Ellen Fallen - Порочные души

– Что это упирается мне в поясницу? – подозрительно спрашиваю его.

– Если бы я был полицейским, наверняка ответил бы «мой ствол», хотя и так я не лгу, именно он тебя приветствует. Я не один такой расстроенный и одинокий, – смеётся, когда я пытаюсь отодвинуться. – Ой, бл*дь, мне больно, просто полежи спокойно, сделай вид, что это побочный эффект от лекарства, которое ты вводишь в мою руку.

– Ты обязан вернуться в больницу, – строго говорю ему. – Это не простое отравление, ты должен это понимать.

– У меня есть мой домашний доктор. Ты меня и лечи, – упрямо отвечает Хоук, – Кроме того мне уже лучше.

Мы лежим молча, я смотрю на свечу, которая придаёт комнате романтический и в то же время немного мистический вид. Теплая рука поперёк моего живот начинает поглаживать, и это не сексуальное действие, а забота, трепет, который вызывает он, разрывает моё сердце на части. Я о многом успела подумать за эту неделю, поплакать вволю и даже успеть похоронить свои отношения, которые снова начались неправильно. Но человек мне не кажется чужим или не тем, как раньше происходило в моей жизни. Эти всплески, периодически происходящие с ним, не направлены на меня, скорей это его постоянное состояние, обычного холерика живущего от вспышки к вспышке. Когда перемкнёт, он может рявкнуть, затем тут же спокойным тоном сообщит какую-то пакость или сменит гнев на милость, окружив тебя заботой.

– Я на самом деле урод. Помнишь, что эта дура говорила обо мне? Все практически так и есть, – я поворачиваюсь к нему лицом, ожидая его историю.

Кто он Хоук Карпентер? И какие демоны поселились в его душе? Мы лежим лицом к лицу и смотрим друг другу в глаза. Его левая нога запутывается в моих, как в плену, я зажата его тёплыми объятиями, не имея возможности для отступления.

– Моя мать была наркоманка, очень долгое время сидела на ксанаксе. Я был её прикрытием. Чтобы употреблять его, она говорила, что я болен. Но так было на самом деле, не по причине хронических заболеваний… Она давала мне каждый день таблетки, и я был овощем. Лекарство стало моим первым наркотиком, чтобы моя мамочка чувствовала себя лучше, иногда она разгружала меня, и я становился неуправляем, требуя волшебную таблетку. Когда отец узнал об этом, было уже поздно. Я лежал в больнице, обвешанный трубками, и мечтал выйти и сделать что-то такое, что позволит мне снова ощутить эту дрянь в моей крови. Практически сразу я влился в компанию, в которой была Энжел, та, что родная мама Трентона. Она плотно сидела на крэке, потом перешла на героин и потащила меня за собой. Я был счастлив жить в той вселенной, для меня уже ничего не существовало, какая-то иллюзия мира, где нет проблем, как только порошок движется по твоим венам. Энжел была моей подружкой, одной из многих. Ты ведь понимаешь, где есть наркотики, там беспорядочный секс и передозы. Который с ней и случился, когда она перешла на шприцы. После чего эта дура попала в больницу. Я не страдал, более того сколотил свой наркомир и был беспредельно рад своему величию. Пока не появился Райдер, – я внимательно смотрю на него, на его лицо, где сменяется множество эмоций, будто он делает это в первый раз, делится наболевшим.

– Он был твоим другом? – решаюсь спросить его.

– И да, и нет. Мы были вроде изгоев, людей, которые предоставлены сами себе. Я же не особо соображал в моменты от дозы к дозе. Именно тогда я начал путаться с Рейчел, она была уже конченной наркоманкой, весь мир вокруг меня был конченным. Все окружение, до появления Даниель. Она мне казалась невинной и чистой, то, чего у меня быть не могло. И я не был влюблён, нет. Скорей меня возбуждало само соревнование, которое я устроил с Райдером за неё. Именно тогда я захотел быть человеком и хоть иногда видеть мир её глазами. Но моменты нормального состояния сменялись агонией, и в один из вечеров, когда вечеринка была в самом разгаре, Рейч приняла больше чем нужно, потому что я рассыпал все, что было в пакете, и оставил на столе в свободном пользовании. После того как её изнасиловали несколько парней, и я вернулся – она была мертва, – он замолкает и смотрит поверх моей головы стеклянными, замершими глазами, я тут же протягиваю руку и глажу его по щеке.

– Ты ведь не был виноват, – я действительно так думаю.

– Не скажи, я знал, что рано или поздно для каждого из нас все закончится именно так. Но не хотел это останавливать. Я придумал, как избавиться от её тела, они отвезли её и выбросили там, где я им указал, – он сжимает челюсть и закрывает глаза. – Но это не все. То, что было у нас с тобой в первую встречу, это милая сцена, я был намного хуже в свои наркотические дни. И насилие было нормой, естественно я не ловил каждую встречную. Они приходили и получали то, что просили. И я не отказывал. Ты все ещё здесь?

Я забыла как дышать, может я больная дура, идиотка, которая не понимает или не хочет слышать все то, что он говорит, но мне хочется его оправдать, сказать, что этот мир вокруг него был таким, он был сломлен и разбит. Что каждый из этих людей знал на что идёт, и быть иначе не могло, хотя бы потому, что это невозможно контролировать. И каждый сам за себя в ответе.

–И что было дальше? – он моргает, как будто не ожидал такого от меня.

– Вернулась Энж, – облизывает пересохшие губы. – Я был вроде как заинтересован войной с Райдером за Даниель. И этим подставил девчонку. Энжел, устроила ей ловушку, пока я был в клинике. Даниель переломали все кости и выкинули как Рейчел в лесу. Поступили как с мусором, коим она не являлась. И даже тогда я не переживал за неё, она просто меня не интересовала. Дни в клинике, не сказать, что изменили меня, заставили посмотреть на мир другими глазами. Я боялся за свою задницу и решил свалить из страны. Произошла авария с участием Райдера, он догнал нас с Энж, и мы чуть не вылетели с моста. Я лишился лёгкого, Энж с разрывом сосуда в головном мозге, у него срок. Вроде все получили по заслугам.

Я пытаюсь осмыслить, почему все произошло именно так. Хорошая девочка попала в глупую засаду, сотканную из женской мести, приправленную жестокостью, на которую способна именно женщина. И по какой причине он остался с ней, зная, кто она есть?

– Я много думал, зачем она нужна? И нашёл несколько причин. Энжел была частью того мира, в котором я привык жить. И это напоминало мне о прошлом, к которому я был привязан ужасными поступками, теперь вечно преследующими меня. Ещё я чувствовал вину. Перед Даниель, отцом, Энж и собой. Стал катализатором всех проблем, которые разрушали все на своём пути. Примерно то же самое сейчас творится на улице, что было у меня в душе. Я хотел доказать что могу быть иным. Но как видишь, судя по произошедшему в ресторане, я нисколько не изменился по отношению к другим. Человек для меня является расходным материалом, заразой, которая всегда хочет заразить тебя, сделать тебя немощным. Как акула, плавающая рядом и вынюхивающая, когда ты, наконец, истечёшь кровью и дашь сигнал, позволяя себя сожрать или оторвать кусок мяса от своей плоти, – он моргает, сосредотачивается на мне. – Делай выводы, Эмерсон.