Эрин Келли - Каменная пациентка [litres]

Хелен уже поняла, что это, и потянулась к ним.

– О, полегче-полегче! – сказал Клей, выхватывая сумку обратно. – У меня пока нет своей копии.

Хелен вернулась к своей прежней неподвижности. Я гадала, какие расчеты происходили в ее чудовищном мозгу.

Джесс с трудом поднялся на ноги и подошел к двойным дверям, грубо толкая меня перед собой, как заложницу. Я осознала, что пачки оставшихся денег под моей курткой вырисовываются в свете фонаря, и скрестила руки на груди.

– Сначала тебе придется пройти мимо нас!

– Не будь придурком, – отозвался Клей. – Кто здесь работал? Кто показал тебе это место? Я знаю его лучше тебя. – Он повернулся к двери, ведущей в часовую башню, и я поняла его план побега: вверх к часам, вниз по пожарной лестнице. Маршрут, невозможный из-за шторма и вандалов.

– Нет! – закричали мы одновременно, когда он проломился через барьер, сложенный Джессом «из дерьма и палок», и белый свет его фонаря скрылся из виду.

– Чувак, здесь все не так, как было! Ты сломаешь себе шею!

Мы кинулись вслед за ним, невзирая на собственные предупреждения. Внутри часовой башни дождевая вода лилась сверху через дыры в крыше. Над затопленной лестницей в подвал расходились концентрические круги. Я видела танцующий свет фонаря Клея через железные кресты балок, укрепляющих башню.

Третий луч присоединился к моему и Джесса: Хелен шла позади нас. Ее маленький фонарик-карандаш казался умирающей звездой рядом с двумя солнцами наших и поднимающимся белым лучом Клея, выхватывающим из темноты выбитые окна, гниющие оси и ржавеющие шестеренки часового механизма.

– Я полезу за ним, – произнес Джесс.

– Ты с ума сошел? – Я прикрыла ладонями оба наших фонаря, так, чтобы мы могли видеть лица друг друга. Свет кроваво-оранжевым сиянием пробивался через мою руку, выделяя вены.

– У него то, ради чего мы работали, – сказал Джесс. – И у меня нет ключа, забыла? Помимо всего прочего – он единственный, кто может вывести нас отсюда… Ох ты ж, черт побери!

Перед нами появилась новая фигура – маленький бледный призрак, стремящийся к небу. Пока мы спорили, Гринлоу проскользнула мимо нас и начала подниматься сама. Под дождем ее волосы слиплись, как суфле.

– Насчет денег вам решать между собой, но я настаиваю, чтобы вы отдали мне документы! – крикнула она вверх.

– Господи! – Не было безопасного способа подняться по этой лестнице даже днем, даже в сухую погоду. Мох на бетонных ступенях скользил у нас под ногами, и стоило лишь мне схватиться за железные перила, как они оторвались от разрушающейся стены.

Я опомнилась только на первой площадке, откуда спускаться обратно казалось так же рискованно, как и подниматься выше. Холодный воздух врывался в мои легкие, когда мы наконец догнали Гринлоу. Клей резко остановился на верхней площадке, там, где начинался сам часовой механизм и каменная лестница переходила в шаткие деревянные ступени, ведущие к огромным ржавеющим гильотинам шестерней и рычагов. Свет его фонаря исчез, когда он вышиб дверь и под градом мелких обломков вылез на внешнюю пожарную лестницу.

– Она не выдержит твоего веса! – крикнул Джесс. Даже если он ошибался, я не смогла бы ступить на нее. Клей может уехать из графства даже раньше, чем мы разработаем план, как нам отсюда выбраться. Часовой механизм нависал над нами, вода капала на наши лица. Кусок составного матового стекла циферблата выпал между шестеркой и семеркой и болтался на единственном железном креплении, качаясь на ветру.

И тут раздался душераздирающий скрип, словно от несмазанных петель гигантских открываемых ворот. Удар пожарной лестницы, рухнувшей на землю снаружи, сотряс башню, и очередной лист стекла вывалился из металлического кольца часов. Мы все трое крепко зажмурились, чтобы осколки не попали в глаза, и открыли их, когда хруст стекла под ногами Клея подсказал нам, что он снова вернулся на площадку. Облегчение на его лице оттого, что он жив, быстро сменилось гневом.

– Ты хотел меня подставить, маленький засранец?

Я не могла поверить своим ушам от такого нахальства.

– Ты сам выследил нас! – возмутилась я. – И он пытался тебя предупредить!

Джесс ухватился за возможность вернуть контроль над ситуацией:

– Давай спокойно спустимся обратно вниз в целости и сохранности, и просто выйдем отсюда. Хорошо? – Он сбросил ногой самые крупные осколки в центральную шахту. – У нас нет другого пути в самом прямом смысле слова.

Мы на мгновение замерли, стоя спиной к разбитому циферблату, в состоянии, самом близком к тишине за весь сегодняшний вечер. Возможно, мы стояли так секунду, а возможно, и десять. Я знаю только одно – когда я протянула руку к сумке, все вокруг резко пришло в движение. И вот мы все четверо уже дрались в темноте, и мечущиеся лучи наших фонарей выхватывали из нее недостающие кирпичи, скользкие плитки черепицы, кованые цифры циферблата и изредка – перекошенные от страха лица, как в фильме ужасов. В одном кадре я видела собственные руки, вцепившиеся в черную кожанку, за мгновение до того, как ободрала костяшки пальцев о грубую каменную стену. В другом – маленькие ладошки Гринлоу, боровшиеся с Джессом – или то был Клей? – за сумку. Я нащупала кольцо с ключом на поясе Клея и изо всех сил рванула. Раздался звон металла о камень. Когда я наклонилась, чтобы поднять его, кто-то наступил на мою правую руку с силой упавшего пушечного ядра, и от боли перехватило дыхание, но пальцами левой я накрыла холодный металл, и ключ наконец-то оказался у меня.

В следующем кадре Клей ухватил Джесса за воротник и перегнул через край перил. Хелен повисла на спине Клея – то ли спасая Джесса, то ли подталкивая его – я не могла сказать.

– Отпусти его! – заорала я. Я рванулась вперед, и Клей вскинулся, стряхивая с себя Хелен. Его локоть вошел в мои ребра, а колено – в мое бедро.

И в этот момент древесина перил треснула, открыв путь в пустоту.

Всякое сопротивление мгновенно исчезло: Гринлоу, Джесс и я лупили теперь темный воздух. Мы с Джессом повернули головы в шахту. Два наших луча сомкнулись, сопровождая размытым световым пятном падение Клея. Было три отдельных удара: первый, с хрустом брызнувший красным на белые кафельные плитки, вывернувший его шею под жутким углом. Второй, позвоночником о железную распорку на пути дальше вниз, огромное изломанное тело на секунду зависло в невозможном положении, будто пытаясь исполнить гимнастический «мостик».

И третий – всплеск.

А после этого – ничего, кроме нашего дыхания и барабанной дроби дождя.

– Нет! – выкрикнул Джесс в лестничную шахту. Кафельные стены внизу отражали свет: все, что мы могли видеть из разбитого тела Клея, – это его бледное лицо, напоминавшее кусок бумаги среди чернил, приостановившееся на несколько секунд на поверхности, а затем погрузившееся в воду без пузырей.