Кейт Аткинсон - Большое небо

На подъезде к бунгало стоял фургон с надписью «Лучезарное лесоводство» на боку, а перед ним припарковалась огроменная машина – видимо, рубильная. По виду – не подавится, если скормить ей дерево. Или, если уж на то пошло, труп.

На пассажирском сиденье фургона сидел и курил мужчина, бледный как полотно (Реджи обожала это выражение).

– Мистер Паркер? – спросила Реджи, но он показал на другого, менее бледного и полотняного, – тот стоял у боковой садовой калитки. В обвязке, с поясом для инструментов, а на голове пучок под викинга.

– Любит себя человек, да? – шепнула Ронни.

Когда они приблизились, выставив удостоверения, он недоверчиво скривился. Представители общественности и даже преступники (разумеется, порой – мало того, зачастую – это одни и те же люди) нередко говорили им обеим, что они «очень маленькие», или «очень молодые», или то и другое разом. И тогда Ронни отвечала: «Ага, повезло нам, скажите?» – а Реджи думала: «Кий-я!»

– Мистер Паркер? Я детектив-констебль Реджи Дич, а это детектив-констебль Ронни Дибицки.

– Я подумал, надо покараулить, – сказал Пучок. – Обеспечить неприкосновенность места преступления.

В спасательную службу звонил он?

Он.

А в доме кто-нибудь есть, он не знает?

Он не знает.

Ронни обогнула дом, позвонила в парадную дверь, громко постучала. Свет везде горит, но внутри никого.

А с кем мистер Паркер должен был тут встретиться?

– С хозяйкой. Я ее раньше не видал, мы только по телефону разговаривали. Мисс Истон.

– Как Шина? [56] Шина Ширли Истон (р. 1959) – шотландская поп-певица и автор песен. – переспросила Реджи, записывая фамилию в блокнот. – А имени вы не знаете?

Имени Пучок не знал. Знал только, что она попросила свалить дерево.

– Платан, – прибавил он, словно это важно для дела. Потом вынул из-за уха помятую самокрутку и закурил. – Вон там, – сказал он и сигаретой указал в сад.

В открытую калитку Реджи увидела неподвижное женское тело на газоне.

– Вы туда заходили, мистер Паркер? – спросила она.

– Конечно заходил – я думал, она пострадала, заболела, я не знаю.

Вернулась Ронни.

– В доме никто не отзывается, – сообщила она.

– Мисс Истон, – сказала ей Реджи. – Это женщину так зовут, которая тут живет. Продолжайте, мистер Паркер.

– А потом быстренько вышел. Не хотел там ничего испортить. Криминалистам работу усложнить.

Нынче все эксперты, кого ни возьми, спасибо телевидению. «Балкеру» сотоварищи есть за что ответить, подумала Реджи. Впрочем, зато Пучок поступил как надо.

– Хорошо, – сказала она. – Вы пока побудьте здесь, мистер Паркер.

Они надели перчатки и синие бахилы, хорошенько осмотрелись и лишь затем вошли в сад. Если кто-то убит, значит должен быть убийца, а если есть убийца, может, он до сих пор шныряет в саду, хотя такие сады к шнырянию не располагают. Деревьев нет, кроме одного, которое торчало из опрятного скучного бордюра тем самым бельмом на глазу. Очевидно, постылый платан. И большое патио, сплошь замощенное, что только усложняло задачу этой планете.

А почему мистер Паркер так уверен, что это убийство, а не несчастный случай?

– Увидите, – пообещал Пучок.

Она была в почти прозрачной ночнушке и пеньюаре – так облачаешься, предвкушая секс, а не крепкий ночной сон. И Ронни, и Реджи, в одиночестве отправляясь спать, одевались практично. Ронни спала в походных носках и пижамах, Реджи ложилась в спортивном костюме. Встала и побежала. Это ее научила доктор Траппер.

К гаражу они подходили опасливо. Места внутри – в самый раз для маленькой «хонды» и газонокосилки «Флаймо». Никакой убийца в гараже не прятался. Поэтому они переключились на убитую.

Та лежала на боку, точно взяла и уснула в траве, не нашла в себе сил доползти до постели. Правда, если подойти ближе, становилось видно, что у нее проломлен затылок. Кровь вытекла в траву лужей неприятного серо-буро-малинового, какого не найдешь в наборе красок.

И собака. Живая, слава небесам, но лежала сфинксом возле тела, будто на страже.

– Фидо, – сказала Реджи.

– Что? – переспросила Ронни.

– Итальянский Серый брат Бобби. Верный до последнего вздоха. Собаки – они же остаются с хозяевами после их смерти.

Фидо, Хатико, Рассап, Старый Шеп, Скуик, Спот [57] Серый брат Бобби (Greyfriars Bobby) – скай-терьер эдинбуржца Джона Грея, после смерти хозяина 14 лет дежурил на его могиле на Кладбище францисканских «серых братьев»; когда Бобби в 1872 г. умер, ему поставили памятник на мосту короля Георга IV в Эдинбурге. Фидо (Fido) – собака итальянца Карло Сориани из Борго-Сан-Лоренцо, провожал и встречал хозяина на автобусной остановке и продолжал туда приходить еще 14 лет после гибели Сориани при бомбежке в 1943 г. Хатико (Hachiko) – акита-ину японского агротехника Уэно Хидэсабуро, еще 9 лет после смерти хозяина приходил встречать его на станцию Сибуя в Токио. Рассап (Ruswarp) – бордер-колли Грэйма Наттала из Бёрнли, 11 зимних недель продежурил над телом хозяина, погибшего во время похода в Кембрийских горах в 1990 г. Старый Шеп – персонаж песни Реда Фоули и Артура Уильямса («Old Shep», 1933) о дружбе мальчика и собаки; возможно, Реджи имеет в виду другого Шепа, пастушью собаку, которая в 1936 г. проводила гроб с телом своего хозяина на поезд со станции в Форт-Бентоне, штат Монтана, и потом до 1942 г. ждала его возвращения. Скуик (Squeak) – джек-рассел-терьер, охранявший тело своего хозяина, зимбабвийского фермера Терри Форда, убитого в 2002 г. Спот (Spot) – метис дога, который в 2010 г. месяцами каждый день приходил ждать своего хозяина Уэйна Жиру на дороге, после того как Жиру насмерть сбила машина. . В «Википедии» был список. Реджи порой перечитывала его, когда хотелось от души поплакать, но не хотелось нырять в свой личный колодец скорбей.

Сейди – так звали немецкую овчарку доктора Траппер. Сейди давным-давно умерла, но если бы доктор Траппер умерла раньше, Сейди бы дежурила подле нее, и хоть ты что. Доктор Траппер говорила, что, за редкими исключениями (Реджи, к счастью, в этом списке была), людям предпочитает собак. И что одна из величайших трагедий в том, что собаки живут меньше людей. У доктора Траппер в детстве была собака. Скаут. «Такая хорошая была собака», – говорила доктор Траппер. Скаута убили вместе с матерью доктора Траппер, и сестрой, и маленьким братом однажды в жаркий летний день много-много лет назад. Эта сцена представлялась Реджи так живо, что порой казалось, будто она в тот день все видела своими глазами.

– Реджи?

– Да, прости. Хороший, – сказала она собаке.

Собака в ответ глянула сконфуженно, будто понимала, что не заслуживает такой похвалы. И тут Реджи заметила, что у собаки вся морда в крови. Дама с собачкой – шавка шавала даму. Пожалуй, попасть в список «Википедии» псине все-таки не светит.