Олег Рой - Дважды два выстрела

Арина вздохнула. Опять думать… Черт ее ведает, какую кухню она предпочитает. Съедобную.

— Ну… лошадь вместе с седлом и сбруей я, пожалуй, слопать еще не готова, но если ее распрягут, то пожалуй… — неловко пошутила она, своровав формулировку у все того же Стаута. А может, у Гарднера? Впрочем, какая разница?

После недолгого обсуждения остановились на итальянском ресторанчике неподалеку — Арина выбрала его просто потому что он был ближе всего, а есть хотелось действительно адски. Даже голова слегка кружилась, а недовольное урчание желудка, наверное, было слышно за версту. У леди не может бурчать в животе, мелькнуло в голове, откуда это? Из Пеппи, кажется? И что это меня все на литературные ассоциации тянет?

Она заказала здоровенную порцию лазаньи и еще, не удержавшись, какую-то умопомрачительную рыбу. Эрик ограничился салатом. Арина слегка смутилась: по идее, все должно быть наоборот — мужчина ест «по-мужски», девушка лишь изящно поклевывает что-нибудь деликатно-воздушное. А она навалилась, как оголодавший лесоруб. Но есть-то и вправду хотелось! Ну и пусть, сердито подумала Арина, если кому-то нужны эльфоподобные существа, питающиеся капельками росы — да и то чуть-чуть, чуть-чуть — пусть и выбирают себе таких. А у нее нормальный здоровый аппетит, она не будет смущаться, слопает и лазанью, и рыбу, и… и, может быть, еще десерт.

Воздушная горка десерта, увенчанная свежей малиной — м-м-м! — явилась к их столику как по волшебству. Эрик будто мысли Аринины прочитал. И вообще демонстрировал чудеса предупредительности. И смотрел на нее вовсе не осуждающе или хотя бы удивленно, а вполне понимающе:

— Заработалась? Весь день не до еды было?

Арина только покивала, не отрываясь от тарелки.

— Новое дело? — и не успела она удивиться, уточнил. — Говорят, на тебя какое-то странное самоубийство повесили? Которое, может, и не самоубийство, и вообще куча сложностей вокруг него.

Источающая умопомрачительный аромат малина показалась вдруг куском пенопласта.

— Что за… Откуда ты… — Арина оборвала сама себя, пытаясь справиться с нахлынувшей растерянностью. Не о том она спрашивает. Хотя, конечно, узнать, откуда у Эрика информация, было бы неплохо, но главное — с какой стати он вообще… Додумать она не успела.

— А что ты так изумляешься? — он улыбнулся. — Это ж только кажется, что адвокатура и следователи по разные стороны баррикады. А по факту работаем в одной системе, все всё про всё знают.

Ладно хоть не стал говорить, что и следователи, и адвокаты работают во имя торжества справедливости, облегченно вздохнула Арина. Потому что система-то, может, и одна, но высказывание насчет разных сторон баррикады довольно точно отражает реальную действительность.

— Я ведь не просто так интересуюсь, — продолжал «человек с другой стороны баррикады». — Просто… — он нежно улыбнулся. — Мне бы, сама понимаешь, не хотелось, чтоб твоя рабочая нагрузка разрасталась до космических размеров. Чтобы и на меня время оставалось, — он опять улыбнулся, теперь по-мальчишески озорно. — А если эти дела, в которых ваш самоубийца признался, будут пересматривать, у тебя и вовсе ни минутки свободной не останется, все же на тебя повесят, не иначе.

— Если возникнут веские основания для пересмотра дел, — она постаралась сформулировать свой ответ максимально обтекаемо. Не из-за «разных сторон баррикады», просто из-за привычки не обсуждать следствие. Да и сегодняшнее нашествие журналистов ее смущало — откуда они узнали? Телепаторы телепают на расстоянии чего надо и чего не надо, как говорил смешной «волшебник» в старой киносказке? Нет, конечно. Информация про обстоятельства шубинского самоубийства откуда-то к журналистам протекла. Вариантов, разумеется, масса, да и особо страшного в том нет. Но как бы там ни было, лишнего лучше не болтать. — Не факт, что доследование поручат именно мне. Кому угодно могут.

— Но ты же, так сказать, у истоков стоишь. Разве не так все устроено?

— Да мало ли как сложится! — вложив в голос максимум беспечности, она махнула рукой. Что же получается? Она фактически сама подтвердила, что дело поручено именно ей? Или не подтвердила? Да вроде нет. Кажется, Эрик и без того был в курсе. Конечно, фамилия ведущего дело следователя не так чтоб государственная тайна, но все-таки. — Так что погоди беспокоиться о моем рабочем графике.

— Вот и ладушки, — явно обрадовался Эрик. — А то я как раз хотел спросить, как бы ты отнеслась к идее немного отдохнуть? Скажем, недельку на Крите? Там сейчас тепло, но не жарко, можно в свое удовольствие памятники античности осматривать. Ты же можешь недельку отпуска взять?

Зря я столько съела, подумала вдруг Арина, голова теперь работать напрочь отказывается. Да и вообще, если честно, самой привлекательной мыслью в этой самой голове сейчас стал образ собственного дивана. Упасть бы на него и отключиться… а роскошное ложе в эриковой квартире вполне может подождать до другого раза. Хотя, и тоже честно, немного жалко. Проигнорировав вопрос об античных развалинах, она принялась решать дилемму: сбежать ли, вежливо извинившись, домой или все-таки найти в себе силы для более закономерного завершения вечера? В конце концов не вагоны же разгружать придется…

Телефонный звонок прозвучал спасительным колоколом.

Звонил Федька: куда девалась, когда тебя ждать, мы соскучились, особенно Майка — все как обычно.

— Проблемы? — явно огорченно спросил Эрик, когда она нажала наконец кнопку отбоя.

Арина пожала плечами:

— Да так, дома кое-что надо уладить.

Он просиял:

— Не вопрос! Я тебя отвезу, а потом ко мне. Ты же не до завтра там «улаживать» будешь?

— До завтра вряд ли, но сколько именно трудно сказать.

— Ничего, — успокоил ее Эрик. — Я подожду. Договорились?

Оставалось лишь кивнуть и благодарно улыбнуться. Надеялась ли она, что Эрик, доставив ее домой, отправится восвояси? Да нет, конечно, что за чушь! Разумеется, она хотела в конце вечера поехать к нему. Но зачем тогда было, прошелестел в голове ехидный шепоток, заезжать домой? Майке могла бы просто позвонить…

Что-то Арине во всем этом не нравилось — но вот что именно? Что работа мешает личной жизни? Или что тем же занимаются домашние, мешают то есть? Или то, что Эрик интересуется его работой? Или что личная жизнь требует сил и времени, которых и на работу-то едва хватает? Или — самый страшный вопрос — все сразу в одну-единственную жизнь уместить в принципе невозможно? И нужно что-то выбирать?

— Нет, пока нельзя, — повторил холодный голос в телефонной трубке. — Может быть, дня через два врачи разрешат. А с Аннеттой Игоревной вы только что беседовали.