Блейк Пирс - Когда расплата не за горами

Райли уже была почти готова.

– Вроде нормально. Иногда всё не очень, настроение меняется у неё со скоростью света. К ней надо привыкнуть. Но ведь и ко мне надо привыкнуть.

Райли замолчала, а потом добавила:

– Я скучаю по тебе, Билл. Скучаю по работе с тобой.

Она чуть было не добавила, что скучает и по Люси, но быстро вспомнила, что Билл чувствует себя виноватым в её смерти.

Она сказала:

– Обещай мне, что скоро мы снова будем вместе работать.

Билл ничего не ответил. Его молчание встревожило её.

Тут она услышала в трубке звук сирен.

– Это скорая? – спросила Райли.

Она услышала, как Билл встал и подошёл к окну.

– Да. Кажется, кому-то из соседей стало плохо.

– Скорая приехала за тобой, Билл.

Какое-то время Билл ничего не говорил. Сирены замолчали: скорая остановилась у дома.

Наконец, он произнёс:

– Что ты имеешь в виду «за мной»?

– Я звонила Майку Невинсу. Сказала ему, что с тобой, и он послал скорую.

– Что? И куда они, по-твоему, меня увезут?

Билл начинал злиться.

– Не знаю, – призналась Райли. – Их ведь Майк вызвал. Но я собираюсь на следующем же самолёте вылететь из Де-Мойна. Прилечу к тебе, как только смогу.

– Конечно, прилетишь. Ты же на деле, чёрт побери! Тебя могут уволить!

– Да, ну и что, меня уже и раньше увольняли.

– Не надо ехать сюда, Райли. Я серьёзно.

У Райли не было времени спорить с ним. Она сказала:

– Просто сядь в скорую, Билл.

Она повесила трубку, но уже через долю секунды пожалела об этом. Что, если Билл не захочет слушаться врачей? Что, если он попытается бороться с ними?

Она услышала стук в дверь и побежала открывать.

Там была Джен, полностью одетая и готова ехать.

Райли схватила свою сумку и вместе с ней пошла к машине. Джен завела машину и выехала с парковки.

– Так тебе нужно в Де-Мойн, верно? – уточнила Джен.

– Да, – сказала Райли. – В аэропорт.

Райли достала мобильник и стала искать рейсы из Де-Мойна в любой из крупных аэропортов Вашингтона.

– Ты не могла бы рассказать мне, что происходит? – спросила Джен.

Райли в отчаянии застонала.

Как ей объяснить, что она собирается не просто поставить под угрозу собственную карьеру, но и оставить Джен одну расследовать дело об убийстве?

Это было таким безумием, что Райли задумалась: «Неужели я действительно собираюсь это сделать?»

Прежде чем она успела придумать, что ответить напарнице, у неё зазвонил мобильник. Звонил Майк Невинс.

– Райли, я только что разговаривал с врачами скорой. Они забрали Билла.

Райли выдохнула с облегчением от того, что Билл не отказался слушаться скорую.

– Как он? – спросила она.

– Не в лучшей форме. Но врачи сказали, что сейчас он не представляет опасности для самого себя.

– Куда они его везут?

– Я сказал им привезти его в мою клинику. Я сам уже еду туда, так что увижу его через несколько минут.

Райли захлестнула благодарность. Майк в любой день и в любое время был готов вытащить кого-то из беды. Она не знала, как выразить ему свою признательность.

Она просто сказала:

– Спасибо тебе, Майк.

– Не за что.

– Встретимся с вами в клинике, как только я туда доберусь.

Райли услышала вздох.

– Я думал, ты в Айове. Разве ты не на деле?

Райли тоже вздохнула.

– Майк, не спорь со мной, пожалуйста. Билл мой лучший друг. Я нужна ему сейчас.

Майк замолчал.

– Хорошо, до встречи, – сказал он неодобрительно.

Они повесили трубки, и Райли стало легче дышать от того, что Билл был в надёжных руках.

Джен сказала:

– Это как-то связано с твоим напарником, верно?

На мгновение Райли не поняла, откуда Джен узнала. Она была совершенно уверена, что не упоминала имя Билла во время телефонного разговора.

Но затем она напомнила себе: «У неё отличная интуиция».

Райли просто кивнула. Она знала, что должна объясниться, но не знала, с чего начать.

Джен сказала:

– Я слышала, что агент Джеффрис в отпуске. Кажется, он довольно тяжело воспринял смерть агента Варгас. Наверное, ему стало хуже?

Райли успокоило то, что Джен сама смогла столь многое понять.

– Да, он сейчас в очень плохой форме, – подтвердила Райли. – Кажется, я только что помешала ему…

Она едва не сказала, что Билл собирался застрелиться, но поняла, что это могло быть неправильно.

– Ты не обязана мне говорить, – сказала Джен.

Райли поразило, насколько сухо прозвучали слова Джен.

Она действительно обязана объяснить всё Джен как можно подробней.

– Джен, мне очень жаль бросать всё на тебя. Я не думаю, что это займёт много времени. Мне просто нужно…

В точности таким же тоном, как и раньше, Джен повторила:

– Ты не обязана говорить мне.

Райли уставилась на Джен, не зная, что ответить.

Наконец, Джен проговорила:

– Того, что мы сейчас делаем, на самом деле нет. Я никуда тебя не везу. Завтра мы обе вернёмся на работу. Возможно, нам придётся разделиться, чтобы проверить разные зацепки, так что вместе нас никто не увидит. Но ты останешься в Ангьере.

Райли была просто поражена.

Джен только что сказала, что прикроет Райли, даже если ей придётся пойти на ложь.

Ради Райли Джен ставила под угрозу собственную работу!

Райли была столь же благодарна, сколько и шокирована.

Она ожидала бы такой поддержки от Билла – своего друга и многолетнего напарника.

Но от того, кому она не знала даже, стоит ли доверять, этого она ожидала бы в последнюю очередь.

Райли гадала, не заключает ли невольно сделку с Джен – сделку, о которой, в конце концов, обязательно пожалеет?

Не обратится ли и Джен однажды к ней за тёмным одолжением?

Но Райли понимала, что сейчас она не в том положении, чтобы спорить.

Она чуть не поблагодарила её вслух, но тут же напомнила, что чем меньше они с Джен сейчас будут разговаривать, тем лучше. Она снова взяла мобильник и продолжила искать рейсы. Она нашла самолёт из Де-Мойна в Международный аэропорт Рейгана, который взлетал менее чем через час.

Райли надеялась, что ей повезёт, и она успеет на него.

К тому времени, когда Райли глядела в иллюминатор самолёта на исчезающий снизу Де-Мойн, уже вовсю светило утреннее солнце. Ей уже было тошно в предвкушении предстоящего двухчасового полёта. Она не могла ни с кем связаться, так что не знала, как были дела у Билла под опекой скорой, вызванной Майком.

Она ничего не могла сделать, кроме как задавать себе тревожные вопросы.

«Что я вообще здесь делаю?» – думала она.

В каком-то смысле, такой была вся её жизнь.

Она направо и налево нарушала правила столько, сколько себя помнила, даже до того, как стала агентом ФБР. Ещё в школе она массу времени проводила в кабинете директора или под домашним арестом.

Послушание и согласие никогда не были в её стиле.