрительно комментирует Кейн. – Ты должна помнить, что я не выношу шум.

Отметив про себя, что он дважды упомянул мою память, осторожно прохожу в темное пространство кабинета-склепа-комнаты для извращений. Варианта три. Пока не определилась, но третий самый интересный. Никого не агитирую, это сугубо мое личное предпочтение.

– Выйди из сумрака или так и будешь играть в прятки? – оглядевшись по сторонам, храбро заявляю я. Страх накатывает волнами, постепенно отступая. С каждой новой секундой внутри зарождается ощущение спокойствия и уверенности. Ничего он мне не сделает. Дважды угодить в логово маньяка может только конченая неудачница. Какое-то подобие равновесия должно существовать во вселенной, иначе к черту эту несправедливую жизнь.

– Здесь негде играть в прятки, Шерри, – получаю неторопливый ответ. Низкие перекатывающие вибрации мужского голоса поднимают дыбом волоски на моем затылке, и я снова дышу через силу. Надо лишь повернуть голову к источнику звука, но что-то мешает, шея словно каменеет от напряжения, отказываясь повиноваться.

– Ты потеешь, – нетактично замечает мой невидимый собеседник. – Демонстрация страха – это всегда приглашение, Шерри.

– Если бы я боялась, то не пришла бы сюда. Может объяснишь, зачем я здесь?

– А ты не знаешь? – ни любопытства, ни иронии, безэмоциональное проговаривание букв.