Кейт Аткинсон - Большое небо

– Сестра?

Баркли Джек сморщился, будто сама идея родственных отношений – это что-то немыслимое. Может, у него нет никакой родни. Гарри не помнил, чтоб Баркли Джек хоть раз упоминал жену или ребенка, и вообразить его чьим-то отцом почти невозможно – он даже за человека сходил с трудом.

Кристал, хоть и обещала, не вернулась к тому времени, когда Гарри настала пора передать бразды Эми, а Эми отказалась подежурить с ребенком почти так же категорически, как Эмили, так что Гарри пришлось тащить Каррину с собой на автобусе, по американским горкам среди пустошей. В автобусе Каррина никогда не бывала и не капризничала довольно долго – за что надо сказать спасибо и пакету «Монстер манч», строго-настрого запрещенному ее матерью, разумеется, но Кристал могла бы и не переживать, даже если б узнала, потому что Каррину стошнило всей этой кукурузой считаные минуты спустя, а потом она мигом уснула у Гарри на коленях. Он как мог подтер оранжевую лужу, но дело осложнялось отсутствием бездонной сумки аксессуаров, которые обычно возила с собой Кристал, – целого арсенала влажных салфеток, чашек-непроливаек, сменной одежды, воды и соков, перекусов и полотенец. Кристал могла бы прихватить хотя бы детскую коляску. («Ага, массу пользы это бы тебе принесло», – прокомментировала Эми, глядя, как Гарри выволакивает сестру из «Мира» и бежит на автобус.) И чем развлечь Каррину – игрушку, книжку, а в идеале портативный DVD-плеер и избранные тома «наследия», как выразилась бы мисс Рискинфилд, Свинки Пеппы, хотя вряд ли мисс Рискинфилд сталкивалась со Свинкой Пеппой. Куда это Кристал так срочно намылилась? Вообще-то, она была сама не своя. Начать с того, что не на каблуках. Это же о чем-то говорит?

Из автобуса и Гарри, и Каррина вышли весьма и весьма помятыми.

– Ну, пусть мне тут не мешается, – сварливо распорядился Баркли.

Баркли «воскрес из мертвых», сказал Соня. Накануне Соня (неохотно) прокатился с Баркли на «скорой» в больницу, откуда Баркли отправили восвояси спустя пару часов.

– Панический приступ, – доложил Соня. – Жалко – а я-то надеялась, занавес дали. Он что-то увидел на телефоне, и это его подкосило, да?

– Не знаю, – невинно пожал плечами Гарри.

Падая, Баркли уронил телефон, и только потом, когда «скорая» уже уехала, Гарри заметил, что телефон ускакал под тяжелый красный занавес. Гарри за ним наклонился, и тут телефон засиял сообщением. «Чтоб ты понимал: игнорировать мое сообщение НЕ НАДО». Очень интересно. Гарри открыл сообщения. Телефон не был запаролен – Гарри знал, поскольку сам помог снять пароль, когда Баркли в сотый раз за неделю его забыл. Можно, пожалуй, сказать, что Гарри нарушил тайну переписки, но мало ли – вдруг Баркли уже на пороге смерти, а сообщения как-то относятся к делу?

– Или ты больно любопытный, – сказал Соня.

Тоже правда, согласился Гарри. Сообщение, которое не надо было игнорировать, прислали вчера вечером, в 22:05, примерно когда у Баркли отхлынула кровь от мозга и он рухнул. Отправитель – номер, не имя, и содержание вполне прямолинейное: «Не раскрывай пасть, Баркли, не то будет ОЧЕНЬ плохо».

Гарри сунул телефон в карман, и теперь телефон виновато прожигал в кармане дыру. Гарри так его и не вернул – отчасти потому, что с Баркли от зрелища телефона может приключиться новый панический или даже по-честному сердечный приступ, а отчасти потому, что… короче, Гарри не знал почему. Потому что все это очень любопытно. Даже увлекательно. Как детективный роман. Что такого знает Баркли, отчего ему так угрожают?

– Ну, за Баркли всегда водилось много дурных привычек, – сказал Соня, щурясь на текст СМС сквозь очки для чтения, до того немодные, что, вероятно, модные. – За ними по пятам идут дурные люди.

Соня так сказал – получился весьма и весьма Шекспир.

– Короче, ребенок мелкий, ей тут не место, – прибавил сейчас Баркли, угрюмо глядя на Каррину. – И кстати, ты не видел мой телефон?

– Э-э.

Гарри хотел сознаться, честное слово, но Баркли прибавил:

– Последи, чтоб этот блядский ребенок мне не мешал, усек? – и Гарри решил его наказать: еще немного подержать телефон у себя.

– Да, мистер Джек, – ответил он. – Очень постараюсь.

– Вы меня задерживаете?

– Вы уже который раз спрашиваете, мистер Айвс, а я который раз отвечаю: нет, мы вас не задерживаем, – сказала инспектор Марриот. – Вы по доброй воле пришли на допрос и вольны уйти в любой момент, что вам наверняка подтвердит ваш солиситор.

Она отрывисто кивнула Стиву Меллорсу, а тот похлопал Винса по плечу и сказал:

– Не волнуйся. Это стандартная процедура.

(«Вы считаете, вам на обычном допросе нужен адвокат, мистер Айвс?» Да, еще бы он не считал!)

– Мы вас допрашиваем как свидетеля, мистер Айвс. Вас никто ни в чем не обвиняет.

Пока что, подумал Винс.

– Я здесь как друг, – пояснил Стив детективу-инспектору Марриот, – не как юрист. Однако, – прибавил он, обернувшись к Винсу, – я думаю, на все вопросы полезно отвечать «Без комментариев» – на случай, если тебя задержат в дальнейшем.

Из полиции позвонили с утра пораньше, попросили снова прийти. Винс в панике позвонил Стиву и вывалил всю прискорбную историю убийства Венди, и что полиция зовет его на второй допрос, и он, Винс, думал бежать или прыгнуть с утеса, но потом вспомнил про Эшли, нельзя же лишить ее обоих родителей разом, хотя ей-то, похоже, только мама была дорога, и нет, Винс не в обиде, Эшли он любит, и он не убивал Венди, он Богом клянется, зато вчера вечером чуть не угробил этого мужика на утесах…

– Винс, Винс, Винс, – сказал Стив. – Успокойся. Я уже еду. Все будет хорошо.

Впрочем, приехав к Винсу, он первым делом сказал:

– Я не уголовный адвокат, – а Винс ответил:

– Оно и к лучшему, потому что я не уголовник.

Юрист по корпоративному праву – чем он вообще занимается? В основном известно, чем он не занимается.

– Естественно, они хотят с тобой побеседовать, – сказал Стив. («Господи, Винс, ты правда тут живешь?») – Ты посмотри с их точки зрения…

– Я не хочу смотреть с их точки зрения! Я хочу, чтоб они смотрели с моей!

– Винс, ты давай поспокойнее. Перед ними не стоит так нервничать. Тут главное произвести хорошее впечатление. Вы с Венди сколько были женаты? Двадцать лет?

– Двадцать один.

– Двадцать один. И разводились. Полиция заподозрит, что ты испытывал к ней личную неприязнь, даже злость. Конечно, ты первый в списке тех, с кем они хотят поговорить.

– И вы точно не видели мисс Истон… миссис Айвс… вашу жену, – (можно подумать, он не знает, кто такая Венди), – когда ночью навещали дом?

– Я не заходил внутрь. Я же сказал. Я вам уже все рассказал миллион раз.

Нет, он не будет отвечать на вопросы: «Без комментариев» – комментариев у него завались!