Юсси Адлер-Ольсен - Селфи

Откуда-то из глубин мыслительного хаоса мозг Розы вычленил значение прозвучавших слов. Опыт профессионального следователя блокировал навязчивые мысли, а Роза хваталась за любую возможность от них избавиться.

Ясмин упомянула об ограблении и девице по имени Бирна, которую подстрелили рядом с дискотекой. Видимо, девушки считают, что ей что-то известно об этом…

Роза отмотала назад воспоминания и вернулась к тому моменту, когда она первый раз вошла в квартиру к девушкам. Какие были ее последние слова? Что она заявит на них в полицию за вторжение в жилище Ригмор.

Так вот оно что… Они ее боялись, слишком сильно боялись. Она воспринималась ими в качестве врага. Вот почему она оказалась здесь. Они так и оставят ее тут сидеть, а сами сбегут. И никто никуда не собирается звонить, это уж точно.

Девушки вошли в ванную. Роза закрыла глаза и сделала вид, что спит. Нельзя было допустить, чтобы они поняли, что она слышала их разговор.

Дениса сразу взгромоздилась на раковину и справила малую нужду, а Ясмин скинула одежду и встала под душ.

Обе коротко обрезали волосы. Произошло полное перевоплощение.

– Это ужасно, Дениса. Мне потребовалось пять лет, чтобы отрастить такие длинные волосы… еле сдерживаюсь, чтобы не разреветься, – сказала Ясмин, задвинув шторку, и принялась втирать в голову краску.

– Как только прибудем в Бразилию, за бесценок накупишь себе прядей для наращивания, каких только пожелаешь. Так что хватит ныть, – засмеялась Дениса, слезая с раковины. Она оторвала пару кусков туалетной бумаги от рулона, висевшего рядом с Розой, вытерлась и выбросила грязную бумагу в ведро с педалькой, предназначенное для грязной одежды. Так вот почему белье Ригмор очутилось в стиральной машине…

Сквозь узенькую щелочку между веками Роза внимательно следила за Денисой, но та не удостоила ее ни единым взглядом. Интересно, они решили, что она умерла, или просто считают, что она спит?

Дениса обернулась и посмотрела на свои короткие локоны, затем встряхнула пузырек с краской для волос. Роза чуть шире приоткрыла глаза. Через всю спину Денисы тянулись три широких шрама – не лучшее украшение для такого роскошного тела.

– Дениса, а ты уверена, что Анне-Лине тебя не узнает? А что, если она не захочет тебя впустить? – спросила Ясмин из-за занавески.

– Я дурила людей и поумнее, Ясмин. Я обезврежу ее, не дав ей ни малейшего шанса.

С этими словами Дениса резко обернулась, словно почувствовав на себе взгляд Розы, и посмотрела прямо ей в лицо.

Роза не успела закрыть глаза.

Воскресенье, 29 мая, и понедельник, 30 мая 2016 года

Маркус Якобсен замахал рукой, отказываясь от банки пива, которую Карл поставил перед ним на стол в своем саду в Рённехольтпаркен.

– Нет, спасибо. Я завязал и с сигаретами, и с алкоголем. Отныне буду стараться отвоевать себе еще немного права пожить.

Кивнув, Мёрк закурил. По статистике, время от времени случаются забавные совпадения, и в данном случае Карл предлагал прежнему коллеге пиво «Карлсберг». Что могло быть лучше?

– Ну что, Карл, посмотрел мои заметки?

Мёрк стиснул зубы и чуть склонил голову.

– Нет еще, но я посмотрю, обещаю. Они лежат у меня в рабочем столе.

Он взглянул на Маркуса – тот явно был разочарован, и вполне обоснованно. Ведь фактически именно он обучил Карла профессии следователя, а теперь ученик отказывается воспринимать всерьез его выкладки… Нехорошо получается.

– Ну ладно, Маркус, придется мне признаться. У меня есть некоторые сомнения относительно твоего участия в этом расследовании. В свое время ты очень глубоко вник в данное дело, и я думаю, теперешнее твое желание связать два преступления – нечто вроде идеи фикс. Но, как я уже сказал, обещаю посмотреть на твои записи; именно поэтому я и позвал тебя.

– Хм! Вот как… Значит, ты решил встретиться со мной все-таки не ради моих прекрасных глаз. Что же тебя волнует?

Вздох Карла получился более тяжким и значительным, чем он планировал, зато наверняка произвел больший эффект.

– Как ты знаешь, в последнее время мы стоим на ушах из-за Розы. И я подумал, что нам была бы не лишней твоя помощь.

Маркус улыбнулся.

– В деле, которое вообще-то не входит в твою компетенцию, так я понимаю?

Карл проследил взглядом за колечком сигаретного дыма, устремившимся вверх. Конечно, он знал, что Якобсен не станет наносить ему удар в спину, и все же столь прямая форма вопроса была ему не очень приятна.

– Маркус, ты знаешь не понаслышке, как бывает, когда множество противоречивых предчувствий охватывают тебя разом и только сбивают с толку. Терпеть не могу такое состояние. И плюс ко всему – то, что происходит сейчас с Розой. Обычно мы всегда можем рассчитывать на ее поддержку, когда необходимо вникнуть в глубинную суть вещей, а сейчас ее нет. Мы нуждаемся в ней гораздо больше, чем могли предположить прежде.

Маркус криво усмехнулся.

– И что же это за «глубинная суть», в которую ты предлагаешь мне вникнуть, Карл? Что подсказывает тебе интуиция?

– А то, что мне необходимо знать всю подноготную о семье Циммерманн. Нам уже кое-что известно о благоверном старушки Ригмор – он явно не принадлежал к числу лучших творений Господа.

Мёрк обозначил несколько фактов из бесславного прошлого Фрицля Циммерманна, о его дальнейшей жизни и смерти.

Якобсен закивал.

– Да уж, он не образец для подражания, это точно. Но раз ты завел о нем разговор, предполагаю, что дело о человеке, утонувшем в Дамхуссёэн, не миновало наш отдел. Так это он – убийца?

Со стороны входной двери послышалось слабое жужжание. Мортен и Харди вернулись домой.

Маркус улыбнулся, явно обрадовавшись встрече. Он встал и направился в прихожую. Было трогательно наблюдать, как их прежний бескомпромиссный шеф наклонился и обнял своего бывшего подчиненного.

– Ну, прогулка удалась, старина? – спросил Маркус, когда Харди наконец подкатил свое инвалидное кресло к садовому столику.

– М-да, – еле слышно ответил Харди.

Мортен появился в саду с совершенно заплывшими глазами и, всхлипывая, поинтересовался, чем он может быть полезен собравшимся.

Карл помахал рукой в отрицательном жесте.

– Мы сами справимся, Мортен, спасибо тебе.

– Да, но… тогда, наверное… я пойду немного полежу у себя, – прохныкал он.

– А что с ним случилось? – полюбопытствовал Маркус, когда смолк звук шагов на лестнице, ведущей в подвал.

Харди выглядел уставшим.

– Несчастная любовь. В мае месяце невозможно выйти погреться на солнышке без того, чтобы не наткнуться на кишащие кругом влюбленные парочки. И всю прогулку он ревел, как раненый тюлень.

– Ох, мне уже и не вспомнить, каково это, быть отвергнутым влюбленным… Бедняга! – Маркус пару раз качнул головой и обратился к Карлу, вернувшись к роли детектива: – А что же нам известно о муже Биргит Циммерманн?